Укрощенное сердце - Маргарет Уэй

Корина была смущена, но изменить своего мнения не захотела.

— Я понимаю, что ты привязана к нему, Ли. Прости, если обидела тебя, я этого не хотела.

Ли примиряюще рассмеялась.

— Не обидела ты меня, глупышка. С чего ты это взяла? Кроме того, я знаю, что скоро ты будешь относиться к Кайалу так же, как я. — Глаза их встретились, они разом расхохотались.

— Что ж, обожать его не обещаю, но послушной быть постараюсь. На большее не рассчитывай, — сухо заметила Корина.

Они двинулись дальше. Лошади осторожно выбирали дорогу между красными песчаными холмами, поросшими спинифексом и пустынным дубом. Синие и фиолетовые древние горы спали в вечном покое. Девушки медленно ехали, наслаждаясь чудесными видами песчаных холмов.

Ли придержала лошадь и показала рукой на серебристую ветряную мельницу, близ которой столпилось стадо, пригнанное на водопой. Корина знала, что по всей гигантской территории поместья пробурены артезианские скважины. Она уже видела пар от почти кипящей воды, выходящей под собственным давлением с глубины семь тысяч футов.

Ли проследила заинтересованный взгляд Корины.

— В старые времена, когда надо было бурить водяную скважину, звали искателей воды. А теперь это делают геологи и инженеры. Наши последние точки выбрал Горный департамент. Из скважины, снабжающей сады вокруг дома, вода льется непрерывно уже сорок лет. На всех скважинах есть предохранительные клапаны и краны давления. Кайал считает разорительным, чтобы вода свободно лилась все время. На Бал Бала ничего нигде не, тратится зря.

— Откуда берется эта вода? — задумчиво спросила Корина. — Наверное, из подземной реки?

— Вода наполняет подземные слои, стекая с восточных склонов Великой Разделяющей Гряды уже миллионы лет, она медленно течет на запад к центру континента. Большинство наших скотоводческих владений лежат над гигантским артезианским бассейном, который, пожалуй, можно назвать самым большим в мире подземным водосодержащим каменным слоем. Знаю, Кайал сказал бы, что я все чересчур упростила, если хочешь, сегодня вечером мы попросим его объяснить нам все получше. Он в наших краях самый большой знаток.

Корине нравилось, что Ли постоянно хвалит брата.

— Пока твоих объяснений мне вполне достаточно.

Из зарослей акации раздался скрипучий крик желтого какаду, напуганный их приближением, он взмыл в синюю вышину. Да, это утро запомнится мне навсегда, подумала Корина, наслаждаясь окружающей природой.

С вершины высокого дерева расхохотались две кукабурры.

— Я всегда удивляюсь их голосам. — Ли подняла голову вверх, стараясь рассмотреть симпатичных птиц. Она пустила лошадь в галоп. Корина последовала за ней. Через десять минут раскрасневшиеся, но довольные они подъехали к стаду отличных «хертфоширок», стоявших у отмели небольшого ручья почти по брюхо в сочной траве. Небольшая часть коров млела на солнце, другие же прятались в тени под большими деревьями. Их белые морды резко контрастировали с красными шкурами. Девушки направили лошадей вверх по течению туда, где в серебристых запрудах плавали дикие утки. На другой стороне ручья пастухи сгоняли скот. Корина с любопытством разглядывала этих мужчин Окраины: худощавых, загорелых до бронзового цвета, в синих джинсах и шляпах с широкими закрученными полями.

Ли подъехала и представила им Корину. Мужчины, казалось, несколько стеснялись незнакомки, но вежливо постарались, чтобы она правильно расслышала их имена. Один из них заарканил недельного теленочка и придержал его, чтобы Корина смогла погладить его шелковистую шкурку и мягкие ушки.

— Если вы поедете дальше, мэм, то увидите, как босс отлавливает диких лошадей. — Один из пастухов показал узловатым пальцем вдаль, где на расстоянии примерно четверти мили стояло облако пыли.

— Как вам кажется, есть там подходящие для нас? — Ли повернулась, чтобы снова сесть на лошадь.

— Да, табунок неплохой, и есть несколько настоящих красоток, — заулыбался пастух, держащий теленка. Он отпустил его, и тот сразу рванулся прочь к матери.

Ли подождала, пока Корина не очень ловко села на лошадь, и крикнула ей.

— Эгей! Давай поторопимся! Если нам повезет, Ли.

то мы увидим, как Кайал справляется с этим заданием. На это стоит поглядеть. Лучше него здесь никто не умеет управляться с лошадьми.

Корина сгорала от любопытства увидеть табун диких лошадей.

Сама не очень хорошая наездница, она никогда не упускала возможности полюбоваться профессиональными наездниками. Ее нисколько не удивило, что Кайал Баллантайн считается лучшим из них. Он, наверное, во всем превосходит других, подумала девушка с каким-то раздражением. Они остановились и с интересом стали смотреть за происходящим. Несколько аборигенов-погонщиков сгоняли лошадей в табун, особенно стараясь загнать в него жеребят и молодых коней. Дважды лошади вырывались на открытую равнину. Но неутомимое преследование наконец измотало их.

Подруги подъехали достаточно близко к мечущимся лошадям, и Корина увидела, как Кайал отцепил от седла веревку и свернул ее широкой свободной петлей в лассо. При этом он пустил своего громадного гнедого жеребца в галоп, и табун начал разбегаться. Она сразу угадала, что он хочет заарканить черного жеребца, такого гладкого, что солнечный свет отражался голубыми бликами от его блестящей спины. Он прядал ушами, выкатывал глаза и мотал гривой, пытаясь увернуться от лассо Канала.

Но удача сопутствовала лихому наезднику — петля аркана, опустившись на шею жеребца, крепко затянулась. Корина почувствовала, как рывок пленника отдался в ее теле. Конь попятился, рванулся, вскидывая смертоносные копыта, но Кайал крепко держал лассо.

Победные крики пастухов-погонщиков прокатились по песчаным холмам и эхом вернулись обратно. Корина восхитилась ловкостью Кайала. Табун тревожно замер, застыл, как будто не было бешеной гонки, пота, криков и свиста лассо. Кони дрожали от возбуждения и тревоги, бока их вздымались и опадали. Вожак, великолепный вороной жеребец, сделал еще несколько неудачных попыток вырваться. Он не смог победить человека и теперь сверкал глазами, демонстрируя свою силу, ярость и мужество.

— Изумительное зрелище! — Ли подъехала поближе к Корине, глаза ее возбужденно сияли, а щеки пылали.

— Конь или мужчина? — сухо поинтересовалась Корина.

— Оба, девочка Рина. Это ведь работа не только напряженная, но и страшно опасная. Но посмотри, как легко он справился с этим делом! Полюбуйся-ка на него! — Она указала рукой на брата, еле сдерживая восторг, который слышался в ее голосе. — Не знаю, как у него это получается, но каждый раз это как колдовство какое-то…