Давай никогда не встретимся - Алена Лайкова

и мы пропали. Мне нужно несколько минут.

Пришлось снова ждать, нервно поглядывая в коридор. В любой момент нас могли обнаружить, выследить и схватить, но всё же мы терпеливо смотрели, как Тим работает с рунами. Жутко хотелось курить, ноздрям чудился запах крепкого портового табака, но я только кусала губу. Какими долгими могут быть обыкновенные минуты, если их проводить в ожидании!

– Всё, – наконец прошептал Тим. Он побледнел, и на его лбу выступила испарина, но маг всё ещё держался. Даже нашёл в себе силы улыбнуться. – У нас есть три минуты.

Не слушая больше, я вошла. Скряга внёс из коридора свечу.

Комната оказалась действительно огромная и была завалена всяким хламом. Я бы решила, что ошиблась адресом, если б воздух не искрил от сдерживаемой Тимом магии. Осторожно сделав несколько шагов, я обернулась на своих воришек.

– Разделимся. Кто первым найдёт ключ, зовёт остальных. Если кто решит присвоить добычу себе, – я выразительно посмотрела на Скрягу, – найду и прирежу.

Парень презрительно оттопырил губу и, подпалив свой огарок, пошёл по правому проходу. Тим, покосившись на меня со странной тревогой, выбрал средний. Я углубилась в левый коридорчик.

Идти приходилось осторожно, переступая через путавшиеся в ногах книги, коробки и ещё чёрт знает что. Я водила свечой по сторонам, напряжённо всматриваясь в баррикады мусора. Как выглядел ключ, я знала. Рассказывали. И мне очень хотелось найти его быстрее остальных.

Спустя минуту бесцельных блужданий – нет лучше способа спрятать вещь, чем окружить её бардаком – я заметила на полу шкатулку, выделявшуюся среди прочего своей простотой. Деревянная, грубо обструганная, она небрежно валялась под ногами и не представляла из себя никакой ценности. Разве что содержимым… Присев рядом, я трепетно взяла шкатулку в руки и потянула крышку. Та неожиданно поддалась. Внутри оказалось вырезанное для ключа углубление, но самого… Самого ключа не было. Тело окатило холодом.

– Ну здравствуй, – послышался за спиной спокойный голос.

Выхватив нож, я круто развернулась. Вздрогнула. Передо мной несомненно стояла хозяйская дочь – юная, миленькая девушка, разглядывавшая меня большими глазами цвета молодой травы. В её ладони лежал ключ. Первое удивление прошло, и я горько усмехнулась. Сердце кольнуло болью. Так вот оно что. Значит, я всё же не выживу сегодня.

– Здравствуй, принц.

Хозяйская дочь кивнула, принимая своё имя, и задумчиво улыбнулась.

– Надо же, как рано в этот раз, – прошептала она. – Удивительно.

Я нахмурилась и сделала шаг вперёд. Плевать на всё! Умирать не значит сдаваться.

– Отдай его мне, – холодно приказала я. – Пускай я погибну, но своего добьюсь.

Девушка наклонила голову, с кротким любопытством разглядывая моё лицо.

– Ключ не должен достаться никому, – ответила она своим чистым голосом. – Его нельзя использовать. Я родилась в этой семье и исполню свой долг.

– Тогда придётся отнять его силой, – процедила я и снова шагнула вперёд.

Нож всё же убрала – ей угрожать не было смысла. Девочка рассмеялась.

– Зачем? Что такого ты собираешься сделать с миром фантазий?

– Вернуть кое-кого, – тихо произнесла я, гадая, как успеть выполнить задуманное до гибели. В ушах снова назойливо зазвучал родной смех, и я почувствовала, как внутри всё сжимается. – Человека, который ушёл слишком рано, глупо и недостойно. В моих фантазиях он ещё жив, и это его спасёт.

Хозяйская дочь покачала головой. На её лице промелькнула жалость.

– Что же это за человек, если ты думаешь о нём даже перед смертью? – тихо спросила она. – Да ещё и… Неужели ты плачешь?

Я медленно поднесла палец к глазу. На подушечке осталось немного влаги. Я удивлённо усмехнулась, вытерла каплю о воротник рубашки. Плачу? И правда.

– Тебе не понять, – ответила я с вызовом. – Ты всегда погибала так рано, что не успевала завести семьи. У тебя никогда не было детей. Вряд ли ты знаешь, каково это – терять близких.

– Не знаю, – согласилась хозяйская дочь, не отрывая взгляда от моего лица. – Зато знаю, что тебе нельзя использовать ключ, даже ради такой цели.

– Плевать, что ты там думаешь! – почти закричала я. – Он не должен был умирать, и я верну его любой ценой.

– Ты не его вернёшь, – грустно возразила девчонка. Впервые за все жизни мы по-настоящему разговаривали, и это было странно, даже жутко. – На то он и мир фантазий. Это будет отражение, эхо, но не твой ребёнок. Твой ребёнок погиб. Ты можешь вдохнуть жизнь в его копию, но самого не оживишь.

– Ты лжёшь, – прошипела я.

Хозяйская дочка покачала головой и подняла на ладони тонкий, будто сотканный из лунного света ключ.

– Забавно, – шепнула она. – Только что мы вспомнили, что это всего лишь одна жизнь из многих, мгновение, которое вот-вот оборвётся, и всё равно продолжаем думать о его ценностях, защищать то, что нам дорого. Разве теперь это важно?

– Ещё как важно, – ответила я и шагнула вперёд.

В воздухе прогремел выстрел.

На моих глазах девушка ахнула и пошатнулась. В её глазах отразились сначала боль, потом покорность. Схватившись за простреленный бок, она тихо осела на пол. Сзади послышались медленные шаги, а потом раздался холодный голос Скряги:

– Мне показалось, что тебе нужна помощь.

Я зло стиснула зубы и развернулась. На глазах выступили сухие слёзы ярости.

– Что ты натворил!

– Раздобыл нам ключ, – невозмутимо пояснил Скряга и попытался приблизиться к распростёртой девушке.

– Мы никого не должны были убивать! – сплюнула я и шагнула следом, преграждая путь к умирающей.

Мы замерли друг напротив друга. Скряга криво ухмыльнулся, поглаживая пистолет пальцами.

– А мне плевать, – ответил он без тени раскаяния. – Уйди с дороги, вдова. Я закончу начатое, и мы разойдёмся.

Из-за шкафов появился услышавший выстрел Тим и встал, глядя на нас широко распахнутыми глазами.

– Не уйду, – угрожающе произнесла я.

Что-то непонятное овладело мной, и я уже сама не понимала, что защищаю: живой труп своего врага, проклятый ключ или себя саму?

– В чём дело? – прошипел Скряга, приближаясь почти вплотную. – Нам нужна эта вещь! Продадим её, разбогатеем и будем свободны, как ветер в поле. Давай же! Добыча у нас в руках.

Сзади послышался слабый кашель, и я с усилием отвернулась от перекошенного лица подельника. Хозяйская дочь сотрясалась всем телом. Спустя пару мгновений я поняла, что это был не кашель, а смех. Она смеялась. Трясущаяся рука с ключом медленно поднялась в воздух.

– Им можно воспользоваться лишь однажды, – лихорадочно прошептала она, глядя мне в глаза, и повернула ключ в воздухе.

Все вздрогнули. Вход в мир фантазий был открыт. Девушка могла вызвать напоследок что угодно – монстров, безжалостных стражников, пламя или потоп, могла убить нас любым