Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Послушайте, – сердито, но негромко, поскольку в детской весело разбирали игрушки дочь и сын, сказала она, – я уже говорила, что ничего вам не должна. И если вы будете меня…
– Подумайте о детишках, госпожа Сазонова, да и о себе тоже. Ведь с ними может несчастье случиться, да и вы можете под машину попасть… или хулиган бутылкой по голове ударит. Сейчас ведь наркоманов столько, что просто ужас. А они ради дозы на что хочешь пойдут. И еще. Если вдруг вы решите обратиться в милицию, то, заверяю вас со всей ответственностью, будете выглядеть полной дурой. И несчастье произойдет гораздо скорее, чем вы себе можете представить. У вас двое суток, чтобы обстоятельно подумать. Поверьте, госпожа Сазонова, мы не собираемся пускать вас по миру. Нам вполне хватит загородного дома, и к тому же вы еще получите деньги. Но если вы попытаетесь привлечь к этому делу милицию, мы узнаем об этом сразу. К сожалению, оборотни не переводятся и плодятся. Поэтому не делайте глупостей. Я понимаю вашу заботу о детях и приветствую это, но мы не намерены из-за них терять свои деньги. До свидания. Надеюсь, вы не наделаете глупостей. – Телефон отключился. Маргарита застыла с трубкой в руках.
– Мама, – подбежала к ней девочка, – там и лесенка есть, и качели! Их у нас в доме повесят?
– Конечно… – Маргарита попыталась улыбнуться. – Завтра позову людей, они повесят и качели, и лесенку.
– Аленка! – громко позвал Алеша. – Тут кукла говорящая.
Девочка бросилась в свою комнату.
Маргарита обессиленно опустилась на стул.
– Я отдам им дом, – прошептала она, – только пусть отвяжутся.
В дверь позвонили. Она вздрогнула, осторожно вышла в прихожую и посмотрела в глазок. Увидела миловидную брюнетку в темных очках. Облегченно вздохнула и открыла дверь.
– Привет, подруга! – Брюнетка вошла. – Я решила, что темный цвет мне больше идет! – Женщина посмотрелась в зеркало. – Правда? – Не услышав ответа, она повернулась к Маргарите: – Что с тобой, Марго?
– Снова эти звонили.
– И что ты решила?
– Отдам я им загородный дом, только пусть отстанут. В конце концов…
– Подожди, почему ты должна платить чей-то долг, к которому ты не имеешь никакого отношения? Ничего не отдавай. Ты ведь говорила, что решила отдать этот дом под детский санаторий. Хотя я бы на твоем месте просто продала его. Непрактичная ты, Ритка.
– Тебе легко говорить, Нина. Они угрожают детям.
– Попробуй обратиться к бандитам. Сейчас, пожалуй, они единственная реальная сила. Хочешь, помогу?
– Ты? – удивилась Маргарита. – Как?
– Сведу тебя с одним человеком, он запросто может…
– Перестань. Если я отдам дом, то признаю долг, и они потребуют все остальное – квартиру, машину и дачу, а потом еще и деньги. Наверное, ты права.
– Конечно. Почему ты должна платить чьи-то долги? Ладно, если бы Фролов был должен. Но он убил жену и ее любовника.
– Да тише ты! – Маргарита посмотрела в сторону детской. – Я не хочу, чтобы дети узнали, что Фролов осужден за убийство. Все-таки он дал…
– И отнял, – перебила Нина. – Хорошо, что ты взвалила на себя это… – Она прислушалась к детским голосам. – Хотя я говорила и повторю – зря ты так поступаешь. Тебе сорок лет, и ты вполне могла бы устроить свою личную жизнь. Родить в конце концов своего ребенка. А теперь ты вряд ли сможешь найти себе мужа. И еще неизвестно, кто из таких детей вырастет. Вполне может быть…
– Нина! – резко остановила ее Маргарита. – Никогда не смей так говорить, иначе я перестану считать тебя своей подругой. Не смей так говорить о моих детях. Никогда!
– Хорошо, не буду. Ну что, свести тебя с человеком, который сумеет защитить твои права?
– Но этому человеку придется платить. А кроме того, его методы наверняка незаконные. Я боюсь, что это отразится на мне и детях. Не знаю, что делать.
– Я все-таки поговорю с Никитой. Если нам это не подойдет, будем решать дальше.
– Господи, Нинка, тебе-то это зачем? К тому же ты не принимаешь детей…
– Но ведь ты моя подруга, и я не оставлю тебя в беде. Я вижу – ты счастлива, что они у тебя есть. Одну тебя в этой ситуации я не оставлю. – Она шагнула в детскую. – Ничего себе! Это же сколько денег ты угрохала? Балуешь их, Ритка!..
– Это не я. Знакомый Ивана принес.
– Знакомый? – Нина с интересом посмотрела на нее. – Он хорош собой? Сколько ему примерно лет?
– Нинка, – засмеялась Маргарита, – неужели ты никогда не успокоишься? Ведь сейчас с тобой рядом прекрасный человек, Анатолий Петрович, а ты…
– Если бы он еще был и прекрасным мужчиной, – вздохнула Нина, – может, я бы и успокоилась. А он, к сожалению…
– Да, – Маргарита улыбнулась, – правильно говорят, что горбатого могила исправит.
– Я запишу тебе номер этого Алика. – Нина достала ручку. – Может быть, пригодится.
