Рекорд высоты - Владимир Немцов

Теперь Багрецову стало понятным, почему им было строго-настрого приказано делать такую аккуратную пайку, чтобы на проводах прерывателя не оставалось ни одной лишней капельки олова.

«Не проверить ли, кстати, — подумал он, — как работает прерыватель? Неужели опять отказал? Нет, этого не может быть. Теперь он тикает четко, как часы. Надо послушать».

Багрецов решил включить приемник, но когда он прикоснулся к рычажку переключателя, то заметил, что тот уже был включен.

Вадим надел наушники телефона и прислушался. Полное молчание. Видимо, за ночь, пока работал приемник, разрядился аккумулятор. Лампочка, которую вчера Бабкин присоединил к запасному аккумулятору, еле заметно тлела. Неужели так и не удастся услышать работу прерывателя? Молодой техник был упрям. Он опытным взглядом осмотрел установленные в несколько этажей аккумуляторы, питающие радиостанцию, и другие установки лаборатории. «Почему бы не присоединить приемник к этим клеммам?» — подумал он, изучая расположение подводящих проводов.

И Багрецов, достав из кармана плоскогубцы и моток провода, занялся привычным делом.

Вскоре всё было готово. У приемника ярко вспыхнула лампочка шкалы, и из телефона, лежавшего на полу, послышались характерные прерывистые сигналы автоматической передачи. Багрецов схватил наушники, надел их на голову и, вытерев выступивший от волнения пот, стал слушать.

По счастливой случайности ему удалось закончить свою работу именно в тот момент, когда радиостанция, управляемая часовым механизмом, начинала свою очередную передачу. Дим слышал знакомые сигналы, передававшие направление ветра, температуру, затем послышались сигналы непонятные: работали какие-то новые приборы. Наконец включился прерыватель, сделанный в лаборатории № 9. Он работал отлично, наверное, лучше всех приборов, установленных в летающем диске.

Багрецов хотел потуже подтянуть гайку у клеммы, к которой он присоединил провод от приемника, но провод обломился и гайку пришлось отвертывать снова.

Неожиданно из-под нее выскользнул наконечник желтого кабеля, шедшего куда-то в глубь кабины. Где-то над головой послышался треск.

Дим мгновенно поймал кабель и дрожащими руками попытался подсунуть его конец под гайку. От волнения у него ничего не получалось. Из-под клеммы прыгала и трещала искра.

Заставив себя преодолеть охватившую его растерянность, Вадим уверенным движением затянул гайку. Шум прекратился. В наушниках, повисших на шее неосторожного техника, слышались ритмичные сигналы, похожие на звенящие капли, ударяющие по стеклу. Значит, ничего не испортилось. Всё работает нормально.

Вадим подумал, что сейчас мимо летающей лаборатории, как облако, пронеслась новая неожиданная неприятность.

Он спокойно выключил приемник, снял наушники, привычными движениями смотал шнур и только тут почувствовал противную слабость, растекавшуюся волнами по всему телу.

Пытаясь побороть ее, он встал, подошел к щиту, прислушался к монотонному тиканию реле и часовых механизмов, затем для чего-то заглянул под кожух умформера и вдруг неожиданно для себя увидел голубоватый свет, проникающий откуда-то снизу между ящиками с аппаратурой.

Больно ударившись головой о щит, Вадим наклонился. Прямо перед ним было круглое окошечко с толстым стеклом, как в водолазном скафандре.

Но что это? Внизу плескались волны. Они постепенно приближались. Уже можно было рассмотреть их гребешки, покрытые пеной.

Багрецов почувствовал, как пол уходит из-под ног. Летающий диск стремительно снижался. Неужели он неосторожно выключил реле клапана, выпускающего газ? Нет, не может быть! Ведь он тогда правильно присоединил провод…

— Димка, скорее! — услышал он голос Бабкина.

Багрецов бросился к люку. Вцепившись в поручни лестницы, там стоял, наклонившись всем корпусом вперед, Тимофей. Он, казалось, приготовился к прыжку. До воды оставалось не больше десяти метров.

К югу от мыса Форос

На земле внимательно следили за полетом летающего диска.

Испытания проходили нормально. Но до чего же взволновался конструктор Поярков, когда перо, вычерчивавшее на барабане кривые анализа воздуха, вдруг остановилось! Хорошо, что другие приборы работали, и это успокоило как Пояркова, так и всех остальных участников испытаний. Значит, диск находится в воздухе, а с анализатором случилась, видимо, какая-то авария.

Час новой передачи радиограмм летающей лаборатории еще не наступил, поэтому работники института старались хоть чем-нибудь убить медленно текущее время ожидания.

Дерябин, зажмурившись, сидел в кресле, пытаясь разгадать причину порчи анализатора. Конструктор смотрел в окно и тихо барабанил пальцами по стеклу. Аня сосредоточенно чистила апельсин.

За дверью послышались тяжелые шаги. Вошел Демидов и остановился взглядом на Дерябине. Тот словно почувствовал этот взгляд, открыл глаза и торопливо поднялся с места.

Задребезжал звонок телефона.

— Алексей Фомич, вас вызывает Москва, — сказала Аня, протягивая Демидову трубку и в то же время стараясь прикрыть бумагой очищенный апельсин.

— Спасибо, — Демидов взял трубку… — Испытания? Пока успешно. Несомненно. Как только лаборатория достигнет стратосферы, доложу… Нет, нет никаких опасений.

Когда разговор по телефону окончился, Демидов отвел Бориса Захаровича в сторону и сказал:

— Прошу дублировать на пленке записи анализатора воздуха. Это будет особенно важно за пределами стратосферы.

— Хорошо, — мог только ответить инженер. Он надеялся, что прибор, который до этого неоднократно испытывался, случайно испортился во время грозы и снова начнет работать. Иначе… Нет, он даже не хочет думать об этом. Он знал, какое огромное значение для исследований атмосферы имеет этот прибор.

— Сколько весит анализатор? — неожиданно спросил Поярков, поворачиваясь спиной к окну. Он искал причины, почему его летающий диск все-таки оказался тяжелее расчетной величины. Неужели он не достигнет нужного потолка?

Два инженера стояли друг против друга, и каждый думал о своих неудачах. Эти неудачи были разными, но вместе с тем общими — и не только для инженеров, создавших летающую лабораторию. От успехов испытаний зависело очень многое, но далеко не все знали, зачем был построен этот странный диск. Профессор Демидов не занимался метеорологией и, как мы уже говорили, его меньше всего интересовала погода.

…Воспользовавшись перерывом в передаче сигналов и дождавшись, когда профессор ушел в свой кабинет, Аня подошла к лаборанту, которого посылали найти московских техников. Он только что вернулся и дожидался возможности доложить Дерябину о результатах своих вторичных поисков. На вопрос Ани он только руками развел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});