Новая история Второй мировой - Сергей Переслегин

Городокское сражение 5–6 сентября

Городокское сражение напоминает по своей схеме Марн–скую битву.

В обоих случаях организуется маневр крупными силами (6‑я французская армия на Марне, 4‑я австрийская армия в Галиции) против открытого фланга успешно и быстро наступающего противника. В обоих случаях это приводило к остановке наступления, контрманевру, появлению разрывов в линии фронта у наступающего, что, в свою очередь, провоцировало оперативный кризис. Разница в том, что на Марне союзники имели более или менее устойчивый центр, в то время как на Буге прочность центра, где оставалась 1‑я армия и группа Иосифа—Фердинанда, обеспечить было нечем: сосредоточение германских войск на Средней Висле запаздывало.

К вечеру 5 сентября на фронт сражения от Равы — Русской до Стрыя выходили огромные и почти равные силы: 3‑я и 8‑я русские армии (352 батальона, 183 эскадрона, 1304 орудия) против 4‑й, 3‑й и 2‑й австро–венгерских армий (373 батальона, 187 эскадронов, 1254 орудия). 2‑я австрийская армия отставала с развертыванием и могла полностью вступить в бой только 9 сентября. Однако по условиям местности и сложившейся оперативной группировки 8‑я русская армия не могла использовать эти темпы.

Развертывание русских армий на Средней Висле в сентябре 1914 года

6 сентября авангарды 3‑й русской армии столкнулись с авангардами 4‑й австрийской армии у Равы — Русской. Надо сказать, что это столкновение было неожиданным и для Рузского, и для Иванова, которые считали, что противник отходит к Перемышлю. В этих условиях 3‑я армия наступает веерообразно: она стремится. выйти в тыл «Томашовской группе неприятеля» (то есть ни командование, ни разведка не расшифровали быстрого и эффективного маневра Ауффенберга) и одновременно пытается обойти с севера укрепленную Городокскую позицию 3‑й австрийской армии. Все корпуса находятся в движении и не могут организовать взаимодействие.

Тем не менее Рузский реагирует очень быстро и точно, разворачивая армию к Раве — Русской и оставляя для прикрытия Львова один армейский корпус (10‑й). 11‑й корпус он сразу же вытягивает к северу, в сторону Яворова, ставя перед ним задачу обойти фланг австрийцев, сражающихся у Равы — Русской. Опять–таки напрашивается параллель с действиями фон Клюка на Марне — но надо признать, что Рузский был гораздо решительнее в сосредоточении сил и средств на главном направлении. Тем не менее раздвоенность оперативной мысли — нормальное следствие неожиданного флангового удара по находящейся в движении армии — имела место и у Рузского: задача обхода северного фланга 3‑й австрийской армии с повестки дня не снимается. Можно согласиться с М. Галактионовым, который говорит об инерции, толкающей армию вперед:

«Сравним удар, произведенный 6‑й французской армией на Урке, со схватыванием за руку человека. Если последний стоит на месте, то такое внезапное схватывание может, конечно, поставить его в затруднительное положение, но все же он имеет значительную свободу для парирования удара. Но допустим, что человек схвачен за руку на бегу. Это сразу поставит его в опасное положение: крепко схваченный противником, он по инерции подается вперед, и остановка, которая все–таки неизбежна, связана с потерей равновесия.

Как ни слаба эта аналогия, она все же полезна для уяснения того, что произошло на Марне. Если бы в момент удара германские армии стояли на месте, эффект от флангового удара ген. Монури был бы очень ограничен. Но все дело в том, что германские армии продолжали свое наступление по инерции, даже в тот момент, когда 1‑я германская армия была уже остановлена и прикована к фронту на реке Урк. Этот факт имел неисчислимые последствия. В этот момент германский фронт в целом потерял свою стойкость и равновесие».

Посмотрим, что будет в ближайшие дни с равновесием русского фронта в Галиции.

Городокское сражение 7 сентября

7 сентября в наступление перешли 3‑я и северный фланг 2‑й австрийской армии, что сразу поставило в критическое положение 12‑й корпус армии Рузского. На фронте у Равы — Русской окончательно определилось, что речь идет не о заслоне, не о жертвующих собой арьергардах, но об основных силах 4‑й австрийской армии. Ситуация в районе Львова сразу же стала тяжелой. Командование ЮЗФ потребовало энергичных действий от своих 9‑й, 4‑й и 5‑й армий, что было столь же правильно, сколь и очевидно. Рузский со своей стороны ставит задачу на овладение Равой — Русской — оперативным центром всего пространства Галицийской битвы. Но Ауффенберг также прекрасно понимает значение этого пункта.

