Амулет богини Бэнтен (СИ) - Льеж Ли

Успокоившись, Широ пошёл назад. Дождь зарядил сильнее, стало ещё холоднее, а стена всё не кончалась.

Позвольте, как это так?

Широ остановился.

Длина его комнаты – он точно запомнил – шесть шагов из конца в конец. Противоположная комната точно такая же – ещё шесть шагов. И коридор, положим, шага три. Всего пятнадцать. А снаружи это же расстояние составляет двадцать один шаг!

Но ведь такого не может быть?

Забыв про холод, Широ снова прошагал от одного угла до другого. Теперь у него получилось двадцать два шага. Даже с поправкой на толщину стен и на то, что на скользкой траве шаги становились мельче, всё равно получалось, что снаружи крыло значительно шире, чем изнутри! Задрав голову, Широ посмотрел на щели-окна: оказалось, что с торца они были обычными, прямоугольными, а вдоль стен их форма была иной: те же прямоугольники, но глубоко утопленные в стене, а сами стены на высоте в человеческий рост сужались. Ничего себе!

- Ты догадался, да?

Обернувшись на голос, Широ увидел закутанного в одеяло Юки с зонтиком в руке.

- Не смей так меня пугать!

- Извините, но вы что-то долго не возвращались, Йомэй-сама, и я встревожился.

- Нечего за мной шпионить, - Широ залез под зонтик и сжал в кулаки озябшие руки. Через некоторое время он спросил:

- А о чём я догадался, по-твоему?

Юки внимательно посмотрел на него.

- Когда я увидел, что вы ходите туда-сюда вдоль стены, считая шаги, я понял, что вы догадались. Надо же, в первый же день! А до меня дошло только через несколько месяцев. У вас цепкий ум, Йомэй-сама.

Пользуясь тем, что шум дождя становится всё сильнее, и что подслушать их невозможно, Широ взялся за ручку зонтика и тихо спросил:

- Двойные стены?

- И не только, - шёпотом ответил Юки, - и стены, и полы, и потолки. Замок спроектирован таким образом, что в нём полным-полно разных пустот, и спрятаны они так, что ни за что не обнаружишь. Только по таким вот несоответствиям и можно догадаться. Видите, на какой высоте расположены окна? До крыши ещё полтора сяку[1]! А если вы вспомните внутренность вашей комнаты, то поймёте, что там-то окна расположены под самым потолком. А где ещё сяку?

Широ вытаращил глаза.

- И это ещё не всё, - торопясь, шептал Юки, - в коридоре по одну сторону шесть комнат, в каждой, не считая угловых, по два окна. Всего двенадцать, так? А если посчитать окна снаружи, их получится… тринадцать! Где-то там есть ещё одна комната, Йомэй-сама!

- Вот это да! – от волнения Широ даже перестал ощущать холод, - пойдём поищем её!

- Нельзя, Широ. Этот замок строил сам господин Райдон, именно он давал приказы архитекторам. Если он ничего не сказал тебе о здешних тайнах, не стоит его провоцировать. Нужно делать вид, что мы ничего не знаем.

- Но что там такое, в этих скрытых помещениях?

- Не знаю. Шпионы. Какая-нибудь тайная охрана. Огромные сокровища. Ловушки для врагов. Мало ли, что там может быть! Ясно одно: господин Райдон не хочет, чтобы все об этом знали, так что держи язык за зубами. Помни, пока ты в замке, тебя постоянно видят и слышат!

- Ага! А тот закуток, где мы с тобой тогда разговаривали?

- Этот угол дома нависает надо рвом, так что двойного пола там нет. Я внимательно исследовал все стены, обмерил их изнутри и снаружи. Точно тебе говорю: это единственное место в доме, где можно говорить спокойно. Господские покои я, конечно, не изучал, но во всей остальной части дома безопасный угол один, и нашёл его я. Знал же, что пригодится!

Тут дождь хлынул с такой силой, что маленький зонтик перестал их защищать. Оба мальчика поскорее бросились обратно в дом, пронеслись мимо охраны и ввалились в комнату. Здесь, к счастью, было тепло.

- Ну, теперь можно и спать! – Вслух сказал Широ, уверенный, что после таких новостей ни за что не заснёт.

Но он уснул быстро и крепко, и даже странный шорох, донесшийся с потолка, не разбудил его.

