Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что скажете? — спросил царь по окончании чтения. — Я положу предел этому разврату! Это все еще следы, последние остатки, я их искореню! Какого он поведения?
Министр, разумеется, не знал, какого он поведения, но в нем проснулось что-то человеческое.
— Превосходнейшего поведения, ваше величество.
— Этот отзыв тебя спас, но наказать тебя надобно для примера другим. Хочешь в военную службу?
Полежаев молчал.
— Я тебе даю военной службой средство очиститься. Что же, хочешь?
— Я должен повиноваться.
Государь подошел к нему, положил руку на плечо и, сказав:
— От тебя зависит твоя судьба; если я забуду, ты можешь мне писать, — и поцеловал его в лоб.
Александр Герцен, поведавший эту историю, говорил, что раз десять заставлял Полежаева повторять рассказ о поцелуе. Тот клялся, что так и было. Несколько лет спустя Полежаев умер в солдатской больнице. Ни одно письмо его к государю ответа не имело.
Вскоре настал черед и самого Александра Герцена. Идеи французской политической философии были дороги его сердцу и близки его друзьям-студентам, объединившимся вокруг него. Юноши расхаживали в бархатных беретах и трехцветных шарфах, устроили шумный протест против профессора Малова, когда тот неуважительно отнесся к одному из студентов. В университетской «маловской» истории принимал участие и Лермонтов, никому не известный юноша. Александр Герцен и его друг Огарев, едва окончившие курс, были арестованы и сосланы в глубину России на пять лет.
Но ранее их испытал гонения студент Виссарион Белинский, казенно-коштный студент.
Белинский родился в городке Чембаре в бедной семье армейского лекаря в 1811 году. Вечно пьяный отец бывал неразборчив и буен во хмелю, с кулаками гонялся за женой. В восемнадцать лет Виссарион отправился в Москву поступать в университет. Первый же встреченный город, Рязань, очаровал впечатлительного юношу. Оказывается, в России есть прекрасные города!
Наконец, за много верст, словно в тумане, засветилась колокольня Ивана Великого. К ней долго ехали. Москва-река была запружена барками. Златоглавая белокаменная Москва показалась сказкой.
На заставе его остановили.
— Кто таков?
А свидетельства о происхождении у него нет, отец забыл дать его сыну!
— Беглый?
Кое-как, сказавшись лакеем графа Ивана Николаевича, молодой человек миновал стражу. Быстрым шагом отдалившись на расстояние полуверсты, он свернул за угол в переулок, отыскивая глазами укромный непыльный уголок, чтобы отдохнуть от пережитого страха. Он был боязлив, слабого здоровья и ощущал себя совершенно беззащитным. И вдруг увидел приближающуюся к нему духовную особу в замызганной рясе, служителя алтарей. Поравнявшись с Белинским, тот снял шляпу и словно старинному знакомому пожелал доброго здравия, после чего «проблеял козлиным голосом».
— Милостивый государь! Пожалуйте отцу Ивану на бедность две копейки.
Виссарион догадался, что в кармане достопочтенного отца Ивана обреталось только шесть копеек, и, следовательно, не доставало двух. Молча подал он два гроша и проследил взглядом, как тот бегом пустился в ближайший кабак.
В ту же минуту новое приключение ожидало его. Опустившись на траву, бледный, худой, с воспаленными прыщами на шее, он расположился было на краткий отдых, как вдруг над ним раздалась медовая цыганская скороговорка.
— Открою тебе всю судьбу, соколик. Не пожалей копеечки.
Молодая женщина в пестрой юбке протягивала руку. Он достал из кармана копейку. Всей душой стремился он в университет, и цель была так близка, что стало страшно. Пусть скажет что-нибудь хорошее.
— Ты идешь получить и получишь, хотя и сверх чаяния. Люди почитают тебя за разум, тебе многое послано. Только языком не сшибайся, — пропела цыганка, глядя прямо в глаза, и ушла, качнув пестрыми юбками.
