Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А почему Сайго попал в опалу и вышел из правительства?
— Он оказался недостаточно гибким. Окубу изменил даймё и своим прежним друзьям-самураям и утвердился у власти, а Сайго не нашел в себе мужества на эту измену.
Они помолчали, обдумывая сказанное.
— Вот лично ты, чего ты добивался, служа у Сайго, — спросил Андо, прерывая затянувшееся молчание.
— Не знаю, — нерешительно ответил молодой самурай, — в общем-то ничего… Я был сукэтати — оруженосцем, и верно служил Сайго…
— Хорошо, поверю. Ну, а другие, им-то что было нужно?
— Ты же знаешь, Андо-доно, очень многие самураи были недовольны и земельной реформой, и высокими податями, и запретом носить мечи, и фактическим упразднением самурайства…
— Вот то-то же. Нашего брата-самурая расплодилось великое множество, а после поражения бакуфу им и делать-то стало нечего. Но они все чувствовали себя победителями, требовали себе почестей и благ, вели себя вызывающе… Вон сколько восстаний самураев прошло в те годы — и в провинция Сага, и в Симпурэн, и в Акидзуки, и в Хаги… Вот тогда-то правительство и решило было направить лишних самураев на завоевание Кореи. По примеру красноголовых спасителей гроба Эсу Киристо-сама. Однако Окубу, тогда министр финансов и фактический диктатор, решительно воспротивился этому решению, ссылаясь на значительные внутренние проблемы и острую нехватку денег, а главным образом на то, что из всех стран, окружавших страну Ямато, самой опасной является Россия; ее тяготение к югу всем давно известно, и в случае войны Японии с Кореей они обе могут стать легкой добычей великой соседней хищницы. Эти доводы убедили императора и явились причиной отставки правительства и удаления Сайго в Кагосиму, а за ним последовали и все офицеры набранной им из сацумских самураев императорской гвардии. Вот они-то и толкали Сайго на восстание против центрального правительства. И маленькая война племянника Сайго на Формозе не спасла положение. Самурайству нужна была большая война и большая победа. И если Окубу не хотел войны в Корее, то он получил мятеж на Кюсю. И вот итоги — мятеж разгромлен, Сайго сделал себе сэппуку, а Окубу убит преданными Сайго самураями. Мятеж разгромлен, Сайго и Окубу погибли, но проблемы-то остались. Чтобы стать великой державой, стране Ямато непременно придется воевать на материке. И именно против России! Иначе Япония останется мелкой, зависимой страной, какой до сих пор и является и каких множество в Азии.
— Значит, Сайго был прав, требуя военный поход на материк?
— Прав, не прав, какое это имеет для него значение?
— А для нас?
— Мне тоже это довольно безразлично, — потянулся к бутылке Андо, — я дослужу как-нибудь при старом князе. А вот что ожидает тебя, неизвестно…
— Меня в наказание за участие в мятеже посылают в Россию…
— Вот видишь! Я же говорю, что все имеет начало. Это тоже было лишь начало!
Они еще помолчали, а потом молодой самурай нерешительно спросил:
— Скажи, Андо-доно, ты никогда не думал, не могло ли случиться так, что бог красноголовых Эсу Киристо-сама, поселившись на нашей земле, постепенно, за триста лет, обрел силу, стал помогать тем, кто в него верит? Вот, посмотри, все, что происходит сейчас на наших островах, угодно именно красноголовым и их последователям. Сёгуна нет, император фактически сам не волен принимать важные решения, народ стал дерзок и непослушен, и даже мы, верные императору самураи, выступили против его воли… А они, красноголовые, уже едва ли не распоряжаются здесь, заполнили многие наши города, продают везде свои товары, становится модным одеваться, как они, есть их пищу, даже мясо, строить их дома, ездить в Европу и Америку.
Андо решительно и категорично махнул рукой, едва не сбив со стола бутылку, но вовремя ухватился за ее горло.