– Записывай.
– Не думаю, что она согласится, – покачал головой Щербаков, – но в милицию вряд ли обратится. Ну а если все-таки решится, – он посмотрел на Прошина, – что тогда?
– Положим, в милиции над ней посмеются. Да и не думаю я, что она будет доводить дело до крайности, отдаст дом добровольно. Кстати, там прекрасное место. Рядом…
– Погоди ты с местом, – остановил его Левицкий. – Как бы не получилось так – мы дом почти продали, а она нам его не отдаст. Представляешь, что тогда о нас подумает Леван Георгиевич?
– Отдаст, – усмехнулся Прошин. – А кто этот Леван? Вроде на грузина не похож.
– Он грузин по отцу, а мать – немка. Но он имеет авторитет среди грузин. И ссориться с ним небезопасно.
– Подожди, Лев, почему ты говоришь мне об этом? В конце концов ведь это ты договаривался с ним, и если что-то не получится, я не при делах.
– Вот как, – усмехнулся Лев Николаевич. – Значит, товар тебе тоже не нужен? И твои магазины…
– А если не получится ему дом продать? Тогда можем и здоровья лишиться. Убивать, надеюсь, не будут. И я повторяю вопрос: при чем тут я? Я ничего не обещал Левану. Так что давай-ка ты сам это расхлебывай.
– Как говорят уголовнички, крайним меня делаешь? Хорошо, тогда я буду предельно жесток по отношению к этой несговорчивой даме и детдомовским чадам. Надеюсь, ты не станешь возражать?
– Нет, конечно. Главное, сдвинуть дело с мертвой точки. Если она отдаст дом, то можно получить и квартиры, и дачу, и машины. У нее есть своя тачка, будет ей возить детдомовских крысенышей. Я очень надеюсь, ты сумел убедить ее не обращаться в милицию? – Прошин посмотрел на Щербакова.
– Сумел, – кивнул тот.
– Привет, Судин, – поздоровался вошедший в комнату Жигунов.
– Здравствуйте, Александр Викторович! – Алик поднялся с кресла и пожал протянутую руку.
– Со мной будешь здороваться? – спросил появившийся следом Рокин.
– Добрый день, Михаил Петрович! – Алик протянул ему руку.
– А мы к тебе с предложением. – Усевшись в кресло, Жигунов поставил на стол бутылку коньяка.
– А этот пакет куда? – спросил один из троих телохранителей.
– Ребенку отдай, – откликнулся Жигунов.
– Извините, господа, – усмехнулся Судин, – но я не хочу иметь дело с людьми, способными подставить человека ради прибыли. А вы так поступили с Фроловым. Я не буду разговаривать с вами на эту тему. Выпить – выпью, все-таки почти два года сотрудничали. Но больше никаких отношений. Я имею в виду рабочие отношения. Предупреждаю, – увидев, что совладельцы переглянулись, сказал он, – малейшая попытка как-то оправдаться или купить меня – и я вас тут же выставлю.
– Подожди, Алик, – Жигунов вздохнул, – оправдываться никто не собирается. Поступили мы по-сволочному. Но даже мысли не было, что все так закончится.
– Да вы вообще не думали о Фролове. Все, – Судин кивнул на дверь, – спасибо за подарки дочке, но вам пора. И очень прошу, не заставляйте меня повторять. У вас три минуты. Время пошло.
– Алик, – в комнату вошла молодая женщина, – даже на суде дают последнее слово. И разговор с ними тебя ни к чему не обяжет. Мне очень интересно, что они думают сейчас. Хотя, конечно, раскаиваются, но…
– О каком раскаянии вы говорите, Евгения Владимировна? – посмотрел на нее Жигунов. – Мы подыграли этой Марине, мать ее! Мы понимали, что дальше обещания взять детей она не пойдет. Но думали о том, что вернется Фролов и все сделает сам. Мы бы ему обязательно помогли. Хотя это, наверное, я теперь так говорю. А тогда, – он открыл бутылку и сделал несколько глотков из горлышка, – мы ждали золото. Конечно, наняли Фролову хорошего адвоката, но… – Он снова сделал глоток.
Женя вышла и вернулась с подносом, на котором стояли рюмки и ваза с фруктами.
– Спасибо, – поблагодарил ее Рокин.
– А вообще-то я недавно женился, – неожиданно сказал Жигунов. – Ну как недавно, уж и сын есть, месяц ему, – улыбнулся он. – Так жена меня поедом за Фролова ест. Правильно делает. Но жизнь продолжается, и дела нам не поправить. Помочь ему освободиться раньше – вот сейчас задача номер один. Но отсидеть он должен не менее двенадцати лет.
- Кодекс разведчика - Сергей Самаров - Боевик
- Я выжил, начальник! - Борис Бабкин - Боевик
- Далекий звон монет - Андрей Дышев - Боевик
- Цель – все, смерть – ничто - Борис Бабкин - Боевик
- Сто рентген за удачу! - Филоненко Вадим Анатольевич - Боевик
- Последняя Инстанция - Том Клэнси - Боевик
- Те, кто выжил - Александр Тамоников - Боевик
- Стерва, которая меня убила - Андрей Дышев - Боевик
- Выбор оружия - Андрей Кивинов - Боевик
- Спасатель. Жди меня, и я вернусь - Андрей Воронин - Боевик