Миллион миров - Антон Александрович Карелин

пошли.

Толстый гепардис Разза по кличке Жирок дёрнул Ровного за локоть и выразительно посмотрел на красивую девушку, молча стоящую рядом. Всё в ней было хорошо и даже великолепно, вот только цвет волос какой-то неприятный, брезгливый — грязное хаки.

— И даму оставь здесь, э.

— Дама тоже поддельная? — поразился парень, но, поглядев на братские лица, всё более угрожающие с каждой секундой, тут же согласился. — Хорошо-хорошо, я пошёл!

И быстро отступил, но почему-то не назад, а в сторону, прямо к Кизе, нетерпеливо переступающему с ноги на ногу.

— Я не понял, — удивился Ровный. — Ты чё, не понял?

— Так ведь ты совершенно прав, брат! — радостно сообщил вихрастый. — Штука и правда поддельная.

Бандиты уставились на фигурку в контейнере, а парень с девушкой моментально зажмурились, отвернулись и отшатнулись, да так синхронно, будто специально тренировались. Контейнер взорвался яростной вспышкой света и ёмкой, до сантиметра рассчитанной кинетической волной.

Ящерна и Раззу оглушило, они бухнулись на зернистый асфальт. Двоих, стоявших чуть дальше, отбросило и ослепило, и только умный Кизя успел втянуть свои глазищи внутрь надутой шкуры. Но, не успев отвернуться, «космонавт» даже сквозь шкуру получил мощную дозу светового потока — и теперь слепо моргал и шарил руками, прижавшись к стене.

— Ах ты сука! — почти ультразвуком завизжал когтистый рукокрыл Равва по кличке Рвань, которая досталась ему за роскошные мелкодырчатые крылья. Он ничего не видел, но знал, где стоит пришелец, и к тому же ориентировался по эху от собственного крика. Поэтому, продолжая грязно визжать, Равва высунул когти и рванулся к обнаглевшему лоху, чтобы располосовать его вдоль и поперёк.

Но сзади его настиг молниеносный удар усиленной композитной подошвой в затылок. Удар был куда мощнее, чем можно ждать от хрупкой девушки — он опрокинул Равву и отправил в страну тревожных, слегка наркотических грёз.

Младший брат Ровного, молодой ящерн Горбач, тоже временно ослеп и ничего не увидел, но по звукам сообразил, что девка оказалась не промах.

— Ах ты сука! — прохрипел уже он (это было традиционным приветствием в их среде) и хлестнул подсечку хвостом под ноги, одновременно ударив шок-дубинкой. Он бил в ту сторону, откуда девчонка врезала Равве — но за прошедшие полсекунды она успела сместиться почти на метр в сторону. Хвост и дубинка со свистом взрезали пустоту, а сбоку на Горбача обрушился шквал ударов, один больнее другого.

— Я тебя порву, гадюка человечья! — рассвирепел ящерн, чья натуральная броня тоже была не лыком шита, а усилена прошивкой из кевларовой нити, поэтому неплохо гасила мощные удары простой олимпиарской девушки.

— Ну давай, попробуй, ничтожество! — рявкнула Ана, которую бесили эти тупые бандиты, этот грязный переулок, эта душная планета и больше всех бесил Одиссей Фокс.

— Я-то причём? — блеснув наблюдательностью, воскликнул детектив. — Я просто расследую.

— Да что ты говоришь?! — воскликнула Ана, легко уходя от двух выпадов Горбача, прикрытые плёнкой глаза которого уже начали различать контуры противника, но пока ещё смутно. — А кто приволок нас сюда, в опасное и неприятное место?! Непонятно для чего?!

Она парировала ящерный хук, скользнула врагу за спину и долбанула пяткой сзади посередине ноги. Горбач согнулся и упал лицом прямо на заботливо встречающее девичье колено с зубодробительным композитным наколенником. Бандит был ещё слишком молод и не знал, что невыспавшаяся женщина в разгар жизненного кризиса — это страшно, и лучше не попадаться ей под ноги и под руки.

— Аааа! — плюясь кровью из разбитого носа, заорал ящерн, нанося беспорядочные удары во все стороны и крутя хвостом так, что Ана едва не свалилась, получив чешуйчатый хлёст по плечу. Она крутанулась назад и с трудом устояла на ногах.

— Что я здесь делаю?! — крикнула девушка. — Зачем я вообще тебе нужна?!

— Спасаешь наше расследование! — воскликнул Фокс. — И защищаешь меня.

— Хиийя!

Ана в яростном прыжке врезалась двумя ногами прямо в грудь Горбача, отчего он с рёвом свалился; не спас даже хвост, который помогал ему удержаться на ногах от предыдущих ударов, выступая третьей, балансирующей конечностью.

— И у тебя прекрасно получается, — восхищённо развёл руками Одиссей.

— Ты гораздо умнее меня, — с горечью выдохнула девушка. — Ты всё время предвосхищаешь события и видишь то, чего не замечают остальные. Я рядом с тобой чувствую себя, как… как… полная дура! А я не очень привыкла быть дурой, понимаешь? В прошлой жизни я была не самая глупая. И теперь совсем не хочу быть дурой. Я хочу… хочу…

Она не договорила, но Одиссей и так понимал. Ведь он, чёрт подери, и правда был умный.

— Я не могу поглупеть, — развёл он руками. — Хотя последние сутки стараюсь. Но я могу тебе поклясться, что ты мне на самом деле нужна. И как собеседник, и как боец. Ну посмотри, как легко ты управилась с целой пачкой привыкших к драке уличных крыс. Да, они не самая крутая угроза, но и ты только вылезла из скорлупы! Кто знает, на что ты будешь способна через год?

Девушка смотрела на него, часто дыша, разгорячённая боем, её волосы из возмущённых фиолетовых перекрашивались во взбудораженные алые. Кажется, в них даже мелькнули оранжевые пряди, но быстро угасли. Ведь он не сказал: «Нужна как Ана».

Ну конечно она не хотела быть просто бойцом и спутником! Обслуживающим персоналом, второстепенным лицом, красивой картинкой для привлечения внимания, тенью героя. Она хотела быть равной, а может и превзойти Одиссея — при этом продолжала им восхищаться, даже против воли. И пока она не знала, как разрешить это противоречие.

Фокс тоже не знал. Он же не мог взять и брякнуть Ане: «Знаешь, я кажется тебя люблю, ну, по крайней мере, когда тебя вижу, мне невероятно радостно, а когда не вижу — тоскливо и всё с нетерпением сжимается внутри. Так что имей в виду!» Одиссей не мог ей признаться в чувстве, которое было ещё таким непонятным и несформированным, таким молодым. Он просто импровизировал, стараясь вдохновить девушку, в которую влюбился ещё в прошлой жизни.

Трое братков стонали на асфальте, приходя в себя. Ана прошлась по ним и тремя точными ударами вырубила каждого достаточно надолго, чтобы не мешались.

— Ты специально притащил меня сюда, чтобы я начистила им рожи и почувствовала, что на что-то сгожусь? — усмехнулась бывшая принцесса. Она поняла, что происходящее и правда