Перворожденный - Артур Кларк

Ему уже за семьдесят, предположила Белла. Когда он командовал «Авророй-1», первой миссией с участием человека на Марсе, ему уже было около сорока. Он стал первым человеком, кто оставил свой след на красной планете, а затем ему пришлось пережить — вместе со своей оставшейся без поддержки с Земли командой — все ужасы солнечной бури. Вне всякого сомнения, его персональный опыт был огромен. Он стал контр-адмиралом новых Военно-космических сил и приобрел вес в параноидальные послештормовые годы, когда посвятил свою жизнь усилиям по противодействию той угрозе, которая когда-то закинула его на Марс.

Глядя на то, как он, возбужденный кофеином, с красным лицом, шагает перед ней взад-вперед, она внезапно почувствовала импульсивное желание попросить у него автограф. А потом еще одно импульсивное желание — отдать ему приказ сейчас же выйти на пенсию. Оба эти желания она в себе подавила.

На своем рубленном средне-западном наречии он развернул перед ней те же самые опасения, которые она недавно услышала от Эдны.

— У нас имеются три донесения об этом объекте, — сказал он.

Первое из них было случайным. «Вояджер-1», запущенный в 1977 году и впервые познакомивший человечество с другими планетами, вылетел за пределы Солнечной системы. К пятому десятилетию нового века он пролетел расстояние в сто пятьдесят раз большее, чем расстояние от Земли до Солнца.

И тут его бортовой детектор космических лучей, спроектированный, чтобы улавливать частицы отдаленных сверхновых, зарегистрировал поток частиц с большой энергией.

Это значило, что во мраке Вселенной появилось что-то новенькое.

— Тогда никто не придал этому особого значения, — гудел Пакстон. — И все потому, что донесение поступило на Землю 20 апреля 2042 года. — Тут он хищно улыбнулся. — В день солнечной бури. Тогда нас в основном занимали другие проблемы.

Позднейшие наблюдения «Вояджера» показали, что аномалия, захваченная солнечной гравитацией, начала свое долгое падение в самое сердце Солнечной системы. Первым крупным объектом на ее пути к Солнцу должен был стать Сатурн и его система лун, к которым он приблизился в 2064 году. Так, по крайней мере, значилось на составленных планах.

— А затем произошло второе столкновение, — продолжал Пакстон. — Мы получили донесение от «Следопыта глубокого космоса Х7-6102-016», а затем данные о его уничтожении. И наконец третьим стало донесение целого ряда зондов, зарегистрировавших движение нового тела внутри орбиты Юпитера. — Пакстон бросил на стол плоскую электронную карту. — Вот эти три точки на карте, посмотрите, три вероятных пункта траектории аномалии. Есть основания предполагать, что это один и тот же объект, который вошел уже в Солнечную систему, но является для нее инородным телом. — Он посмотрел на Беллу своим холодным немигающим взглядом, словно бы приглашал ее согласиться с его выводами.

— А вы уверены, что это не комета? Что это не естественный объект? — Белла попыталась снизить градус донесений Пакстона.

— Кометы не испускают космические лучи, — сказал он. — И к тому же это вряд ли совпадение, что объект появился в нашем поле зрения как раз в день солнечной бури, вам не кажется?

— А его траектория… Если ее продлить, куда она приведет, адмирал?

— В этом смысле мы можем быть абсолютно точны. Она отклонится от Сатурна, но вряд ли минует следующую значительную массу в космосе. Это значит, что он упадет под действием ее гравитации…

Белла нервно сглотнула.

— Значит, аномалия направляется к Земле?

Его лицо было как гранит.

— Если это тело продолжит свою веселенькую прогулочку по той же самой траектории, как сейчас, то оно будет здесь уже в декабре следующего года. Этакий подарочек от Санта-Клауса.

Белла нахмурилась.

— Через двадцать один месяц. У нас не так много времени.

— Истинная правда.

— Если бы мы отреагировали на тревожный сигнал, когда эта штука проходила мимо Сатурна и, как вы говорите, разрушила караульный зонд, у нас было бы время для подготовки, долгие годы.

Он пожал плечами.

— Об этих годах теперь можно забыть. Я всегда предупреждал, что мы недостаточно бдительны. Я дискутировал по этому поводу с вашим предшественником множество раз. И вот теперь ясно, что я был прав, разве не так? Если мы выживем на сей раз, то можно будет поднять все прежние протоколы.

Если мы выживем… От таких слов Белла похолодела.

— Адмирал, вы считаете, что это искусственный объект?

— Трудно сказать.

— Но, тем не менее, вы считаете его угрозой?

— Должен это признать. А вы разве не согласны?

Она ничего не смогла ему возразить. Вопрос стоял по-другому: что теперь с этим артефактом делать?

Мировой Космический Совет только эпизодически взаимодействовал со старинной Организацией Объединенных Наций, которая после солнечной бури сфокусировалась на усилиях по восстановлению природы Земли. Задача Совета состояла в том, чтобы координировать усилия землян по предотвращению новых угроз, идущих от невидимого врага, — врага, само существование которого фактически еще даже не было официально подтверждено.

Самым ценным достижением Совета за это время стало учреждение Военно-космических сил, которые номинально подчинялись Совету. Однако сам Совет финансировался и в конечном итоге контролировался неким непрочным альянсом: с одной стороны Соединенными Штатами Америки, Евразией и Китаем, которые надеялись использовать космическое пространство для укрепления своей политической власти над другой стороной — Африкой.

И на вершине всей этой шаткой политической конструкции власти и силы стояла Белла, компромиссная фигура, занимающая довольно безвольную, соглашательскую позицию.

В ближайшее время, размышляла она, три космические державы должны скоординировать свои усилия и использовать угрозу нового вторжения для завоевания преимущества над Африкой, которая намного меньше остальных пострадала от солнечной бури и смогла поэтому успешно продвинуться в своем развитии. Тектонические плиты, на которых держался Совет, должны, наконец, прийти в движение, сосредоточенно думала она, причем как раз в тот самый момент, когда от него требуются самые решительные действия.

— Вас слишком занимает политика, — нахмурился Пакстон.

— Да, — признала она. Словно эта аномалия, чем бы она ни была на самом деле, представляет собой всего лишь один из пунктов в повестке дня мирового бизнеса. А вдруг это что-то наподобие новой солнечной бури? Тогда оно одним ударом опрокинет весь земной бизнес и сделает его бессмысленным.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});