Год вне Земли - Валерий Рюмин
- Дата:20.05.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Год вне Земли
- Автор: Валерий Рюмин
- Год: 1987
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ГОД ВНЕ ЗЕМЛИ
Дневник космонавта
30-летию запуска первого в мире искусственного спутника Земли посвящается эта книга
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Несколько лет прошло с момента окончания моего последнего полета в космос. И сейчас кажется, что многое уже забыто из этой космической Одиссеи. Но когда я беру свои полетные дневники, перечитываю их, перебираю в памяти дни, события — нет, все осталось. Только одно помнится ярко, словно высвечено из всего остального, а до другого добираешься как по цепочке. Удивляешься: надо же, не забыто!
Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось в полете, начинаю думать, а если вот так сразу, то наверное: неяркое солнце, белые облака, небо над нами, и облако не внизу, как уже привык их видеть за долгие месяцы полета, а над головой. Сидим в шезлонгах и видим: идет девушка с ромашками. И запах полыни, а рядом спускаемый аппарат, еще горячий, и оранжевый с белым шелк парашюта.
Наверное, я был счастлив в этот момент. Радость встречи с домом после долгой разлуки знакома многим. Но лишь около двадцати пяти лет назад человек ощутил то, что сегодня довелось испытать и нам, — радость встречи с Землей. А первым на этой дороге был Гагарин. Он начал космический полет человечества, и память о нем — в свершениях нынешнего дня.
Но так я думаю сейчас, а тогда не укладывалось в голове, что мы уже на земле. Еще в глазах, в уме — орбита, а то, что происходит, казалось сном, только уж очень реально притягивает к себе Земля. Мы выполнили свой долг, отработали программу. Как же долго мы летали. Зима, весна, лето, а мы все над Землей. Мы делали виток и, пожалуйста, все времена года за полтора часа. Но жили-то мы по московскому времени.
Закончился 175-суточный полет. Небольшой перерыв — и снова в космос на 185 суток. Новый командир и старая станция. Работа знакомая, но с массой новых нюансов. И старая привычка вести в полете дневники. Отрывки из них с некоторыми дополнениями, сделанными на Земле, я и предлагаю читателям.
ПЕРВЫЙ МАРАФОН
25 февраля 1979 года
Это был день нашего с Володей Ляховым старта. А начался он с того, что врач экипажа Роберт Дьяконов, разбудив нас без всяких церемоний ровно в восемь, сказал: «Мужики, у меня к вам предложение — работенка есть суток этак на сто семьдесят, там, где, говорят, есть какая-то сенсорная депривация, невесомость. Все время вдвоем будете. Ну, гости разок прилетят. Еще можно отказаться, но, я думаю, вам стоит попробовать. Если согласны, сейчас мои коллеги вас слегка осмотрят, потом позавтракаем и вперед». Мы рассмеялись. Врачи были уже тут. Осмотр действительно много времени не занял. Измерили температуру тела, артериальное давление, частоту пульса, дыхания. В заключение показал врачу язык и был отпущен с миром. Проделав то же самое, Володя также освободился, и мы отправились на завтрак. Он был легким, но сытным. После завтрака я позвонил из нашей гостиницы «Космонавт» домой, поговорил с женой, как мог, успокоил ее. Предстоящая долгая разлука со мной восторгов у нее не вызывала. Чтобы подбодрить сына (у меня двое детей: дочь Вика и сын Вадим), я назначил его, как единственного оставшегося дома мужчину, на время моего отсутствия «главой» семьи, чем Вадим очень гордился впоследствии.
А накануне шел сильный снег, в ста метрах ничего не было видно. Мы боялись, что старт, если он состоится, будет невидимым. Сегодня погода была чуть лучше. Дорога на специальном автобусе от гостиницы до стартовой площадки, длиною в час, мне хорошо знакома. Много ездил, когда еще работал здесь специалистом по наземным испытаниям. Проехал по ней и с Володей Коваленком к первому своему старту. Тогда мы оба рвались в космос и не знали, какой горький сюрприз он нам приготовит. Не смогли мы состыковаться со станцией, возвратились на Землю ни с чем. Судьба развела нас потом. Как людей, имеющих опыт, пусть небольшой, зато поучительный, нас включили в разные экипажи. Володя к этому времени закончил свой второй, чрезвычайно успешный 140-суточный полет, а теперь предстояло лететь мне, уже с Володей Ляховым, на 173 земных дня и ночи.
На Земле немногие тогда себе представляли, возможно ли так долго быть вдвоем. Вот в рассказе американского писателя О. Генри «Справочник Гименея» есть такая просто трагическая фраза: «Если вы хотите поощрить ремесло человекоубийства, заприте на месяц двух человек в хижине восемнадцать на двадцать футов. Человеческая натура этого не выдержит». И написано это всего-навсего 70 лет назад. Всерьез такое обвинение человеческой натуре, естественно, принимать сейчас смешно. Однако длительное пребывание с глазу на глаз, даже с самым приятным тебе человеком, само по себе — испытание.
Кроме того, полет — это всегда риск, как ни проверена, ни испытана техника, никогда не знаешь, какой отказ ее ждет тебя в невесомости. И человек нашей профессии это всегда понимает и должен быть готов к любым неожиданностям. Но, с другой стороны, мы всегда помним, что нам доверяется огромное дело, завершать работу больших коллективов рабочих, инженеров, ученых. Мы, космонавты, являемся последним звеном в той цепи, которая начинается с замысла полета в умах проектантов и заканчивается написанием отчета уже после приземления и осмысливания всех деталей полета. И вот эта огромная ответственность за труд целых коллективов, она, с одной стороны, окрыляет, а с другой — давит на тебя тяжким грузом. Все эти мысли промелькнули у меня в голове, пока я ехал в космодромовском автобусе...
Но предстояла работа, и я постарался на ней сосредоточиться. Я еще раз воскресил в памяти первый полет, особенно его начальную фазу — участок выведения. Дело в том, что на этом участке от космонавта мало что зависит при нормальном ходе полета, так как работает автоматика. Но надо быть готовым ко всему, и поэтому еще и еще раз продумывались возможные аварийные случаи и связанные с этим последствия. Ведь дело было зимой, и в случае аварии ракеты мы бы садились в малолюдные просторы Сибири с ее снегом и морозами, известными всему миру. А это ведь малоприятное занятие.
За этими размышлениями время пробежало незаметно. Мы прибыли к зданию, где нам предстояло оставить свои земные одежды и облачиться в одежды космические. Медленно проходит процесс переодевания. Это и последние наземные проверки скафандра, в котором предстоит пройти участок выведения. Скафандр здесь нужен на случай разгерметизации спускаемого аппарата для защиты космонавта. Последние напутствия Главного конструктора и его заместителей. Это даже не напутствия, а просто пожелания удачи в столь длинную дорогу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Победивший судьбу. Виталий Абалаков и его команда. - Владимир Кизель - Биографии и Мемуары
- Камчатские экспедиции - Витус Беринг - Биографии и Мемуары
- Камчатские экспедиции - Витус Беринг - Биографии и Мемуары
- Неизведанный Гиндукуш - Макс Эйзелин - Биографии и Мемуары
- Писатель на дорогах Исхода. Откуда и куда? Беседы в пути - Евсей Львович Цейтлин - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Азеф - Валерий Шубинский - Биографии и Мемуары
- Споры по существу - Вячеслав Демидов - Биографии и Мемуары
- Записки нового репатрианта, или Злоключения бывшего советского врача в Израиле - Товий Баевский - Биографии и Мемуары
- Первое российское плавание вокруг света - Иван Крузенштерн - Биографии и Мемуары