Галицийская битва вновь приобрела характер темповой игры: что произойдет раньше — крах русского фронта между Галичем и Равой—Русской или крах австрийского фронта между Люблиным и Холмом?

Контрнаступление северной группы 2–9 сентября

После катастрофы 2‑й армии в Восточной Пруссии русские войска, сосредоточенные на северном фланге Галиций–ской битвы, были обязаны наступать. Альтернатива была одна, и она даже была обозначена в официальном документе: «в случае безусловной невозможности в течение ближайших дней достигнуть решительных над австрийцами успехов, будет указано армиям Юго — Зап. фронта постепенно отходить на р. Зап. Буг с общим направлением Дрогичин — Брест — Литовск — Кобрин». То есть речь шла об оставлении Варшавы и всего польского ТВД; такой отход, без сомнения, индуктивно привел бы и к отступлению из Галиции.

Русское командование, конечно, еще не знало в тот момент о переброске 4‑й австрйской армии к Раве — Русской и должно было учитывать эту армию в оперативном балансе. Между тем в реальности обстановка на севере складывалась очень благоприятно для русской стороны: в составе 9‑й, 4‑й и 5‑й армии насчитывалось 26,5 пехотных дивизий. Австрийцы же вместе с группой КумМера, группой Иосифа—Фердинанда и корпусом Войрша могли противопоставить им всего 15,5 дивизий. Если на севере (где раньше наступала армия Данкля) находились более или менее равные силы (9 русских дивизий против 7 австрийских дивизий и двух бригад), то южнее 10‑й корпус был полуокружен у Травников четырьмя русскими корпусами. А еще дальше к югу в целом оставалась дыра, прикрытая недавней вымученной победой 4‑й австрийской армии, 2‑м корпусом и группой Иосифа—Фердинанда, находящейся в боях уже 17 дней и все это время не получавшей подкреплений.

4‑я австрийская армия с приданными ей частями и соединениями кое–как продержалась до 8–9 сентября, затем под угрозой окружения начала отход за Сан, открывая 75-километровое свободное пространство на фланге и в тылу 4‑й армии

Ауффенберга, где в эти дни умирала группа Иосифа—Фердинанда.

10–11 сентября сражения уже не было: северное крыло русских армий перешло к преследованию разбитого противника.

Успех наступления между Люблином и Холмом определялся явным превосходством в силах, которое, в свою очередь, стало следствием железнодорожного маневра, блестяще осуществленного русским главным командованием. Напомню, что всего в армии правого крыла было перевезено 4 армейских корпуса и 4 отдельные дивизии (то есть, по сути, полнокровная армия) — не считая тех частей, которые прибывали в 4‑ю и 5‑ю армии по мобилизации.

Городокское сражение 8–9 сентября

И вновь мы видим полную аналогию с Марной: 4‑я австрийская армия остановлена и на всем фронте переходит к обороне. Контрманевр Рузского с неизбежностью должен был привести к возникновению напряжений в стене русских корпусов, вытянувшихся от Миколаєва до Равы—Русской, и в конечном счете — к отрыву 3‑й армии от 8‑й. Австрийское командование это понимает: отныне ударной силой становится 2‑я армия, наконец–то сосредоточенная для наступления южнее Львова, где должен был возникнуть второй кризис Городокского сражения.

Так и происходит. 8 сентября 8‑я армия Брусилова остановлена на всем фронте и принуждена к обороне, а у Рузского 10‑й корпус, атакованный четырьмя дивизиями противника, отходит на северо–восток, создавая десятикилометровую брешь на стыке армий. Сложилась ситуация, чреватая обходом внутренних флангов 8‑й и 3‑й армий, что еще более усугубилось неудачей на юге 24‑го и в центре 7‑го и 8‑го корпусов армии Брусилова.

Прорыв закрывает спешно сконструированный из подвернувшихся под руку кавалерийских частей кавкорпус Де Витта.

Городокское сражение 10–11 сентября

Бои на фронте 8‑й русской армии достигают своего апогея. Вторая и 3‑я армия ведут непрерывное двухсуточное наступление и продвигаются на несколько километров то на одном участке, то на другом. К концу дня 11 сентября положение 8‑й армии неустойчиво, командующий приказывает провести подготовительные мероприятия на случай отхода ко Львову.