Анатомия Джейн (ЛП) - Лефей Амелия

Оставайся внутри.

Но вместо этого я вышла и, прижимая полотенце к груди, на цыпочках пересекла комнату. Не знаю, чего я ожидала, но точно не Максвелла с красным шариком кляпа во рту, вцепившегося в простыни, пока Уэсли толкается в его задницу. Я почувствовала, как перестаю дышать, пораженная тем, насколько они прекрасны. Они рычали как дикие звери, на лице Макса отражался экстаз. Совсем как прежде он впился в меня взглядом синих глаз и все же прежняя ярость исчезла. Когда его рот приоткрылся, то же самое произошло и с моим. Я почувствовала, как становлюсь мокрой. И хотя понимала, что следует отвернуться, не смогла — не когда он смотрел на меня.

— Аххм… — попытался что-то сказать Макс.

Уэс открыл глаза и, замерев, уставился на меня. Я проследила, как капля пота стекла с его подбородка и упала на спину Макса. Уэс покинул тело Макса, и тот рухнул на кровать, а сам встал с кровати и направился к двери. Я буквально вытаращилась на его член. Чертовски огромный, возбужденный и указывающий прямо на меня. Да, я старалась не смотреть, но ничто человеческое мне не чуждо. Мать твою! Примерно пятнадцатисантиметровая татуировка на внутренней стороне его бедра гласила «торжественно клянусь, что ничего хорошего не замышляю». Уэс ухмыльнулся мне и, не отводя взгляда, медленно закрыл дверь.

Я слишком смутилась, чтобы мыслить здраво. Развернувшись, просто сбежала.

Захлопнула за собой дверь и, тяжело дыша, прислонилась к ней.

— Господи боже, — пробормотала я, скидывая полотенце и бросаясь обратно в ванную, чтобы принять холодный душ. Моя кожа горела огнем.

Войдя в кабинку, я поежилась, а потом и вовсе задрожала от холода. Хотелось отвлечься от мыслей об увиденном. Уже во второй раз я вторгалась в их личную жизнь и чувствовала себя гребаной извращенкой. Меня словно загипнотизировало это зрелище — двое взрослых мужчин любили друг друга… двое мужчин трахались. И все же это не мое дело. Хоть я и понимала, что вот так таращиться на них неправильно и как минимум неприлично, однако стереть эти сцены из памяти не получалось.

— Перестань вспоминать, — шептала я, подставляя голову под струю ледяной воды. Проще сказать, чем сделать.

Выражение удовольствия на лице Макса, то, как вся кровать дернулась вперед, когда Уэс вонзил в него член. То, как совершенно голый и гордящийся этим Уэс шел к двери. Ухмылка на его губах, когда он смотрел на меня сверху вниз, ни на секунду не прерывая зрительного контакта, пока не закрылась дверь. Как о таком забудешь?

— Ты не сможешь, — твердила я себе, выключая воду и становясь на коврик.

Зеркала даже не запотели. Просто стали немного влажными, так что я прекрасно видела себя: волосы прилипли к телу, капли воды стекали по шее и груди, срываясь с очень твердых, благодаря холоду, сосков.

— Что ты творишь, Джейн?

Протянула руку и ударила себя по щеке, пытаясь заставить очнуться ото сна или от фантазии, в которые я впадала.

Я не собиралась выходить замуж за Максвелла Эмерсона. Сам факт, что обдумывала подобное предложение, доказывал, насколько я отчаялась. И это, учитывая, что всю жизнь работала не покладая рук, и первый урок, который усвоила, заключался в том, что единственный человек, на которого можно рассчитывать — это я сама. Никакой манны небесной или легкого пути. Золушка — всего лишь добрая сказка.

— А я горничная.

Я кивнула самой себе. Собрав мокрые волосы в конский хвост, решила, что высушу их, когда вернусь домой.

И даже не потрудившись вытереться, вернулась в спальню. Схватила платье, надела его и закатала рукава. Проверила на телефоне время. Без четверти час ночи. Уже наступила суббота. Значит, сделаю уборку и вернусь домой. Если не пылесосить и постараться вести себя тихо, не побеспокою мужчин. К тому же они заняты другим делом.

