Список обреченных (СИ) - Волховский Олег

— Долго?

— До полуночи. Мне было приказано прислониться к стене рядом с окном и сидеть неподвижно. Пакет пока не открывать. Я не знал, что в нем. Через некоторое время я услышал писк. Чердак кишел мышами. Очень наглыми. Они норовили подбежать ко мне поближе и как минимум, обнюхать.

— Вы боитесь мышей?

— Нет, конечно. Но я знаю, что они могут переносить бешенство. Так что было не очень приятно. Но обошлось. Около двенадцати пришел приказ открыть пакет. Я пошевелился, и мыши разбежались. Все надо было делать вслепую, мне разрешалось только посветить телефоном, когда приходили сообщения.

В пакете было три пакета поменьше. У них была разная фактура, так что я мог различить их наощупь. «В гладком пакете вы найдете резиновые перчатки. Наденьте их», — пришло сообщение. В темноте это было нетривиальной задачей. Я сначала перепутал руки. Потом надел одну перчатку ладонью вверх. Справился, но минут за пять, по-моему. «В том же пакете вы найдете влажные салфетки. Тщательно протрите перчатки», — пришло сообщение.

— Чтобы не осталось следов пота на той вещи, которую вы возьмете этими перчатками, — сказал Олег.

— На винтовке, — спокойно пояснил Евгений. — У нас чище, чем в операционной.

— Охотно верю. Продолжайте.

— Винтовка была в третьем пакете. Сначала мне приказали открыть второй: «В пакете с выпуклым рисунком вы найдете прибор ночного видения, наденьте его». Пакет был с такими выпуклыми пупырышками, в таком полиэтилене хранят бьющиеся вещи, ни с чем не спутаешь. Я надел очки, и проблема темноты тут же исчезла. Все было видно прекрасно. В том числе мышей по углам. Эти твари, естественно никуда не делись. Винтовка была в разобранном виде. Мне приказали собрать ее, согласно инструкции на прикладе. Отлична видна была инструкция, хотя я в ней не особенно нуждался.

— Вы не первый раз держали в руках винтовку?

— Далеко не первый. Я люблю пострелять в тире. Кандидат в мастера спорта. Правда, из короткоствола. Я упомянул это в моем резюме. Думаю, Лига учла. Но, как только меня зачислили в кандидаты, мне запретили посещать тир.

— Почему?

— Лига ничего не объясняет. Более того, считается очень дурным тоном задавать вопросы. А гуглить прямо запрещено.

— Думаю, чтобы вы не засветились.

— Я тоже так думаю. Винтовка была с оптическим прицелом. Эту систему я тоже знал. «Встаньте у окна и держите под прицелом уличный фонарь на высоте около метра от земли. Ждите приказа», — это сообщение показалось несколько смешным, пока я не увидел человека, который подошел к фонарю и встал перед ним. Фонарь, кстати, горел очень тускло, и то и дело норовил погаснуть. Человек стоял и чего-то ждал. Приказа не было.

Я не знаю, сколько прошло времени. Наверное, немного. Но минуты тянулись, как часы. Наконец пришло сообщение: «Тщательно прицельтесь в живот человеку у фонаря и сделайте три выстрела». Я подчинился. Выстрелы прозвучали как три хлопка, и на них наложился крик боли. По-моему, тот человек упал, но я не вполне в этом уверен, потому что пришел новый приказ: «Отвернитесь от окна. Сделайте два шага вправо. Прислонитесь к стене. Сядьте на пол».

— Инструкции стали такими подробными?

— Да. Так всегда после акции. Когда нервничаешь, очень помогает. Инструкции становятся очень подробными и приходят каждую минуту. «Разберите винтовку. Сложите в пакет. Снимите очки. Положите в пакет от очков. Поставьте оба пакета под окно». Я исполнял и слышал стоны человека на улице. Наверное, я его ранил. Потом стоны прекратились. Думаю, он умер или потерял сознание. Или ему стало лучше, если я выстрелил в него противоядием, как в меня во время первой проверки. Очень хотелось в это верить.

Инструкции шли чередой: «Возьмите пустой пакет, в котором лежали остальные пакеты и спускайтесь вниз». Глаза быстро привыкли к темноте, но все равно это было сложно. Пакет я нашел не сразу и по аварийной лестнице спускался еле-еле, держась за деревянные перила рукой в перчатке, и рука норовила соскользнуть. Наконец, внизу: «Снимите перчатки. Положите их в пакет. Возьмите с собой. Выбросите в контейнер, справа от выхода».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Такие предосторожности, хотя вас элементарно было поймать по билингам с телефона.

