Отвертка - Илья Стогоff

Илья Стогoff

Отвертка

Предисловие Павла Крусанова

Однажды в издательство, где я в те времена работал редактором, пришел отвязный парень в косухе и тяжелых ботинках на всесезонном протекторе. Он представился Ильей Стоговым и угостил меня огромной, как Ростральная колонна, сигарой – накануне состряпал для одного глянцевого журнала статью о кубинском табаке, за что в качестве презента получил от кубинского консула коробку «Ромео и Джульетты».

(Несколько лет спустя мы с Ильей и Александром Секацким, вдохновившись в «Борее» пивом, по старой Илюшиной памяти, ломанулись без приглашения в кубинское консульство, где по случаю годовщины штурма казарм Монкада случилась вечеринка. Там поварята в высоких белых колпаках порционно нарезали еще дымящиеся свиные окорока и было много рома. Стогова с Секацким охрана вскоре отсекла, а меня почему-то оставили, хотя о кубинском табаке я не писал ни слова.)

В тот раз Илья принес кровожадный текст под могильным названием «Череп императора», который мне и вручил. У меня была фляжка коньяка. Зачадив редакцию гаванским дымом, разговорились, и Стогов рассказал о себе, что журналист и магистр богословия.

На представителя фантомной профессии он походил не очень. На богослова – еще меньше. Скорее – на рокера. Тираж «Отвертки» вышел в 1997-м. В ней, чтобы никто ничего не понял, Илья Стогов был персонажем, а автором – некто Виктор Банев.

Это было давно – в конце прошлого века. С тех пор многое изменилось. Через несколько лет после выхода этой книги Стогов стал знаменит. Бросил пить. Потом начал брить голову под колено. Теперь персонаж Илья Стогов известен куда больше, чем писатель Виктор Банев. Реальное действующее лицо вытеснило вымышленного автора.

Похож ли он теперь на богослова?

Дудки.

Часть 1

Коктейль «Череп императора»

We wait all day, for night to come,And it comes…

1

– Эй, красавчик! Не скучно?

Блондинка, сидевшая за соседним столиком, кричала во весь голос. Но из-за грохота музыки слышал я ее с трудом.

Интересно, сколько теперь стоит слуховой аппарат?

– Красавчик! Я с кем разговариваю?

Выбравшись из-за стола, решительная блондинка направилась в мою сторону. Я отхлебнул из стакана.

Нависнув так, чтобы было видно: девушка передо мной стоит не бедная… денег на хорошее белье хватает… блондинка выговорила:

– Дай сигарету.

– Не дам.

Она удивилась:

– Неужели не угостишь даму?

– Ты не моя дама. А я не твой кавалер.

Блондинку я заметил сразу, как только вошел в клуб. Вы бы ее тоже заметили. И тогда же я заметил ее спутника: невысокого пижонистого мужичонку с китайским лицом.

Сперва я решил, что мужчина… ну, скажем, якут… или бурят. Откуда в этой дыре настоящий заграничный китаец? Однако, сев неподалеку и приглядевшись, решил, что черт его знает. Может, парень и вправду из-за Китайской стены.

Блондинке было года двадцать три – двадцать четыре. Китайцу лихо за шестьдесят. Нездоровый цвет лица – наверное, больная печень. Зато золотые часы, шелковый галстук, перстень с камешком.

Несколько минут назад китаец, морщась от грохота, уплыл по направлению к туалету. Я поразмышлял на тему, есть ли в Китае техно-музыка?

Блондинка уселась в кресле напротив. Коснулась меня ногой под столом. Нога была длинная и теплая. Я отодвинулся так, чтобы она не могла до меня дотянуться, убрал пачку сигарет в карман и еще раз отхлебнул из стакана.

– Поболтаем?

Я промолчал. Судя по тому, сколько оставалось денег, стакан был на сегодня последним. Решив не спешить, я отставил его в сторонку, закурил и пустил колечко дыма.

В спертом воздухе лететь ему было некуда. Колечко печально растаяло.

– Так и будешь молчать?

– Тебя это расстраивает?

– Почему ты молчишь?

– О чем нам с тобой разговаривать?

– Смотри, я ведь могу и…

Я сидел спиной к выходу. Однако по тому, как резко замолчала блондинка, понял: из туалета возвращается китаец.

Не обнаружив подруги там, где оставил, он замер посреди зала. Этакий вполне приличный китаец. Дорогой пиджак. Очки в модной оправе. Чего его занесло в этот «MoonWay»?

Блондинка улыбалась во весь красивый рот и махала руками. Разглядев ее, китаец семенящими шагами подошел к столику и мутным взором уперся мне в подбородок.

– Ли! Наконец-то! Милый! Ну где ты был?

Китаец не сводил с меня глаз. Блондинка тут же пояснила:

– А это… Ли, познакомься. Я встретила одноклассника.

