Рога изобилия - Марина Серова

— Знаешь, — засмеялась я, — тебе надо было идти на психолога учиться. Такой талант!

— Значит, угадал?

— Почти.

— В чем ошибка?

— Григорьев мне нравится.

— Тем не менее ты называешь его Григорьевым и очень редко Андреем.

— Вот-вот, — сказал неизвестно откуда взявшийся Григорьев. — И мне это не нравится.

— Ты что-то забыл? — недовольно взглянула я на своего клиента.

— Забыл купальную шапочку, — высоким голосом, слегка растягивая слова, ответил Андрей. И потом нормальным тоном добавил: — И еще мыло дай, пожалуйста. Вон в том шкафчике под раковиной должно быть.

Я подала ему мыло, и он снова исчез.

— Знаешь, — обратилась я к Кириллу, — мне кажется, тебе лучше поговорить обо всем этом с самим Григорьевым. Вот сейчас он вернется из душа, ты и спроси у него. Захочет — скажет. А я ничего не могу тебе рассказать.

— Это как-то связано с покушениями? — У юноши загорелись глаза. — Вы можете мне доверять. Я никому не скажу.

— Нет, я не понимаю, — заговорила я, слегка кокетливо меняя направление разговора, и даже прикинулась немного обиженной: — Почему ты все-таки не веришь, что Григорьев мог мною увлечься? Я что, не хороша собой?

— Конечно, мог.

— Тогда в чем дело?

— Мне просто так показалось. Кстати, ты сама подтвердила, что я прав…

— Ладно, дальше сам справишься с посудой, — оборвала я разговор.

Я вышла из кухни, но не стала далеко уходить. Мне прекрасно известно, что когда юную голову терзает какой-нибудь вопрос, то ответ непременно будет получен. Вот и Кирилл теперь наверняка будет приставать до тех пор, пока не узнает, в чем дело. Молодые люди так любят романтику, приключения. Возможно, в связи с последними событиями, Кирилл решил, небезосновательно впрочем, что в моем появлении скрывается какая-то очень интересная тайна. И ему ее очень хочется узнать.

Я ждала, когда Григорьев выйдет из душа. Кирилл непременно обратится к нему с расспросами. Я так думала и… ошиблась. Разговор между ними вышел не совсем такой, как я ожидала.

Андрей, повязав вокруг бедер полотенце, вошел в кухню и присел на табурет. Он был еще мокрый, с капельками воды на теле.

— Эх, как зацепило-то, — Кирилл сразу обратил внимание на рану. — Больно было?

— Больно, — просто ответил Григорьев. — Женя ушла?

— Да.

— И чем закончился ваш разговор о наших отношениях?

— Ничем. Она сказала, что ты ей нравишься.

— Это я слышал.

— Еще сказала, чтобы я у тебя обо всем спросил, если у меня есть какие-то вопросы.

— А она не сказала тебе, что любопытство не порок?

— Понял. Проводить?

— Сам дойду. А насчет того, что мы не можем быть влюбленной парочкой, ты не прав. Просто сейчас дела одолевают. Но потом, когда все это кончится, увидишь: мы обязательно будем выглядеть счастливыми, как и полагается.

— Угу, — кивнул Кирилл.

Григорьев стал подниматься вверх, а я быстро юркнула к себе в комнату.

Глава 5

— Ты не забыл, что тебе в больницу надо заехать, чтобы твою рану посмотрели? Кстати, и пижамку докторскую отдать пора, — напомнила я Григорьеву, войдя в его комнату и застав его стоящим перед зеркалом. — Ты выглядишь просто великолепно, — сделала я комплимент. — Сразу видно, человек очень любит свою работу.

— Решила польстить? Кстати, ты тоже выглядишь на все сто.

Мог бы и не говорить, я и сама это отлично знала. Понимая, что сегодня мне предстоит появиться перед коллективом, в котором работает Андрей, и прекрасно сознавая, что там будут женщины с пронзительными оценивающими взглядами, я постаралась принять достойный облик. Ведь если Григорьев будет представлять меня как свою девушку, то мне следует «держать марку», чтобы ему не было за меня стыдно.

О том, что для сослуживцев я буду его невестой, Андрей предупредил меня еще вчера, когда перед сном зашел в мою комнату. Он сказал, что мне придется играть роль его возлюбленной, поэтому на людях я должна быть с ним поласковее. Признаться, я удивилась: неужели на работе люди замечают такие тонкие проявления человеческих отношений? На работе надо работать, это закон нового времени. На мой взгляд, достаточно один раз сказать, какие у нас с Андреем отношения, и больше не касаться этой темы. Но у него было свое, отличное от моего, мнение. Что ж, буду вести себя так, как хочет клиент. Ведь он всегда прав.

— Тебе так идет зеленый цвет, — не то констатировал, не то похвалил Андрей.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Так ты не забыл про больницу?

