Новая Земля - Борис Шергин
- Дата:20.05.2024
- Категория: Детская литература / Прочая детская литература
- Название: Новая Земля
- Автор: Борис Шергин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шергин Борис
Новая Земля
Борис Викторович Шергин
Новая Земля
Веку мне - "сто лет в субботу". Песнями да баснями, гудками да волынками, присказками-сказками, радостью-весельем от старости отманиваюсь и людей от смерти-тоски отымаю.
Архангельская страна, Двинская земля богатеет от моря. Угрюмо Студеное море - седой океан. И поморы, идучи на Дальние промысла, брали с собой на корабль песню и сказку.
Таковым-то побытом в молодые, давние годы подрядился я в двинскую артель, идти на Новую Землю, бить зверя и сказывать сказку в мрачные дни.
Из-за нас, мастеров-посказателей, артельные старосты плахами березовыми бились, дрались, боем отбивали, отымом отымали нас друг у друга.
Дула праматерь морская - пособная поветерь. Наша лодья от Двины до Новой Земли добежала в пятеры сутки. Зверя в тот год выстала несосветимая сила. Целое лето били тюленя, моржа, стреляли оленя. Такой задор одолел - гусли мои паутиной заткало, без них весело!
Осень пошла. Старики говорят: "Время обратно. На добычу задоримся, да кабы беды не дождаться!"
Здесь у ветров обычаи. Весной заведется ветер с юга - полудник. Очистит море от льда, угонит льдину на север, вдаль, в неведомый край, и держит льдину у полуночи, в задвенной стране. А осенью приходит день и час -полуденный ветер умолкнет. Волю возьмет ветер полуночник. Погонит льдину обратно к Новой Земле. Смены летнего ветра на зимний не жди!
Вот этак с вечера спать завалимся: "Ребята, завтра домой непременно". А утро настанет-ветер вчерашний. Опять тебя так и подмывает: "Коли зверя-то, стреляй! Всё золото в клубок. Жёнок, невест с экой добычи в шелк и бархат оденем!"
До бортов корабль нагрузили. Староста назначил час отхода.
Тогда артель раскололась надвое. Одиннадцать зашли на лодью. Мы, одиннадцать, толкуем свое: "Плывите, доставьте добычу домой. А за нами сюда другой кораблик немедля пошлите. Мы будем ждать, новый груз припасать. Сей год зима не торопится".
Староста нас и клял и ругал. В последнюю минуту с нами остался:
- Я клятву давал вас, дураков, охранять! Слово дадено - как пуля стреляна. Твори, бог, волю свою! Вы с меня волю сняли.
Те убежали, мы опять промышляем, барыши считаем. Прошла неделя, другая. Время бы за нами и судну быть. Тайно-то, про себя-то, тревожиться стали. На Здвиженье птица улетела. Лебеди, гуси, гагары - все потерялось. Тихо пропало... Заболели сердца-то у нас. Защемило туже да туже.
Как-то спросил я:
- Староста, почто ты с лодьи книги снес - Четьи-Минеи, зимние месяцы? Он бороду погладил:
- Вдруг да кому, баюнок, на Новой Земле зимовать доведется... Они нам за книги спасибо скажут.
- Староста, даль небесная над морем побелела. Это от снегов?
- Нет, дитя, от льдины...- И ласково так и печально поглядел мне в глаза.А ты, ладь, ладь гусли-то. Ежели не на корабле, дак на песне твоей поедем.
Ночевали мы в избушке за горой. В пятую неделю ожиданья на заре пошел я к морю, глядеть корабля. Иду и чувствую, что холодно, что вечер не вчерашний. Шапчонку сорвал, щеку подставил, а ветер-то норд-ост, полуночник... Ноги будто подрезал кто-то, присел даже. Однако усилился, вылез на глядень. И море увидел: белое такое... Лед, сколько глазом достать,-все лед. Льдины-что гробы белые. И лезут они на берег, и стонут, и гремят. Жмет их полуночник-от... Воротился, сказываю. Только ахнули: месяц ждавши, с тоски порвались, а каково будет девять месяцев ждать!
Помолились мы крепко, с рыданием, и зазимовали.
Староста говорит:
- Не тужи, ребята! Ни радость вечна, ни печаль бесконечна. Давайте избу на зиму налаживать.
Собрали по берегам остатки разбитых кораблей. Избу заштопали, зашили. Тут и снегом нас завалило до трубы. Сутки отгребались.
Стало тепло, а темно. И на дворе день потерялся: ночь накрыла землю и море. И в полдень и в полночь горят звездные силы, как паникадила.
Староста научил по созвездьям время читать, часы узнавать. В избе на матице календарь на год нарезали: кресты, кружки, рубежи - праздники, будни, посты. Заместо свечи жирник горел денно-нощно...
Тут повадились гости незваные - белые медведи: рыбный, мясной запас проверять. В сени зашли, в дверь колотили; когтищами, будто ножами, свои письмена по стенам навели. Мы десять медведей убили; семь-то матерых. Перестали гостить. Они, еретики, пуще всего свистом своим донимали. В когти свистят столь пронзительно, ажно мы за сердце хватались.
Тут и всток-ветерок из-за гор приударил. По ветру льдина с камнем летела. По две недели мы за порог не ступали,- как мыши в подполье, сидели. Счет дням по жирнику вели: приметили, сколько сала сгорит от полдня до полдня. Староста дышит мне: "Пуще всего, чтобы люди в скуку не упали. Всякими манами ихние мысли уводи".