— Может быть, но не поймали. Возможно, не ловили.

— Телефон на вас записан?

— Не знаю. Я его получил в обмен на ключи от квартиры. Все приказы Лиги приходили только на него и с одного и того же номера, как я и говорил. Этот телефон я всегда должен был носить с собой.

— Он и сейчас у вас с собой?

— Уже другой. Мне его дважды меняли.

— И вы тогда поехали домой?

— Не сразу. Меня долго водили по ночным переулкам. Шли приказы как от навигатора: «Идите сто метров прямо. Поверните налево. Поверните направо». Я ужасно устал, пока не вышел к метро. Это было незнакомое метро другой линии, где я никогда не был. Светало. Метро только открылось. «Спуститесь в метро и поезжайте домой», — пришло сообщение.

Я вернулся где-то к половине седьмого. Хотел уже было упасть в кровать, но пришел приказ: «В верхнем ящике письменного стола зеленая коробочка. В ней таблетка. Примите ее и ложитесь спать». Я выпил таблетку почти без страха и не раздумывая и завалился спать, хотя не был вполне уверен, проснусь ли утром.

— Наркотик?

— На этот раз вряд ли. Я бы и без него отрубился. И на следующее утро помнил все очень четко. Чувствуете, как я вам рассказываю? Я помню все приказы. Дословно. Утром пришел приказ написать подробный отчет и отправить на определенный электронный адрес. Вот адреса не помню. После отправки отчет надо было уничтожить вместе с адресом.

— У Лиги есть психологическая служба?

— Конечно.

Женя вернулся назад на основную страницу сайта Лиги.

— Вот она центре композиции. Следственный Комитет Лиги. Юридическая Служба Лиги. Суд присяжных Лиги. Оперативный отдел. Психологическая Служба Лиги. Аналитическая Служба Лиги. Финансовый Комитет Лиги. Отряд пропагандистов. Отряд исполнителей. А что?

— Чувствуется рука психолога.

— Не сомневаюсь. На Лигу работают отличные специалисты. Я отправил отчет и мне пришло сообщение: «Ваш отчет получен. Спасибо за отчет». И тогда черт меня дернул сделать то, на чем я схлопотал целых два штрафных балла. Я задал вопрос: «Я убил человека?»

«Вы исполнили приказ Лиги», — пришло сообщение.

А потом я получил письмо от Альбицкого: «Евгений, здравствуйте! Со вторым заданием вы справились хуже, чем с первым, причем, прокололись в самом конце. У вас два штрафных балла. Первый за излишнее любопытство, второй — за недостаток доверия к Лиге. Член отряда исполнителей должен доверять Лиге безгранично иначе ему там делать нечего. Запомните: «Все, что вы сделали по приказу Лиги, сделано для блага общества, чем бы это ни казалось. Никакой цели, кроме блага общества у Лиги нет». Запомните и повторяйте, как молитву.

Сейчас вы не уверены, совершили ли убийство. Когда вы будете зачислены в отряд, будут случаи, когда вы будете точно это знать. Привыкайте. Это ваша миссия.

Кроме этих двух моментов, все остальное хорошо. Особенно нам понравилось точное следование инструкциям. На всякий случай предупреждаю: любое неисполнение приказа, даже, казалось бы, незначительного (не выпил таблетку, повернул не туда), — это гарантированный вылет из кандидатов, если конечно живы останетесь. За вами пока не водится, но запомните. За меньшие провинности — штрафные баллы. Для вылета достаточно пяти. Вы пока можете остаться в числе кандидатов, если по-прежнему этого хотите. Если нет, просто напишите «Нет» в ответ на это письмо. Альбицкий».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вас очень расстроило это письмо?

— Ну, меня распекали, конечно. Причем, лично Альбицкий. Но меня не гнали, и это было здорово. Я ответил тут же: «Спасибо огромное, что позволили мне остаться. Простите. Больше не повторится. Конечно «да»».

— И что Альбицкий?

— Он ответил: «О-кей. Штрафные баллы остаются на вас. Их нельзя снять, просто попросив прощения. Надеюсь, вы сможете реабилитироваться в ходе выполнения следующих заданий. Живите обычной жизнью до следующего приказа Лиги».