Чёрные колдуны - Роберт Говард

Фыркнув, словно рассерженный кот, вазул отпрянул и крикнул:

— Только попробуй меня тронуть, и все эти люди разорвут тебя на куски!

— Что-о?! — заревел Яр Афзал, багровея от гнева, ощетинив усы и выпятив мощный живот. — Это кто здесь вождь Карума? Ты, паршивый ублюдок, взялся командовать вместо Яр Афзала?

Длинноносый побледнел, а грозный вождь схватил его за горло и так сжал свои волосатые пальцы, что лицо несчастного посинело, а на губах выступила пена. Швырнув выскочку на землю, сопя и отплевываясь, Яр Афзал встал над ним с саблей в руке.

— Кто еще в чем-то сомневается? — зарычал он и воинственным взором окинул притихших соплеменников, уставившихся в землю.

Вождь удовлетворенно крякнул и бросил саблю в ножны жестом, полным снисходительного презрения. Потом пнул лежащего у его ног подстрекателя, отчего тот застонал и заворочался в пыли.

— Поднимайся, ленивый пес, — приказал Яр Афзал. — Проверишь посты на скалах и узнаешь, не заметили ли чего наши соколы.

Постанывая и потирая шею, худосочный вазул удалился выполнять поручение своего грозного начальника.

Яр Афзал уселся на камень, что-то недовольно бормоча себе под нос. Конан стоял рядом, широко расставив ноги, сунув пальцы за широкий бакарийский пояс и насмешливо глядя на безмолвно сидевших вазулов. Они угрюмо поглядывали на киммерийца, не смея снова вызвать гнев Яр Афзала неосторожным словом, но Конан знал, что нажил себе кровных врагов, которые умеют ненавидеть так, как умеют ненавидеть только горцы.

Под смех и злые шутки женщин, видевших его позорное поражение, длинноносый вазул обогнул строения и быстро пошел вверх по дороге, петлявшей между валунов и скал.

Едва он миновал первый поворот, как остановился, словно налетел на невидимую стену. Никто не мог проскользнуть в долину Курум незамеченным мимо притаившихся на вершинах дозорных, и все же на уступе скалы возле дороги спокойно сидел незнакомец в тоге из верблюжьей шерсти и зеленом тюрбане.

Длинноносый разинул от изумления рот. Он собрался было крикнуть, а ладонь уже легла на рукоять ножа, но тут его взгляд встретился с глазами чужака. Крик застрял в горле, рука, метнувшаяся к оружию, безвольно опустилась. Вазул застыл, словно кусок скалы, глядя перед собой невидящими, остекленевшими глазами.

Несколько мгновений человек в зеленом тюрбане сидел неподвижно, потом начертил пальцем на камне какой-то таинственный знак. Застывший вазул не видел, что положил незнакомец рядом с неведомым символом, но у ног его вдруг возник сверкающий черный шар, похожий на отшлифованный кусок каменного угля. Незнакомец поднял его и бросил длинноносому, который невольно подхватил этот странный предмет.

— Отнесешь Яр Афзалу, — повелительно сказал чужак.

Вазульский воин молча повернулся и зашагал назад к селению, держа шар в вытянутой руке. Он не видел, как из-за уступа скалы появилась девушка и подошла к человеку в зеленом тюрбане.

— Зачем ты это сделал, Хемса? — спросила она, и в голосе ее прозвучал страх.

Тот, кого назвали Хемсой, ласково погладил ее черные волосы.

— Видно, ты еще не отошла от полета на воздушном скакуне, раз сомневаешься в моей мудрости, — рассмеялся он. — Пока Яр Афзал жив, Конану ничто не грозит в селении вазулов. Я задумал кое-то получше, чем просто отнять у горцев девушку. Вазулы свирепы, и ножи их остры… Как думаешь, что они сделают с Конаном, когда мой безмозглый посланник подаст их вождю шар Езуда?

Яр Афзал все еще сидел на камне перед своим домом, беседуя с Конаном. Вдруг он умолк на полуслове, с удивлением заметив, что человек, которого он послал проверить дозоры, возвращается неуверенной походкой.