— Нет! Такого не должно быть! Я тоже как-то думал об этом, и мне тоже становилось страшно, что приплывшие из-за горизонта красноголовые варвары обстреливают из пушек наши города, вводят свои новые обычаи, заставляют во всем подражать им; и я тоже думал, что их бог сильнее нашего Хатимана — бога самураев. Но постепенно я прозрел. И помогло мне в этом сакэ — наш священный напиток. Я понял, что один их бог не может быть сильнее многих наших. Наши главные боги Амэ-но Минакануси, Камимусуби, Такамимусуби, великая богиня света Аматэрасу и О-кунинуси по-прежнему владеют душами истинных самураев. Всем известно, что лучший из цветков — сакура, а лучший из людей — Буси. Поэтому, если даже их бог Эсу Киристо-сама и его жена Санта-Мария-сама и сумели несколько потеснить наших богов в душах подлых буракуминов и жадных тёнин, то это не так уж и страшно, хотя вызывает тревогу и озабоченность. И еще я понял, что это у себя дома их боги сильнее, а на наших островах они все равно покорятся нашим богам. Наши боги живут везде — и в горных речках и озерах, и в лесных чащах, и в прибрежных водах, и в пещерах, в деревьях, в цветах, в ветерке, везде-везде. Их богам просто нет здесь места. А если они и сумели поселиться в душах некоторых наших соотечественников, то лишь потому, что они уже совсем и не боги красноголовых, они уже сами стали желтолицыми и с раскосыми глазами, да и имя-то они уже приняли наше, японское. А то, что произошло, все случилось по воле наших богов: им стало обидно, что красноголовые обстреляли из пушек Кагосиму и Симоносэки, поэтому они заставали нас таким образом учиться новому.
— Хорошо, ты немного успокоил меня, Андо-доно, но вот что еще… Меня надолго отправляют в Россию, и я боюсь, что, живя в окружении красноголовых, я сам, постепенно, уподоблюсь им, возьму их женщину, буду жить как они, усвою их обычаи и нравы, научусь думать как они, и, что самое страшное, их бог овладеет моей душой!.. А потом, когда-нибудь, если я вернусь, то наши боги отвернутся от меня.
— Что же, в молодости люди боятся оторваться от своего племени, не чувствуют в себе достаточно душевных сил, чтобы в одиночку противостоять возможным опасностям. Но ты уже достаточно закаленный воин, если с шестнадцати лет служишь у Сайго. Отправляясь в дальний путь, укрепись молитвой нашим богам, Дзодзо — богу путников, возьми с собой из родного дома амулеты, а самое главное — помни, что в пути дорог спутник, а в жизни — добрая душа. Поэтому мой тебе совет — женись. Возьми с собой в чужую страну добрую женщину. Она станет тебе хорошей опорой в жизни, поможет избежать душевной слабости и многих соблазнов; будущие ваши дети скрепят вас с родиной; ваши мысли будут принадлежать родине; и бог красноголовых не найдет себе места в ваших душах, — ответил Андо и опять потянулся за бутылкой.
— А я думал, что ты подскажешь мне положиться на этот напиток, как на самое надежное средство, — грустно улыбнулся молодой самурай.
— Вот уж нет. Держись от него подальше. Сакэ хорош дома, там, где ты чувствуешь себя в полной безопасности и можешь позволить себе расслабиться. А в чужой стране он смертельно опасен, особенно если едешь туда воином. Ты не только рискуешь потерять лицо, ты рискуешь потерять честь — что самое опасное для буси, а то и саму жизнь. Возьми лучше с собой женщину и у вас будут дети. Возьми с собой какэмоно с изображением цветка сакуры или курящегося Сакурадзима, возьми с собой книги, ну, скажем, «Тайхэйки» и «Сказание о братьях Сога», возьми сацумский бива, возьми с собой нашу одежду и обувь и носи дома только их, словом, заполни свой дом в России нашими вещами. Все это внесет покой в твои мысли и прочность в твою душу.
— И еще одно, Андо-доно. Судьи сказали мне, может быть для того, чтобы успокоить мое смятение, что, осуждая мое неповиновение центральной власти, мое участие в мятеже, они высоко ценят мою преданность и верность Сайго Такамори, мое воинское искусство и боевой опыт. И еще они сказали мне, что я не должен воспринимать их решение послать меня в Россию как суровое наказание, хотя наказанием в какой-то степени оно и является. Главным образом, сказали они, для меня это будет высокая честь — послужить дозором на дальних рубежах, дозором против сильного врага.
- Степан Разин (Книга 1) - Злобин Степан Павлович - Историческая проза
- Орел девятого легиона - Розмэри Сатклифф - Историческая проза
- В страну Восточную придя… - Геннадий Мельников - Историческая проза
- Одесситки - Ольга Приходченко - Историческая проза
- Лев и Аттила. История одной битвы за Рим - Левицкий Геннадий Михайлович - Историческая проза
- Львы Сицилии. Закат империи - Стефания Аучи - Историческая проза / Русская классическая проза
- Держава (том третий) - Валерий Кормилицын - Историческая проза
- Андрей Старицкий. Поздний бунт - Геннадий Ананьев - Историческая проза
- Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден - Историческая проза
- Ковчег детей, или Невероятная одиссея - Владимир Липовецкий - Историческая проза