Цикл Реставраторов (СИ) - "Natasha Penno"

Потянувшись гибким телом, девушка выскользнула из постели и отправилась в душ, а затем заняла место перед зеркалом, пытаясь принять позу пособлазнительнее. В этот момент в дверь постучали. Зойя открыла и увидела предмет своих размышлений ― смущенного, переминающегося с ноги на ногу Лучи.

― Зойя, ― проблеял барашек, ― мне нужна твоя помощь… как женщины.

Ой. Неужели даже соблазнять не придется и это румяное яблочко само упадет в руки?

― Конечно, ― ласково улыбнулась Зойя, ― чем смогу ― помогу.

― Никогда не готовил змею, вот честно, даже не знал, что их вообще едят. А тут пустынник этот: приготовь да приготовь, по дому, видите ли, соскучился. Я ее порезал а какие приправы нужны ― понятия не имею. Тарн пригрозил, не сделаю как следует ― поменяет меня на Кироха, тот жил в Музанде и знает их кухню. А меня отправит двор подметать. Ну разве это дело, из-за какой-то гадины? Пожалуйста, научи, что делать, ― молитвенно сложил руки на груди идиот.

Зойя не заставила себя долго упрашивать:

― Тебе повезло, готовить змей я умею. Что за порода?

― Горицветка.

― О, с ней все просто! Замаринуем хорошенько и к ужину будет готово. Пойдем, помогу приготовить маринад.

Яд лежал в кармане платья уже несколько дней. Пришло время его использовать.

***

С упаковкой дорожного чемодана справились быстро. Дверь открылась, закрылась, мешок на голову, мгновенно усыпляющая инъекция и ― добро пожаловать в дальнее путешествие. Лучи тщательно обыскал спящую Зойю ― склянка с ядом перекочевала в его карман.

― Теперь кусайся, если сможешь, ― пробормотал юноша и щелкнул замками.

― Не задохнется? ― спросил Дэн.

― Я в нем дырок навертел, как в дуршлаге. Снотворного хватит часов на шесть, успеем улететь.

― Может надо было сдать ее государственникам? Все-таки она преступница, и убила Правителя, ― проговорил Тарн.

― Может быть. А может и нет. Не вижу я, чтобы о Правителе горевали. Траур в Данторе ― будто его и нет. Все скорбные мероприятия ― только для циклистов, знать скорбит отдельно, народ вообще не скорбит. Только флаги на площадях приспущены. Вдовы никто со дня смерти не видел. Такое впечатление, что все хотят побыстрее забыть о том, что он вообще существовал. Раз так, то и расследование смерти Правителя ― дело сомнительное. Укокошат девицу, будто так и надо, а мы так и не узнаем, что там у Источника произошло на самом деле. Лучше мы сами разберемся, чай не маленькие, ― не согласился Ларс.

У дартолета их уже ждал Клеус. Все та же серая униформа, то же невыразительное бледное лицо, гладко зачесанные назад волосы. В руках ― небольшой брезентовый рюкзак. Разница с огромным дорожным чемоданом на колесах, который вез Лучи, значительная, но Клеус был хорошо воспитан, и достаточно дисциплинирован, чтобы не задавать лишних вопросов. Про себя он отметил, что попутчики тоже отдали предпочтение форме ― желто-зеленые комбинезоны с функциями обогрева в зимнее время и охлаждения ― в летнее. На ногах высокие ботинки, в которых ноги всегда сухие.

― Добро пожаловать на борт, ― выглянул из салона Гротен.

Если Клеус и удивился, что в дартолете кроме него и этой пятерки, никого не было, то виду не подал. Постельничий раздобыл отличный аппарат, для которого и пилоты были не нужны. Задраил люки ― и вперед.

― Куда летим? ― бесцветным голосом поинтересовался государственник.

― Подальше отсюда, ― улыбнулся Тарн.

Клеус кивнул и уставился в иллюминатор.

День клонился к вечеру, когда дремавшие путешественники услышали глухой стук. В стенку чемодана кто-то колотил рукой.

Лучи метнул взгляд в Гротена и коснулся кармана на груди с очередной порцией усыпляющего. Гротен отрицательно покачал головой.

