Мгновенно исчезнувший - Кирен Осборн

– Вот же козел, – констатировала дама, так и оставшаяся для Тео неизвестной. Кто-то согласился с ней, другой человек поспешил добавить, что он еще и выглядит, как дворовый хулиган, и что, наверное, у него кризис среднего возраста. Мужчина мучительно вздохнул. Уронил голову на руки, окончательно разочаровавшись в себе самом, а заодно и в своих днях рождения. Несчастных и таких раздражающих днях рождения. Конечно, на самом деле календарные даты были тут не при чем, но Тео, брошенный за столиком в одиночестве, уже не представлял, чему он должен верить, а чему нет.

– Эй, послушай.

Мужчина не мог сказать, сколько времени он просидел вот так, и сколько еще мог бы просидеть, если бы чья-то неуверенная рука не легла ему на плечо. Легонько и ласково. Он не знал наверняка, какие именно эмоции бушевали в собственной голове и в сердце, потому что теперь татуированному вдруг стало легче. Несмотря на концерт, устроенный им на пару с Нормой. Давящее напряжение внутри, что съедало его весь вечер, наконец пропало. С собой оно забрало, правда, и радость, и уверенность в завтрашнем дне.

– Чтобы ты знал, я на тебя не в обиде. Хорошо?

Оторвав голову от ладоней, Тео столкнулся с печальным и выразительным взглядом больших карих глаз. Официанточка склонилась над ним, принимаясь сочувствующе поглаживать мужчину по напряженной спине, между делом обдавая его мягким ароматом кофе и духов.

– Ты справишься? – девушка хотела спросить, все ли в порядке, но ответ на этот вопрос и так был слишком очевиден. – Вы с этой дамочкой… Вроде бы живете вместе? Я могла бы подкинуть тебя до дома на машине…

Тео невольно усмехнулся, подумав о том, что Норма и вправду наверняка забрала автомобиль, оставив его без какого бы то ни было средства передвижения. Ничего страшного! В кои-то веки он не мог добраться до другого конца города на своих двоих?

– Не стоит усилий. Я как-нибудь дойду.

Поднявшись с места, мужчина сладко потянулся, и вовсе переставая казаться расстроенным. Он не хотел думать о том, как будет мириться со своей разгневанной подругой, но сразу же решил, что на обратном пути купит букет обожаемых Нормой гортензий. Заодно и большую пиццу с сыром и грибами. Благодаря полному набору «признавшего свою вину гада» примирение не будет таким уж горьким.

– Но ведь уже поздно… Ты уверен, что не заблудишься в темноте? – темнокожая официанточка выпрямилась следом за собеседником, с сомнением приподнимая тонкие, выгнутые домиком брови. – Мне не сложно будет довезти тебя, правда. Твой дом по пути.

Тео не стал уточнять, откуда она знает, где именно он живет, и лишь направился к выходу, зевнув.

– Ты можешь переночевать у меня, если хочешь, – тотчас же поспешила добавить девчушка, не отставая от объекта обожания ни на шаг. – Я живу одна, никто не будет против. И моя смена как раз закончилась. Вернее, закончится через десять минут, ровно в полночь…

Мужчина замер на месте. Сначала он удивленно и глупо посмотрел на собеседницу, а сразу после этого на большие часы, неспешно тикающие прямо над опустевшей барной стойкой.

– Полночь?..

Официанточка отшатнулась в сторону, видимо, испугавшись, что Тео снова схватит ее за грудки и примется трясти. Станет доказывать, будто сейчас просто обязано быть раннее утро, а такого понятия, как полночь, и вовсе не существует. Но тот лишь в задумчивости покусал нижнюю губу, после чего еще разок глянул на часы, так и не найдясь, что сказать. Он действительно имел твердую уверенность в том, что еще полчаса назад снаружи было светло, и стрелки на циферблате показывали никак не больше восьми вечера. Сомнительная догадка озарила его лицо, и мужчина продолжил движение вперед, поманив девушку указательным пальцем:

– Скажи-ка мне, милая, сколько времени я провел без сознания?

Официанточка презабавно нахмурилась, пытаясь дать максимально точный ответ.

– Какую-то пару минут, я думаю. Одну, две, не больше. Мы поторопились сделать все, чтобы как можно скорее привести тебя в чувство.

Тео понимающе кивнул головой, приходя к выводу, что толку в его расспросах все равно не будет. Он меньше всего на свете хотел настроить против себя последнего защищавшего его человека.

– Спасибо за помощь. И прости, что так грубо с тобой разговаривал. Я был не в себе, честное слово.

– О, что ты, красавец, ничего страшного!

