Рейтинговые книги

Трава поет - Дорис Лессинг

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Трава поет - Дорис Лессинг. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте club-books.ru (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Трава поет - Дорис Лессинг:
Увлекательная история жизни и трагической гибели Мэри Тернер, дочери английских колонистов, вышедшей замуж за фермера из Южной Родезии. Самый первый роман Дорис Лессинг, лауреата Нобелевской премии в области литературы за 2007 год, моментально принесший начинающей писательнице всемирную известность.
Читем онлайн Трава поет - Дорис Лессинг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 53

Дорис Лессинг

Трава поет

С беспредельным восхищением посвящается миссис Глэдис Маасдорп из Южной Родезии, человеку, к которому я испытываю исключительную привязанность

В сей гибельной долине среди горВ мерцании луны трава поетСреди заброшенных надгробий у часовниПустынной, без окон, лишь двери хлопаютДа ветер здесь прибежище нашел.Сухие кости не опасны никому.На флюгере застыл петухКу-ка-реку ку-ка-рекуВо вспышках молний. И вот уж влажный шквалПриносит дождь.Ганг обмелел, бессильные листьяДождя ожидали, а черные тучиНад Гимавантом сгущались вдали,И джунгли застыли, в тиши затаившись.И тогда гром изрек… [1]

Из «Бесплодной земли» Т. С. Элиота с искренней признательностью автору и господам Фабер и Фабер

Именно благодаря неудачам и неудобствам цивилизации можно наилучшим образом судить о собственной слабости.

Автор неизвестен

1

ЗАГАДОЧНОЕ УБИЙСТВО

Вчера утром Мэри Тёрнер, жена Ричарда Тёрнера, фермера из Нгези, была найдена убитой на веранде собственного дома. Взятый под стражу слуга признался в совершении преступления, мотивы которого неизвестны.

Как предполагается, он искал ценности.

Специальный корреспондент

Газета была немногословна. И читатели по всей стране, пробежав глазами заметку с броским заголовком, наверняка ощутили некоторое разочарование, смешанное с чувством, близким к удовлетворению, словно они нашли лишний повод утвердиться в своих убеждениях, будто случилось нечто вполне естественное и ожидаемое. Именно такие чувства посещают белых, когда они узнают о кражах, убийствах или изнасилованиях, совершенных туземцами.

Потом они перевернули страницу, желая почитать что-нибудь еще.

Но местные жители, которые знали чету Тёрнеров лично или по слухам, те люди, которые на протяжении стольких лет передавали из уст в уста сплетни о супругах, не торопились перевернуть страницу. Многие из них, должно быть, вырезали и спрятали заметку среди старых писем или же страниц книги, сохранив ее как предупреждение, как знамение, чтобы потом с непроницаемым видом кидать взгляды на пожелтевший клочок бумаги. Они не обсуждали убийство, и это во всем деле представлялось самым удивительным. Казалось, некое шестое чувство и так поведало им все, что требовалось знать, и это при том, что три человека, которые могли все объяснить, не проронили ни слова. Об убийстве просто предпочитали не говорить.

— Плохо дело, — отпускал кто-нибудь замечание, и на лицах стоящих рядом людей тут же появлялось сдержанное, настороженное выражение.

— Очень плохо, — звучал ответ, и на этом разговор заканчивался.

Такое впечатление, что существовало некое молчаливое соглашение не привлекать слухами к делу Тёрнеров излишнего внимания. А ведь история эта разворачивалась в сельской местности, где семьи белых жили обособленно и встречались лишь от случая к случаю: жадные до бесед с себе подобными, мечтающие наговориться, посудачить и перемыть другим косточки, говорящие все разом, они проводили в разговорах почти час, прежде чем вернуться к себе на фермы, где они изо дня в день видели лишь собственных домочадцев да чернокожих слуг. Да подобное убийство должны были обсуждать на протяжении нескольких месяцев; местные жители должны были радоваться, что у них появилась такая увлекательная тема для разговоров.

Чужак мог подумать, что пышущий энергией Чарли Слэттер лично ездил по округе от фермы к ферме с наказом держать язык за зубами; но на самом деле ему это даже и в голову не пришло. Принимая необходимые меры (и не сделав при этом ни единой ошибки), он, вне всякого сомнения, действовал по наитию и без намеренного, продуманного плана. Молчаливое неосознанное согласие местных жителей и было самым интересным во всем этом деле. Обитатели ферм вели себя словно стая птиц, которые общаются (по крайней мере, так кажется со стороны) с помощью своего рода телепатии.

Еще задолго до того, как убийство Мэри привлекло к Тёрнерам внимание, местные отзывались о супругах резко, небрежно, так, как обычно говорят о неудачниках, преступниках или людях, отправившихся в добровольное изгнание. Тёрнеров не любили, и это несмотря на то, что мало кто из их соседей был с ними знаком или хотя бы видел супругов издалека. Ну, спрашивается, за что их можно было не любить? Они просто «держались от всех в стороне», вот, собственно, и все. Их ни разу не видели на танцах, празднествах или спортивных состязаниях. Наверняка Тернеры чего-то стыдились, — именно такое было у всех чувство. Вести столь уединенный образ жизни представлялось людям неправильным, он был своего рода пощечиной каждому; да что у них есть эдакого, чтобы так задирать нос? Ну правда, что?! Да вы бы только посмотрели, как они живут! Конура вместо дома — на роль времянки вполне сойдет, но чтобы жить в такой хибаре из года в год? Между прочим, у некоторых туземцев (таких, слава тебе, господи, немного) встречаются дома не хуже. Какое впечатление на них могут произвести белые, живущие подобным образом?

