боло-боло - P.M
- Дата:11.08.2024
- Категория: Разная литература / Прочее
- Название: боло-боло
- Автор: P.M
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
боло-боло p.m.
УДК 82–342
ББК 84 (4)
p.m.
Боло-боло. М.: Радикальная Теория и Практика, 2014. — 224 c.
ISBN 978-5-9905393-3-6
В своей антикапиталистечской утопии автор описывает все сферы жизни автономных сообществ, связанных в глобальную сеть, — боло-боло. Они вобрали в себя всё то, к чему мы стремимся и за что сражаемся: экологический образ жизни, кооперативная структура производства, устойчивое развитие, доверительные взаимоотношения, независимость и абсолютная свобода личности.
Несмотря на то, что эта книга была написана 30 лет назад, она содержит в себе фундаментальные принципы общества нового типа и служит отличным средством для вдохновения к новым преобразованиям.
Книга выпущена под лицензией Creative Commons (CC BY-NC-ND 4.0)
«Attribution — NonCommercial — NoDerivatives»
«Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений»
Издательство «Радикальная Теория и Практика»
Москва, 2014
Забудь слова — и ты осознаешь.
Содержание
Горькое похмелье
Планетарная рабочая машина — Планрабмашина
Три основные части Машины
Кризис трёх договоров
А-договор: разочарование в потреблении
Б-договор: разочарование в социализме
В-договор: развитие нищеты
Крах реальной политики
Всё или ничего
Боло-боло
Субструкция
Диско
Трюко
Предварительное расписание
Ибу
Боло
Зила
Таку
Кана
Нима
Коду
Ялу
Зиби
Пали
Зуфу
Гано
Бете
Нуго
Пили
Кене
Тега
Дала и Дуди
Фудо
Зуми
Аза
Буни
Мафа
Фено
Зади
Фази
Яка
Боло-боло 30 лет спустя
Аза-пили
Горькое похмелье
Если ты мечтаешь один — это лишь мечта,
Если вы мечтаете вместе — это реальность.
Бразильская народная песня
Жизнь на нашей планете не так сладка, как хотелось бы. Очевидно: на Земле не всё в порядке. Но что? Может быть, сама идея «Человек» была фундаментальной ошибкой природы или кого-то другого? Зачем животное встало на две ноги и начало думать? Но тут мы ничего изменить не можем. Мы должны жить с этой ошибкой природы, то есть с собой. На ошибках учатся.
Начиналось всё многообещающе. Так, в каменный век — приблизительно 50 тысяч лет тому назад — людей было немного, а съедобных растений и дичи — более чем достаточно, и для обеспечения жизни требовалось немного времени и усилий. Для того, чтобы собрать достаточно кореньев, ягод, орехов, фруктов или грибов, уложить пару кроликов, косуль, кенгуру, поймать рыбу, птицу или ящерицу (или ещё проще — заманить их в ловушку), нужно было два-три часа в день. Мы вместе поедали мясо и собранные растения в шалашах и пещерах, расположенных в обжитых местах, и проводили остальное время в полудрёме и мечтах, купались, танцевали, занимались любовью и рассказывали истории. Кто-то расписывал стены пещеры, кто-то вырезал поделки из костей и дерева или изобретал новые ловушки и слагал новые песни. Мы беззаботно кочевали группами в 25 человек без большого багажа и собственности, без семейных связей и начальства, без страха и религии. Мы предпочитали страны с мягким климатом, и никакая «цивилизация» не могла нас прогнать в пустыни, тундры или горы. Как свидетельствуют антропологические находки, палеолит — время лучшего в истории человечества общественного устройства. Долгое и счастливое время по сравнению с двумястами годами индустриального кошмара.
История развития человечества могла пойти по нескольким сценариям. Один из них — наша безумная неосмотрительность с чудовищными последствиями. Кто-то, должно быть, забавлялся с семенами и растениями и постепенно изобрёл сельское хозяйство. Эта идея выглядела очень хорошей. Отныне вместо того, чтобы бегать и искать съедобные растения, наши предки могли выращивать их вблизи поселения.
Но теперь мы должны были несколько месяцев жить на одном месте, складировать семена и саженцы, распределять и планировать работу. Вместо того чтобы жить в согласии с природой, мы стали жить за её счёт и видеть в ней всё более ненадёжного партнёра, а иногда даже подлого шулера. Появилась необходимость в защите урожая от собратьев-кочевников, которые продолжали настаивать на том, что всё на нашей планете общее. Возникли конфликты между фермерами, охотниками и скотоводами. Нам пришлось объяснять другим, что мы «работали» для того, чтобы себя обеспечить, однаконаших собеседников само слово «работа» приводило в недоумение. Планирование, ограничение объёмов продуктов, охрана, заборы, организация и необходимость в самодисциплине открыли дверь в новые социальные организмы: духовенство, начальство, армия. Мы создали религии, воспевающие плодородие, чтобы укрепить свою веру в выбранный нами образ жизни. Отныне соблазн возращения к свободной жизни собирателей и охотников навсегда останется угрозой для общества. Будь то патриархат или матриархат — во всех случаях мы стояли на дороге к государственности.