Подняв брошенное полотенце, я направилась в прачечную. Синяя корзина была заполнена носками, нижним бельем, футболками и несколькими полотенцами. Я рассортировала белое и цветное и загрузила первую партию стирать, в красную корзину отложила вещи для химчистки. Сейчас меня очень радовало, что здесь установлена одна из этих бесшумных машин.

Прежде чем приступить к работе, я покрутила шеей влево-вправо, глубоко вздохнула и натянула резиновые перчатки. Если повезет, я закончу еще до того, как они проснутся утром.

— Мистер Окно… мы снова встретились, — улыбнулась я про себя, глядя на огромное окно с видом на Бостон.

Уэсли

— Уэс! — проворчал Макс, когда зазвонил будильник на моем телефоне, и откатился в сторону, но я слишком устал, чтобы вставать. — Отключи, пока я не выбросил его в чертово окно!

Иногда он вел себя как настоящий придурок. Закатив глаза, я сел, потер лицо и потянулся к мобильнику.

Десять минут седьмого утра.

От одной мысли о походе на рынок этим утром почувствовал себя утомленным, но все равно встал и потянулся.

— Что ты хочешь на завтрак? — спросил я, зная, что после моего ухода он не задержится в постели надолго. Макс вовсе не ранняя пташка, но уж если встал, то нет никакой надежды, что он снова заснет. Прошло четыре года и пора бы уже привыкнуть.

— Что угодно.

Макс лежал на животе, и простынь едва прикрывала его задницу.

— Ризотто с пореем, грибами шиитаке и трюфелями подойдет? — поинтересовался я, потянувшись к джинсам.

Он перевернулся и открыл один глаз, чтобы убедиться, что я говорю серьезно. Когда в прошлый раз он сказал «что угодно», я приготовил именно это блюдо, и Максу пришлось заставить себя съесть его ради меня.

— Если подумать, то яичница с беконом вполне подойдет. — Он зевнул.

Кивнув, я открыл дверь, сразу вспоминая, почему она закрыта. И тут же обнаружил стопку футболок, полотенец, носков и нижнего белья, аккуратно сложенную у моих ног. Сверху лежала записка.

— Твоя невеста уже встала, — сообщил я и Макс застонал, судя по всему, вспомнив о неожиданном предложении, которое сделал вчера вечером.

— Ты имеешь в виду нашу домашнюю Любопытную Варвару, — проворчал он. А начав вставать с кровати, поморщился и схватился за спину. Я с гордостью усмехнулся. — Заткнись.

— Я ничего не говорил, — пожал я плечами.

Натянув боксеры, он, наконец, заметил сложенное белье. Я позволил ему забрать послание.

Извини, я не убрала твою комнату. В следующий раз уделю ей вдвое больше времени.

Помолчав, я снова взглянул на часы. А потом, перешагнув через постиранные вещи, оглядел пентхаус. Все вокруг сияло безупречной чистотой.

— Она приготовила завтрак?

Макс подошел ко мне вплотную и кивнул в сторону кухни, где стояли два подноса. Тарелки были завернуты в пластиковую пленку, а сверху лежала еще одна записка.

— Сейчас шесть утра. Когда, черт возьми, она это сделала? — воскликнул я, спускаясь по лестнице.

Почти сразу увидел, что комната, в которой должна была спать Джейн, пуста. Судя по температуре тарелки с омлетом, клубничными панкейками, беконом и тостами, она ушла всего несколько минут назад. На этот раз записку прочел я.

Понимаю, что эта еда, скорее всего, не соответствует уровню великого Уэсли Улера, но я приготовила завтрак, во-первых, чтобы извиниться за прошлую ночь (снова), а во-вторых, потому что не хотела, чтобы в раковине оставалось много посуды.

Хоть и пыталась писать мелко, но ей все равно пришлось использовать обратную сторону стикера.

Максвелл внимательно разглядывал свою тарелку.

— Если эта штука с прислугой не сработает, ей стоит попробовать сделать карьеру в сфере краж со взломом, — заявил он.

Я понял, что имелось в виду. Как мы могли проспать все это время? Усевшись на табурет, Макс откинул пластиковую пленку, чтобы попробовать.

— Ну?

— Слишком много соли, — ответил он, продолжая жевать.

Я потянулся за вилкой и, отрезав кусочек панкейка и зачерпнув им омлет, откусил. И тут же ухмыльнулся. Солгал, засранец. Джейн готовила хорошо. Не лучше меня, но хорошо. Макс просто не хотел в этом признаваться.