— Я же приказал тебе обойти посты! — зарычал вождь, вскакивая. — У тебя что, выросли крылья, и ты уже облетел скалы?

Длинноносый приблизился к вождю и молча застыл, протягивая ему руку с зажатым в кулаке таинственным шаром. Конан заметил черный блеск между волосатыми пальцами вазула и хотел схватить Яр Афзала за руку, но, прежде чем он успел это сделать, вождь в порыве гнева двинул воина пудовым кулаком в челюсть, и тот без звука повалился в пыль. Черный шар выпал из его ладони и подкатился под ноги вождя, который только теперь заметил этот странный предмет. Он быстро наклонился и поднял его с земли. Остальные воины недоуменно переглядывались, не разглядев шар и не поняв, зачем нагибался их вожак.

Яр Афзал выпрямился, глянул на свою находку, собираясь сунуть непонятную вещицу за пояс.

— Отнесите этого болвана в его дом, — кивнул он на лежащего без чувств длинноносого. — Я давно подозревал, что он тайком жует сушеную белену. Ну я ему вторую ноздрю вырву… А-а-у-у!

Изумленные воины вдруг увидели, что глаза Яр Афзала вылезли из орбит, а кровь отхлынула от всегда красного лица. Он глядел прямо перед собой, боясь бросить взор на то, что держал в правой руке. Его пальцы больше не сжимали гладкий, блестящий шар, они словно приросли к нему. Последнее, что ощутил вождь вазулов — странное шевеление в немеющих пальцах: что-то страшное возникало там, двигалось, оживало…

Он широко разинул рот, зияющий в рыжей бороде, словно каменный провал посреди осеннего кустарника, и издал душераздирающий, полный боли и ужаса вопль. Выпростав вперед правую руку, вождь рухнул вниз лицом, как сраженное молнией кряжистое дерево. Из разжавшихся пальцев выползал жирный паук — жуткое черное существо с волосатыми конечностями и телом, поблескивающим, словно шлифованный кусок угля. Вазулы в ужасе отшатнулись. Паук проворно подбежал к трещине и скрылся в недрах скалы.

Пораженные горцы нерешительно переглядывались И вдруг откуда-то раздался громкий повелительный голос:

— Яр Афзал мертв! Его убил Конан! Смерть чужаку!

Впоследствии оставшиеся в живых воины клялись, что никто из них не произносил этих слов. Тем не менее, призыв сплотил горцев в едином порыве мести. Сомнения и страх умерли вместе с вождем, уступив место необузданной жажде крови. Среди скал заметалось эхо, вторящее свирепым крикам. Размахивая ножами и кривыми саблями, вазулы бросились на киммерийца.

Конан стремительно метнулся к двери дома Яр Афзала, но горцы были слишком близко, и, оказавшись уже на пороге, варвар вынужден был повернуться к ним лицом, чтобы отбить удар полуметрового ножа. Проломив нападавшему голову рукоятью своего кинжала, он успел уклониться от удара еще одного горца, который покатился со ступеней с распоротым брюхом. Левым кулаком Конан сбил подбиравшегося сбоку вазула, а правой рукой вонзил кинжал в глаз свирепо оскалившегося воина. После чего изо всех сил ударил спиной в дверь. Брошенный нож вонзился в деревянный косяк в двух пядях от его щеки, но дверь поддалась мощному напору, и киммериец задом ввалился в дом. Не ожидавший такого стремительного отступления противника, бородатый горец, готовившийся нанести удар ножом в грудь Конана, споткнулся о порог и растянулся на полу. Варвар стремительно схватил его за ветхий ворот рубахи и одним движением швырнул в глубь комнаты. После чего толкнул тяжелую дверь в лицо наступавшим. Раздались вопли, проклятия, хруст ломаемых челюстей, а Конан уже задвинул засовы и обернулся, чтобы успеть отразить нападение вазула, который уже вскочил с земляного пола и как бешеный бросился на него.