Через две недели, получив по почте «Свидетельство..». и пройдя собеседование, Виссарион Белинский, «казеннокоштный» студент словесного отделения, уже сидел на лекциях в университетской аудитории.
— С живейшей радостью спешу уведомить вас, дражайшие папенька и маменька, что я принят в число студентов Императорского Московского университета. Теперь я состою в XIV классе, имею право носить шпагу и треугольную шляпу. В нашем пресловутом Чембаре очень удивляются, что я принят в университет? О, Чембар, пресловутый Чембар! Ежели меня не умели ценить в Чембаре, то оценили в Москве… Здесь на сто рублей можно купить такое количество книг, которое по настоящей цене стоит пятьсот… В моем нумере двенадцать человек. Постельное белье снежно-белое, переменяется каждую неделю. Завтрак в семь часов состоит из булки и молока. Обед по будням в два часа, по праздникам в двенадцать часов по звону колокольчика. Стол по будням состоит из трех блюд: горячего, холодного и каши. Горячее бывает следующее: щи капустные, огуречные, суп картофельный, суп с перловыми крупами, лапша и борщ попеременно. Из горячего говядина вынимается и приготовляется на холодное или жаркое. Хлеб всегда ситный и вкусный, и кушанья приготовляются весьма хорошо. По воскресеньям и прочим праздникам сверх обыкновенного бывают пироги, жаркое и какое-нибудь пирожное. Столы всегда накрываются скатертями, и для каждого студента особенный прибор: тарелка, покрытая салфеткой, серебряная ложка, нож и вилка. У каждого стола, коих 14, прислуживает солдат. Порядок в столовой чрезвычайно хорош. Увидя столы, накрытые снеговыми скатертями, на которых поставлены миски, блюда, карафины с квасом, приборы в величайшем порядке, можно подумать, что это приготовлен обед для гостей какого-нибудь богача. Миски у нас оловянные на поддонах, блюда такие же, тарелки каменные Миски и блюда блестят, как серебряные. Такая чистота во всех отношениях наблюдается… Я пролежал в больнице две бесконечные недели по причине жесткого кашля… Какая разница между казенными и своекоштными студентами! Первые всегда на глазах у начальства, вторые живут один в комнате, могут сидеть ночь и спать день. Сердце обливается кровью, как поглядишь — как живут своекоштные…
Михаил Лермонтов занимался на том же курсе. Или разница в положении своекоштных и казеннокоштных была неодолима для молодого самолюбия, или у каждого был свой круг, но «друг друга они не узнали».
Виссарион стал центром «Литературного общества 11-го нумера». Мечты о сочинительстве кружили голову. Виссарион чувствовал в себе священный пламень. О, наивность начинающего! В драме «Дмитрий Калинин» его благородный герой смело попирает сословные границы ради любви и свободы. «Одиннадцатый нумер» был в восхищении.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Рассказы о М. И. Калинине - Александр Федорович Шишов - Биографии и Мемуары / Детская образовательная литература
- Великая русская революция. Воспоминания председателя Учредительного собрания. 1905-1920 - Виктор Михайлович Чернов - Биографии и Мемуары / История
- Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование - Алексей Варламов - Биографии и Мемуары
- Воспоминания русского Шерлока Холмса. Очерки уголовного мира царской России - Аркадий Францевич Кошко - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Исторический детектив
- Траектория жизни. Между вчера и завтра - Константин Феоктистов - Биографии и Мемуары
- Куриный бульон для души. Сила благодарности. 101 история о том, как благодарность меняет жизнь - Эми Ньюмарк - Биографии и Мемуары / Менеджмент и кадры / Маркетинг, PR, реклама
- Записки «важняка» - Сергей Михайлович Громов - Биографии и Мемуары / Полицейский детектив
- Я – доброволец СС. «Берсерк» Гитлера - Эрик Валлен - Биографии и Мемуары
- «Расскажите мне о своей жизни» - Виктория Календарова - Биографии и Мемуары
- Роскошная и трагическая жизнь Марии-Антуанетты. Из королевских покоев на эшафот - Пьер Незелоф - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Русская классическая проза