С развитием древних цивилизаций в Месопотамии, Индии, Китае и Египте власть и её централизация стали самоцелью. Баланс между человеком и природными дарами зачастую был уничтожен, мы стали жертвами своих же изобретений. Вместо того, чтобы работать два часа в день, мы гнули свои спины по десять, а то и больше часов на плантациях и стройках нами же созданных фараонов и цезарей. Мы умирали на их войнах или были депортированы в качестве рабов по их же прихоти. Тех, кто пытался вернуть себе своё право на свободу, мучили, подвергали чудовищным пыткам или убивали. Распались наши племена и роды, мы стали чужими на своей земле и оказались беззащитными перед иерархическими организациями принуждения. Мы превратились в рабочий скот государства.
С началом индустриализации лучше не стало. Когда крестьяне начали бунтовать, а ремесленники в городах стали слишком независимыми, власть имущие сделали новый ход. Было создано новое организованное средство принуждения под названием фабрика. На место орущих управляющих с хлыстами в руках пришли холодные и молчаливые машины. Гнёт был усилен и автоматизирован. Машина стала одновременно и средством производства, и средством наказания. Тот, кто не улавливал ритм работы машины, наказывался увечьем. В очередной раз прогресс принёс нам ещё больше работы и невыносимые условия жизни. Всё общество, вся планета превратились в одну большую рабочую машину. И эта Рабочая Машина стала также машиной войны, ибо мир и принудительная работа исключают друг друга. Как может человек, которого медленно разрушает работа, сопротивляться тому, что Машина убивает других? Собственная неволя — это всегда угроза свободе другого. Промышленность — это всегда военная промышленность, даже в «мирное время». Она ведёт либо мелкую войну под именем «будни», либо большую войну под именем «война». Одно не бывает без другого.
На первых этапах своего становления Рабочая Машина ослепила нас иллюзиями и утопиями «лучшего будущего». Социалистические реформаторы пробовали уговорить рабочих, что новое индустриальное общество принесёт им больше свободы и возможностей удовлетворения всех необходимых потребностей. Маркс писал, что в этом новом обществе мы сможем, наконец, спокойно охотиться, рыбачить и слагать стихи. Но зачем делать такой большой крюк? Социалистические и коммунистические деятели всех видов и оттенков, от Ленина до Троцкого, от Кастро до Полпота, потребовали от нас больше жертв и дисциплины для построения нового общества. Но социализм был только новым трюком Рабочей Машины, которая смогла пробиться и там, где не было частного капитала. Рабочей Машине всё равно: управляется ли она межнациональными концернами или государственной бюрократией. Для неё политбюро — то же самое, что совет акционеров. Цель остаётся прежней — украсть наши жизни.
Индустриальная рабочая и военная машина разорила наш «космический корабль» Землю и поставила под вопрос её будущее: джунгли, леса, озёра, моря загрязнены, наши «товарищи по игре» (киты, черепахи, медведи, тигры) на грани исчезновения и истребления, воздух воняет и отправляет нас, запасы (ископаемые горючие вещества, металлы) разграблены… Мы уже не в состоянии прокормить всех пассажиров нашего «корабля». Что же говорить о потомках? Мы стали настолько нервными и возбуждёнными, что нас используют для националистического, расистского или псевдорелигиозного движения, для погромов и войн. Атомное самоубийство на этом фоне не пугает, а выглядит своеобразным освобождением от страха, скуки, угнетения и рутины.
Несколько тысяч лет цивилизации и 200 лет индустриального общества оставили нам горькое похмелье. «Экономика» стала самоцелью и угрожает поглотить нас полностью. Гостиница «Земля» терроризирует своих гостей. Но всё-таки мы одновременно и гости, и хозяева.
- Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов - Героическая фантастика / Прочее / Прочие приключения
- Изумрудный Город Страны Оз - Лаймен Фрэнк Баум - Зарубежные детские книги / Прочее
- От колыбели до колыбели. Меняем подход к тому, как мы создаем вещи - Михаэль Браунгарт - Культурология / Прочее / Публицистика
- Теория заговора. Книга вторая - разные - Прочее
- Текстоцентризм в кинокритике предвоенного СССР - Александр Гончаренко - Прочее / Кино / Политика
- Москва: архитектура советского модернизма. 1955–1991. Справочник-путеводитель - Анна Юлиановна Броновицкая - Прочее / Гиды, путеводители / Архитектура
- Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку) - Ханс Фаллада - Прочее
- Новогодние приключения арбузной горгульи - Евгений Вальс - Прочая детская литература / Прочие приключения / Прочее
- Вперёд, Мулан! - Тесса Роел - Детские приключения / Прочее
- СВОБОДА НАВСЕГДА - Данила Врангель - Прочее