О как! Я задрал брови и покосился на блондинку. То есть второгодником я, конечно, мог быть… но все-таки не столько раз подряд.

У китайца оказался очень тоненький, писклявый голос:

– Здьявствуйти. Осень йад, осень йад. Вы с Жасмин дьюзья?

Раз мы друзья с Жасмин, значит, мою новую подругу зовут Жасмин. Логично? Так что на вопрос китайца я кивнул. В смысле, что да. Жасмин я друг, и еще какой.

Все мы тут друзья и подруги.

– Очень приятно! Очень приятно! Будем знакомы: Ли Гоу-чжень, бизнесмен из Китая. А вы?

Ситуация становилась дурацкой. На кой хрен мне знакомиться с Ли… э-э-э… с бизнесменом из Китая?

Я повернулся к Жасмин и пристально на нее посмотрел. Увела бы она хунвейбина своего вежливого куда-нибудь в задницу. Чтобы людям отдыхать не мешал.

Жасмин, не мигая, глядела китайцу в лицо. Бывают, знаете, такие взгляды, прерывать которые пинком ноги под столом немного неудобно.

Секунду помедлив, я решил, что ладно. Будем доброжелательны по отношению к зарубежным гостям. Пусть они увезут наилучшие воспоминания о нашем городе. Неважно, что в городе какую неделю подряд льет дождь. Зато здесь живут радушные и приветливые люди.

С трудом выкарабкавшись из чересчур низкого кресла, я встал и протянул китайцу руку:

– Илья Стогов. Очень приятно.

– И… Эль… Как вы сказали?

Вечерника вступала в кульминационную фазу. «Мунуэевские» DJ’s отжигали по полной. В стоящем грохоте бизнесмену из Китая не светило разобрать, что здесь имя, что фамилия и как все это следует произносить.

Я попытался выговорить более членораздельно. Это было бесполезно. Стоять, когда под коленки упирается кресло, а прямо в… как бы помягче?.. давит стол, было неудобно. Я поступил проще.

Нащупав в кармане редакционную визитку, я вложил ее в раскрытую ладонь бизнесмена.

– Журналист? Вы журналист? О-о! Как интересно! Позвольте вас угостить! Водка? Жасмин, ты? О’кей, три водки!

Сжимая мою визитку как величайшее в мире сокровище, Ли семенящими шагами порулил в направлении бара. Все-таки китайцы очень вежливый народ.

Едва он отошел на безопасное расстояние, Жасмин подскочила в кресле:

– Ты действительно журналист?

– Действительно.

– Как твоя фамилия? Ах да – Стогов… Что-то я о тебе никогда не слышала.

– Хватит того, что я сам о себе слышал.

– Ты известный журналист? Где ты работаешь? На телевидении?

– Нет, в газете.

– У-у, я думала, на телевидении… А в какой газете?

– Не скажу.

Визитки нам на работе выдавали редко и помалу. Вообще-то я их берег, кому попало не раздавал. Но раз так вышло, то ладно. Жасмин была готова выпрыгнуть из платья прямо за столом. Ну и опять-таки китаец угостит.

Первые несколько бутылок пива я купил еще днем, в редакции. Потом было красное вино в отделе социальных проблем. Потом снова пиво. Платить приходилось в основном мне.

Работа все никак не могла начаться, а сразу после этого кончилась. На радостях все поехали к машинисткам домой. У кого-то из них дома был коньяк. Коньяк сразил машинисток наповал.

Потом была водка в закрывающемся уличном кафе, снова водка на заднем сиденье такси, потом снова пиво в магазине «24 часа – продукты» на углу Невского и Пушкинской.

Кто уж там за что платил, вспоминается с трудом. Но когда вместе со спортивным обозревателем нашей газеты Алексеем Осокиным я добрался до клуба, то на вход мы с ним уже сбрасывались.

Кстати, момента, когда Осокин исчез, я не заметил. То ли собутыльник уговорил пару местных балерин продолжить хореографию дома. То ли устал и смылся по-тихому.

Возможно, впрочем, что Алексей Осокин стоит, как последний лох, на улице и блюет. Хотя нет… Только не на улице… На улице сейчас дождь…

Переться под дождем домой в Купчино не хотелось. Так что китаец подвернулся кстати. Если он, имея такой замечательный галстук, потратится на двести граммов водки для русского журналиста, то, скорее всего, не разорится.

– Тебя действительно зовут как цветок?

– Неужели мечта сбылась?! Неужели я все-таки произвела на тебя впечатление?!

Я поразглядывал собеседницу. Расстроился и залпом допил то, что еще оставалось в стакане.

– Вообще-то да. Вообще-то произвела.

– Да? И ты вообще-то да… Слушай, Стогов, давай, когда все кончится, поедем ко мне?

Что кончится? Я прикурил новую сигарету от предыдущей и поискал глазами китайского друга. Где водка?