— Конечно, нет. А если и забуду, то ты обязательно напомнишь мне.

— Можешь не сомневаться.

— Ну что? Пора.

— Идем.

Я бросила взгляд сбоку на спускающегося по лестнице Григорьева и поняла, что он волнуется. Нет. Это нельзя было просто увидеть. Это можно было только почувствовать. На вид Андрей был очень даже спокойным и уверенным, но я легко уловила его немного учащенное дыхание. Вот уж не думала, что он может так волноваться. Мне казалось… Хотя ладно, мало ли что может показаться. Да и рановато делать какие-то серьезные выводы: я знаю Григорьева каких-то два дня и уже несколько раз меняла о нем мнение.

Впрочем, его очень даже можно понять. Он обычный человек, далеко не супермен и, наверное, первый раз в жизни столкнулся с настоящей опасностью. Григорьев не похож на киношных героев, которые ничего и никого не боятся и на выстрел даже не оборачивают головы. Между прочим, и меня, хоть я не первый год занимаюсь охранной деятельностью, в некоторых ситуациях по-прежнему охватывает волнение. Только в моем случае это происходит не от страха. В большинстве случаев скорее от азарта. Наверное, я прирожденная воительница. Но мне и по должности, так сказать, положено спокойно относиться к опасности, к крови и смерти чужой и даже своей.

И чего это меня вдруг столь невеселые мысли посетили? Прямо перед выездом. Нашли время. Ничего, справлюсь и в этот раз, не такие дела проворачивали. А на Григорьева жаловаться просто грех. Пусть он и не герой, но парень хоть куда. Раньше бы сказали, что с таким и в разведку идти не страшно.

Мы спустились во двор и по дорожке, петляющей среди клумб, пошли к машине. Андрей держался на «отлично». По его походке и уверенной осанке ни за что нельзя было определить, что у него имеется ранение, причем полученное совсем недавно. Он шел так бодро, что мне пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать от него.

— Прошу, — он распахнул передо мной дверцу.

— Доброе утро, — поприветствовал меня Кирилл, подходя с другой стороны и открывая свою дверь.

— Привет, — машинально ответила я.

Устроилась я у окна, которое будет обращено к проезжающим машинам, если учитывать, что мы будем ехать по правой стороне. Таким образом, любую машину, представляющую собой опасность, я имею возможность увидеть первой. Бдительность необходимо сохранять всегда.

— Тебе не холодно? — забеспокоился Григорьев, увидев, как я пожимаю плечами.

— Немножко. Никак не могу привыкнуть, что за городом по утрам бывает так свежо. Но ничего, это даже приятно.

Кирилл завел мотор, и машина медленно покатила к воротам. Григорьев махнул рукой Любаше, которая стояла на крыльце и чуть ли не вытирала слезы, провожая своего дорогого хозяина еще не в полном здравии, как она твердила. Я опустила руку в сумочку и нащупала рукоятку пистолета. Что ж, пусть Тарасов встречает нас, я готова к любым неожиданностям.

* * *

На самых подступах к городу дышать стало практически невозможно. Воздух был таким задымленным, что я, кажется, невооруженным глазом видела, что он и по составу не такой, как за городом. Вот как бывает: два дня в лесу уже приучили меня к иным условиям жизни, я стала восприимчивой к неизменным городским антиэкологическим факторам. А ведь раньше считала смог над улицами в порядке вещей. Что и говорить, к хорошему привыкаешь быстро.

Машина остановилась у светофора, и я усилием воли заставила себя подумать о предстоящей работе. Пора бы уж настроиться на боевой лад, а то отвлекаюсь на разные лирические темы.

Итак… Охранять Андрея надо будет максимум неделю. Помнится, однажды мне пришло в голову совместить свою нынешнюю работу с функциями частного детектива, но в скором времени я поняла, что охрана объекта и сыскное дело друг с другом не то чтобы не вяжутся, а просто не сочетаются. Ведь я не могу никуда отлучиться от того объекта (а скорее — субъекта), который находится под моей охраной. А без отлучек я никогда не смогу распутать преступление, ведь для этого придется что-то искать, осматривать, а порой и догонять, преследовать кого-то.

Хотя уж на что, на что, а на скуку в своей работе мне грех жаловаться. Впечатлений всегда хватает. Часто получалось так, что моя работа сопровождалась невольным включением моей персоны в расследование, проводимое клиентом-дилетантом, решившим во что бы то ни стало выяснить, кто и почему решил испортить ему жизнь. Да, бывает так, что мои подопечные оказываются абсолютно не в курсе этого. Вот мне и приходится по мере сил сдерживать буйный темперамент отдельных клиентов, входящих в сыскной раж, дабы элементарно не потерять их. Но попытки, особенно удачные, разоблачить злоумышленников, покушающихся на жизнь клиента, в принципе бывают на руку. Охранять людей гораздо легче, когда знаешь от кого.