― Самое время и место поговорить, ― произнес он, обращаясь ко всем.

Клеус понял, здесь происходит что-то, о чем он единственный не знает. Поэтому лучше не высовываться и наблюдать. Лучи подошел к чемодану, открыл замки и слегка потянул за молнию. Сел рядом со всеми и стал ждать. Зев кожаного коричневого чемодана расширился, кто-то пытался открыть его изнутри. Показалась крепкая девичья рука, затем плечо и растрепанная голова с узкими от гнева глазами цвета темного янтаря. Зойя за секунду оценила обстановку и поняла, что дело плохо ― она в окружении врагов, и враги абсолютно спокойны. Лишь один персонаж у окна явно не вписывался в компанию и она сделала ставку на него, как на слабое звено. Бояться рано, непонятно, что им известно и почему ее похитили. Раз не отдали службе безопасности, значит есть шанс. Но если самосуд ― шансов никаких. Пришла пора изобразить девичью слабость, и она растерянно залепетала:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

― Где я? Что случилось? Тарн, Лучи, я не понимаю… ничего не помню.

― В побочных эффектах ничего о потере памяти не сказано, ― оборвал ее Лучи.

― Может это не всех касается, ― пожал плечами Ларс, ― убийцы правителей, они особенные.

Зрачки Зойи сузились, игра в наивную дурочку не сработала.

― Вы о чем вообще? Какие убийцы? Я же рассказывала тебе, Тарн, про женщину. Про порезы, помнишь?

― Помню конечно. Только ты не одному мне рассказывала, еще и некоему Хоресу. Ему даже больше и подробнее, наверное он не так доверчив как я.

Крысы, вот они крысы. Дело дрянь. Но как там говорят ― даже если поймали в постели с любовником, стой на своем ― ничего не было, вам показалось.

― Если так, пусть Хорес сам все расскажет, ― проверка. Так, Хореса здесь нет, и, скорее всего, он жив.

― Зачем нам Хорес? Я могу подтвердить, ― Лучи прижал палец к браслету на запястье и Зойя услышала свой голос: «… да и сам Реенактор повел себя как хорошо подготовленный боец, а не обычный студент. С Правителем получилось намного проще. Пришлось действовать по обстоятельствам…».

― Там еще про сестру было, и про всех остальных, ― лицо Тарна было суровым, ― Про знак на лице непонятно. Что за художественная резьба?

Гротен поднялся и отошел к бару, вернулся с подносом, на котором стояли стаканы с темным янтарным напитком. Лучи и Дэну не предложил. Остальные, включая его самого, напиток пригубили. Дело шло к самому интересному, и хотелось немного расслабиться.

― Можно я вылезу из этого чемодана? Тело затекло, ― поморщилась Зойя.

Получила разрешение и высвободилась из кожаного плена.

― Садись, ― указал на кресло в центре салона, Гротен, ― выпьешь?

― Нет, ― умереть от яда не входило в ее планы, ― Никаких знаков я не вырезала.

В тот вечер, проникнув в покои Правителя, она быстро справилась с заданием. Один точный удар в область шеи и самый главный человек в Данторе упал на ковер, заливая все вокруг кровью. Кричать он не мог, только сипел. Зойя убедилась, что дело сделано и направилась к выходу. Никаких чувств к очередной жертве, а их на ее профессиональном пути было много, она не испытывала. Но вот осторожные шаги за дверью заставили пульс участиться. Спасительным укрытием стали тяжелые декоративные портьеры, перед аркой с мини-баром.

Через щель между полотнами было видно, как в комнату зашла женщина в облегающем черном комбинезоне, с лицом, скрытом темной тканью. Тело на полу стало для таинственной гостьи неожиданностью ― она замерла, затем подошла ближе, наклонилась и пощупала пульс на запястье. Правитель был уже мертв. Женщина распрямилась и с силой пнула его ногой.

― Это было похоже на жест отчаяния и злости, будто она сама хотела его убить, а я ей помешала. Потом женщина достала из голенища сапога клинок и порезала ему лицо. И все, потом она ушла через окно. Кто она ― я не знаю, никогда не видела, а у меня отличная память на людей.

― Кто тебя послал? ― раздался неожиданно голос Клеуса.