На этот раз голос девушки прозвучал не так фальшиво, как прежде, и мужчина отметил, что искренняя нежность ей к лицу. Парочка замерла у самого выхода из помещения; официантка неловко согнулась, принимаясь шарить в немногочисленных кармашках передника. Наконец, она нащупала необходимый предмет, и буквально засияла, протягивая собеседнику бумажку. Заботливо написанный номер телефона. Трогательно помятые уголки. Было видно, что эту маленькую радость девушка заготовила заранее, чтобы непременно вручить ему в конце вечера. Тео мысленно возвратился к своим ранним подозрениям на этот счет. Решил не напоминать милой официантке, что ни он, ни Норма не заплатили за съеденное. Сказать по правде, денег у него было так мало, что мужчина начал сомневаться, сможет ли он позволить себе полный набор «признавшего вину гада». Да и ввиду внезапного скачка времени вдруг появилась надобность искать круглосуточные магазины.

– Благодарю, – с улыбкой произнес Тео, легким движением забирая из чужой ладошки полную любви и сочувствия записку. – Я непременно позвоню тебе, если мне негде будет ночевать. Но учти, что тогда я останусь бездомным. Ты ведь не против бездомного в твоей уютной квартире?

Девчушка рассмеялась, сморщив аккуратный носик.

– Против такого очаровательного бездомного я точно ничего не имею. Буду ждать твоего звонка.

И уже тогда, когда рука мужчины толкнула дверь, позволяя ночному ветру обдать лицо и влажные волосы, темнокожая официанточка привстала на цыпочки и мягко коснулась пухлыми губами рисунка на скуле Тео. Тот опешил от неожиданности. Вздрогнул и поспешил как можно скорее ретироваться за дверь, чтобы перевести дух и скрыть румянец, наползающий на щеки неровными пятнами.

Жаль, что имени этой чудесной дамочки он так и не удосужился узнать.

Тео шел быстрым шагом, сбивчиво и хрипло напевая себе под нос. Он не был уверен, насколько мелодично звучали ноты, срывающиеся с его губ в этот момент, однако музыка в наушниках играла достаточно громко, чтобы беспокоиться о подобных мелочах не приходилось. Да и тенистый парк, через который пролегал неблизкий путь мужчины, в такое время пустовал, так что его полуночный концерт остался никем не замеченным. Это было определенно к лучшему.

«Ты живешь, но жизнь эта бездушна…» – грустным полушепотом надрывался солист внутри аудиоплеера Тео. Последний, повторяя вслух каждое слово, пританцовывал на ходу. Он то останавливался, то начинал двигаться неожиданно, кружась вокруг своей оси и взмахивая свободной рукой – главной задачей было не уронить покоящуюся на ладони коробку с сырной пиццей. Тео с трудом удалось найти в округе круглосуточную пиццерию, не сбившись при этом со своего маршрута; в конце концов миссия была выполнена. Теперь оставалось лишь транспортировать сомнительной ценности угощение домой в целости и сохранности.

«Время платить по счетам, казнить и убивать…» – продолжал непоколебимый певец, и мужчина на мгновение представил себя на сцене, остановившись посреди дорожки. Он прикрыл глаза. Микрофоном ему послужила зажатая в ладони пачка сигарет с не жизнеутверждающей надписью, прикупленная им все в той же спасительной пиццерии. Тео искренне надеялся, что в ходе столь серьезной ссоры его внезапная трата на курево останется и вовсе незамеченной.

Галантным движением мужчина уложил легкую, но до ужаса неудобную в транспортировке коробку пиццы на первую попавшуюся скамейку. Попутно он уперся ногой в ее низкую спинку, принимая наигранно пафосную позу любимца публики. Набрав в легкие побольше воздуха, Тео успел открыть рот, чтобы перейти к ожидаемому миллионной толпой припеву, и вдруг музыка в его наушниках зашуршала; равнодушный солист икнул, запнулся, после чего и вовсе наступила тишина, разбавляемая едва слышным писком на фоне. Мужчина нахмурился. Вытянул плеер из кармана толстовки, подслеповато глядя на ярко сияющий в ночной темноте экран. Буковки пестрели все так же, как и прежде, тонкая голубая полоска двигалась вперед, сообщая об исправности устройства. Тео недовольно поморщился. Пришел к разумному выводу, что в этот раз его подвели предатели-наушники, и нехотя отключил уже бесполезный плеер, кидая его назад в карман. Опечаленно вздохнув, мужчина уселся на белоснежную скамейку. Повернул голову, смерив взглядом коробку пиццы, с поверхности которой ему приветливо улыбался и желал счастливого дня старичок в дурацком головном уборе, напоминающем петушиный гребешок.