С утра мужики шить сядут, приказывают мне:
- Пост теперь, книгу читать. Да чтобы страх был! Слушают, вздыхают... А оконце вдруг осветится странным, невременным светом. Горят в небе сполохи, северное сияние. С запада до востока, будто река вся жемчужная, изумрудная свернется да развернется; то как бы руки златые по небу пойдут, перебирают серебряные струны...
Вечером ребята песню запросят. Староста строго:
- В песнях всё смехи да хи-хи. Заводи, баюнок, лучше старину.
Сказываю Соловья Будимировича:
Из-за моря, моря Студеного
Выплывают корабли Будимировы.
Тридцать кораблей без единого,
Нос-корма по-звериному.
Бока взведены по-туриному.
А и вместо глаз было вставлено
По камню было по яхонту.
Вместо бровей было прибито
По черному соболю сибирскому...
В пост на былину-старину разрешено, а уж как завыговаривает старинка про любовь да как зачнут мужики сгогатывать, так староста только головой вертит да руками машет:
- Ну, разлилась масленица, затопила великий пост!
Про Лира-короля слушать любили. По книжке у меня было выучено.
- Ты, баюнок, мастер слезы выжимать. Поплачешь, оно и легче.
Был у меня в артели друг, подпеватель, Тимоша. Перед святками он замолчал.
Староста мне наказывает:
- Не давай ему задумываться! Я заплакал:
- Тимоша моложе всех, что ему печалиться!
-То и горе. Стар человек, многоопытен - беды по сортам разбирает: это, мол, беда, это полбеды. А молодому уму несродно ни терпеть, ни ждать.
Я Тимошу отчаянно любил, жалел:
- Тимошенька, чем ты будешь зиму провожать, весну встречать? Давай сделаем гудок.
На деревянную чашу натянули жилы оленьи, гриф из вереска - вот и гудок с погудальцем.
Два коровьих рога, в чем иглы держали, то сопелки-свирели.
- Староста, нам до праздника надо сыгровку делать.
- Играть нельзя, а сыгровку можно.
"Во святых-то вечерах виноградчики стучат: виноградие красно-зеленое!"
В праздник всякий вечер ударим в гусли: запоет гудок девическим голосом, завизжат рожки. Учинится топот-хлопот, скаканье-плясанье. Зажиг от старосты пойдет: зачнет пудовыми сапожищами в половицы бухать, перстами щелкать, закружится...
У нас песни поют,
У нас гудки гудут,
Золотая труба трубит,
Переладец разговаривает...
За старостой стар и млад,-ажно ветер по избе. И Тимоша с ними. Только я заметил глаза у него блестели и губы рдели по-особому. Утром он не встал. И зачал наш Тимошенька таять, как снег.
Я обниму его, реву над ним.
- Тимошенька, не спи! Во снах тебя смерть схватит... Он рассмехнется:
- Ты не отдавай меня смерти-то.
Нет, не укараулил я Тимошеньку, не сохранил, не уберег от смерти...
За Тимошей еще трое товарищей повалились в той же тоске. Сам староста перед ними в гудок играл и кружился, Все артельные попеременно плясали, смешили недужных. На Афанасьев день, января восемнадцатого, они рассмеялись и встали. Только Тимошеньку моего не мог я рассмешить... Положили его на глядень, откуда море видать. Графитной плитой накрыли и начертали:
Спит Тимоша-горожанин,
Ждет трубы архангеловы.
На Афанасьев-от день первый свет показался над Новой Землей. В полдень заря зарумянилась. Мы и ночник погасили на часок. На Аксинью-полузимницу солнышко-батюшко как бы с красным фонариком прошло по горам.
В Сретенев день солнышка мы навидались. В полном лике оно над морем встало. Мы-то целовались, обнимались в охапку, по снегу катались, в землю кланялись солнцу-то красному:
- Здравствуй, отец наш родной, солнце пресветлое! При тебе теперь живы будем!
Да в землю ему, да в землю ему, солнцу-то красному.
Друг друга разглядываем:
- Ты баюнок, обородател!
- А ты поседател!
- А это кто, негрянин черной?
- Ничего, промоюсь - краше вас буду!
И Благовещенье и Пасху славить к морю выходили. В медные котлы звонили. Проталинки ребячьими глазками в небо заглядели. Мох закудрявился. На Радоницу в тысячу звонков-колокольчиков Новая Земля зазвенела - с гор ручьи побежали. На Егорьев день гуся два, чайки две, гагары две прилетели, посидели, поглядели, поговорили- опять улетели. Передовые это были. На вешнего Николу слышим сквозь сон: стон стоит на дворе. Выбежали - птица прилетела! И лебеди, и гуси, и гагары, и... все прилетели. Земли не видать, голосу человеческого не слышно. Лебедь кикает, гагара вопит, чайка кричит. Любо! Весело!
- Морская история России для детей - Валерий Евгеньевич Шамбаров - Прочая детская литература / История
- Волшебное кольцо - Борис Шергин - Прочая детская литература
- Мудьюг — Остров Смерти - Петр Уржумский - Прочая детская литература
- Кораблик - Елена Алексеевна Кузнецова - Прочая детская литература / Прочее
- Мия - Тамара Витальевна Михеева - Героическая фантастика / Прочая детская литература
- Молли имеет право - Анна Кэри - Прочая детская литература / Детская проза
- Новые приключения Незнайки: Снова на Луне - Борис Карлов - Прочая детская литература
- Волна - Владимир Соколовский - Прочая детская литература
- Прошлое смотрит на меня мёртвыми глазами - Ирина Ивановна Каписова - Прочая детская литература / Ужасы и Мистика
- Стихи подросткам Мир безбрежен - Борис Александрович Базарнов - Прочая детская литература / Поэзия / Детские приключения