А потом еще кто-то бросил: «Бедные белые». Подобное определение вызвало беспокойство. В те времена еще не существовало столь сильного имущественного расслоения (дело происходило до начала эры табачных баронов), но разделение по национальному признаку, вполне естественно, было весьма четким. Маленькая община африкандеров[2]жила своей жизнью, и англичане не обращали на них внимания. «Бедными белыми» называли африкандеров, но никогда не именовали так англичан. И вот кто-то, набравшись дерзости, назвал Тёрнеров бедными белыми. Так в чем же разница? Кто такие были бедные белые? Дело заключалось в образе жизни, все сводилось к вопросу о норме. Чтобы Тёрнеры стали бедными белыми, супругам не хватало только оравы детей.

Несмотря на неопровержимость доводов, люди все равно не воспринимали их как «бедных белых». Это стало бы предательством, а Тёрнеры, в конце концов, были все-таки англичанами.

Таким образом, в округе к супругам относились в соответствии с кастовым духом, являющимся главным законом южноафриканского общества, который сами Тёрнеры игнорировали. Создавалось впечатление, что они считают существование подобного кастового духа не нужным, и, честно говоря, именно за это их все и ненавидели.

Чем дольше люди размышляли о случившемся, тем более необычным оно им казалось. Дело даже не в самом убийстве, а в том, как его восприняли окружающие: в том, как они жалели Дика Тёрнера и с какой яростью и негодованием отзывались о Мэри, будто бы она была гадкой порочной женщиной, словно она заслужила того, чтобы ее убили. При этом никто не задавал вопросов.

Так, например, все должны были заинтересоваться, кто же этот «специальный корреспондент». Новость в редакцию явно послал кто-то из местных, поскольку стиль заметки и близко не напоминал газетный. Но кто же это был? Управляющий Тёрнеров Марстон уехал сразу же после убийства. Полицейскому Денхэму вполне хватило бы ума написать в газету, однако то, что это сделал именно он, представлялось маловероятным. Оставался только Чарли Слэттер, который знал о Тёрне- рах больше остальных, ну а кроме того, он находился неподалеку в день убийства. Можно сказать, что он фактически взял ход расследования в свои руки и даже командовал сержантом полиции. При этом люди считали, что он имеет на это полное право и именно так все и должно быть. Кого еще, если не белых фермеров, должно волновать, что одна дура нарвалась и приняла смерть от руки туземца, в силу причин, о которых можно догадаться, но о которых никто так ни разу и не упомянул. Слишком многое стояло на кону — их средства к существованию, их жёны и семьи, их образ жизни.

Чужаку показалось бы странным, что все дело доверили Слэттеру, в расчете, что он обставит все без шума и пыли, вызвав при этом как можно меньше пересудов.

Никакого плана действий не существовало: чтобы его придумать, просто-напросто не было времени. Почему, например, когда работники Дика Тёрнера сообщили Чарли о случившемся, он уселся писать записку сержанту в полицейский участок? Почему он не позвонил в полицию?

Даже в глуши все знали, как управляться с телефоном. Поворачиваешь ручку сколько нужно, снимаешь трубку, а потом: щелк, щелк, щелк, — и слышишь, как по всей округе оживают аппараты, слышишь мягкий шум, похожий на ровное дыхание, шепот и приглушенный кашель.

Слэттер жил в пяти милях от Тёрнеров. Когда работники с фермы обнаружили тело, они первым делом пришли к нему. Хотя дело было срочной важности, он не захотел воспользоваться телефоном, а лично написал записку, отправив ее с посыльным-туземцем, который помчался на велосипеде к Дэнхему в полицейский участок, располагавшийся на расстоянии двенадцати миль. Сержант тотчас же отправил на ферму Тёрнеров полдюжины полицейских из туземцев, чтобы узнать, что там произошло. Сам же он первым делом направился к Слэттеру, поскольку кое-какие обороты в полученном письме вызвали у сержанта любопытство. Именно поэтому на место преступления он приехал так поздно. Поиски убийцы заняли у полицейских-туземцев совсем немного времени. После того как они прошлись по дому, наскоро осмотрели тело, а затем, рассыпавшись, стали спускаться вниз по склону холма, на котором стоял дом, прямо перед ними вырос Мозес, прятавшийся за муравейником. Подойдя к ним, он произнес: «А вот и я», или нечто вроде этого. На злоумышленника тотчас же надели наручники, а потом все отправились в дом, чтобы дождаться полицейских машин. У дома они увидели Дика Тёрнера, который вышел из-за куста, росшего поблизости. У ног Дика скулили две собаки. Он был явно не в своем уме: разговаривал сам с собой, то заходил за куст, то вновь появлялся из-за него, сжимая в руках пригоршни листьев и земли. Хотя глаз с него не спускали, но и трогать тоже не стали, поскольку он все-таки был белым, пусть и сумасшедшим, а черные, даже став полицейскими, не поднимают руку на белых людей.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 53
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Трава поет - Дорис Лессинг бесплатно.

Оставить комментарий