Удар лисы

Потянулись дни, с утра до вечера наполненные событиями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Широ познакомился со своими новыми учителями: господин Райдон пожелал обучить его каллиграфии, стихосложению, истории, философии, танцам и игре на каком-нибудь музыкальном инструменте, к которому у Широ обнаружится склонность. Чтобы Широ не было скучно учиться одному, Юки полностью освободили от всех работ по дому и разрешили посещать занятия вместе со своим молодым господином. Юки был вне себя от счастья: после горестных перемен, случившихся в его жизни год назад, он не чаял получить образование, достойное самурая.

Сразу же выяснилось, что у Широ нет никаких склонностей к музыке. Ни на одном из музыкальных инструментов он играть не мог, так как совершенно не имел слуха. Юки же превосходно играл на флейте, что и продемонстрировал на первом уроке старому учителю музыки, который, растрогавшись, заявил, что у него ещё никогда не было такого прекрасного ученика. Тем не менее, Широ от уроков музыки никто не освободил, и три раза в неделю он вынужден был слушать переливы юкиной флейты и славословия учителя.

Со стихами тоже не заладилось. Юки был начитан гораздо лучше и знал всех великих поэтов древности, включая даже китайских. Основу кругозора Широ составляли в основном сказки, историю родной страны он представлял себе очень слабо, а о философии не имел и представления. Учителям с трудом удавалось помнить, что в процессе обучения они должны ориентироваться не на блестящего ученика, а на плохого.

Ещё хуже было с занятиями кен-дзюцу. Додзё, куда начали ходить мальчики, хоть и располагалась во владениях Асакура, но считалась одной из лучших в этой части страны, так что многие даймё охотно посылали туда своих сыновей. Всего в школе обучалось более сорока молодых людей разного возраста. В классе Широ и Юки было восемь учеников, причём с Юки все они были знакомы: он уже начинал учиться здесь год назад. Мальчики радовались его возвращению, к Широ же будто боялись приближаться, боялись обидеть или даже задеть ненароком, чтобы не прогневать его всемогущего приёмного отца.

Ах, как это было тяжко, как унизительно: во владении мечом Широ оказался не только хуже Юки, он был предпоследним учеником в классе! Последним был толстый сын даймё Цунэхиса, которого держали в школе только из уважения к его отцу.

До сих пор Широ не имел нужды хорошо учиться: соревноваться с братьями было бесполезно, по умолчанию предполагалось, что все они лучше его. От него, Широ, никто никогда ничего не ждал и не требовал. Теперь ситуация изменилась, и Широ горько сожалел, что не заставлял себя учиться прилежнее. Приёмный сын даймё Асакура – и последний ученик! Какой позор!

Вечерами после учёбы, чтобы развеять тоску, Широ катался верхом в сопровождении Юки. Он уже знал, где располагаются выходы из парка, и начал постепенно объезжать ближайшую деревню и её окрестности. Во владениях Мино текла прекрасная быстрая река, и ездить по её берегам было бы сплошным удовольствиям, если бы Широ не видел, что Юки и в седле держится гораздо лучше него. Поймав однажды недовольный взгляд Широ, Юки, будто извиняясь, объяснил:

- Я ведь сын воина, езжу верхом с четырёх лет…

- Я тоже сын воина! – Хмуро возразил Широ. – Но у нас было слишком мало лошадей, чтобы позволять детям на них кататься.

Так прошло около месяца. Листья на деревьях начали краснеть, рисовые поля опустели. Кроме долго вызревающего риса, крестьяне собирали с полей по два урожая овощей в год: первый в седьмом месяце, второй в девятом. Теперь наступил десятый месяц – настоящая осень! Выходя на улицу, приходилось надевать длинные стёганые накидки. Эти одежды снимались у стен додзё, а занимались мальчики в одних нижних кимоно и хакама, босиком, подвязав штанины под коленями. В помещении было прохладно, но во время тренировок холода никто не чувствовал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Однажды Мицуёри-сэнсей, мастер меча и прославленный учитель, сообщил ученикам, что скоро можно будет начинать тренировки не на боккэнах, а на настоящих мечах – правда, с затупленными лезвиями. Мальчики, которым боккэны казались детскими игрушками, закричали от радости, но учитель осадил их: право взять в руки катану получит лишь тот, кто освоит приём «удар лисы». Суть приёма заключалась в том, чтобы отвлечь внимание противника, когда мечи уже скрещены и ни одной стороне не удаётся пересилить другую: требуется быстро ослабить нажим, отступить на шаг назад, одновременно обернувшись вокруг себя, и когда растерявшийся противник по инерции сделает шаг вперёд и его рука с мечом уйдёт в пустоту, отрубить ему голову.