Коля-воробей - Владимир Дроздов
- Дата:21.05.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Коля-воробей
- Автор: Владимир Дроздов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дроздов Владимир
Коля-воробей
Владимир Дроздов
КОЛЯ-ВОРОБЕЙ
авт.сб. "Над Миусом"
Редко кому удается похвастать: мы с третьего класса школы дружим. А я вот могу - именно с тех пор и дружу с Колей. В третьем классе Коля был страшным спорщиком. Я-тоже. Но я любил пофантазировать и отличался склонностью к авантюрам, а Коля всегда трезво смотрел на вещи и особенно недоверчиво относился к моим проектам. Мы ругались и смертельно ссорились по пять раз на день. Однако друг без друга не могли прожить и часу. Особенно летом, когда занятия в школе кончались.
Обычно Коля оказывался утром под нашими окнами гораздо раньше, чем в квартире просыпались взрослые, Стоя на тротуаре, он издавал тихий свист и Принимался помахивать кистями согнутых в локтях рук над плечами.
Туда, сюда... То быстрее, то медленнее... Однажды я спросил, что это означает. Коля не ответил. И позже под разными предлогами уклонялся. Наконец взял с меня клятву: никому не разболтать! И только тогда признался: он тренируется! Ведь если найти подходящий угол наклона кистей рук, может возникнуть вертикальная тяга...
Ну, как у геликоптеров или автожиров.
Но хотя Коля так и не нашел необходимый угол наклона, от своей привычки он не отказался. И, благодаря ей, даже сделался дома самым популярным моим другом.
Потому что иногда тихий призывный свист Коли поднимал с постели маму или кого-нибудь из домашних. Они не очень-то разбирались в авиатехнике-будили меня, откровенно потешаясь: "Вставай, вон твой воробей уже машет крылышками!" А Коля и впрямь немного походил на птичку: маленький, худенький, носатый... И кличка Воробей прочно утвердилась за ним.
Однако в довольно хилом теле моего друга жил могучий творческий дух. И когда мне удавалось первым расслышать его сигнал, я хватал булку, запасенную еще с вечера, тихо прошмыгивал через переднюю и, стараясь не клацнуть английским замком, осторожно выбирался па лестничную площадку. Но по лестнице прыгал через две-три ступеньки или просто съезжал по перилам. Конечно, взрослые не знали, что мы с Колей отправлялись на дровяной склад, где из щепок, столярного клея и бумаги сооружали воздушные змеи, планеры и даже самолеты. Да, да-самолеты! Правда, моторами служили толстые полоски резины, скрученные жгутом. Распрямляясь, эти моторы вращали винт... В те времена еще не существовало дворцов п домов пионеров, авиамодельных кружков, никто нами не руководил... Зато в нашем "конструкторском бюро" счастливо сочеталась творческая мысль с критической. И наши сооружения, напоминавшие больше всего помесь японских этажерок с китайскими фонариками, все-таки летали.
Но вот мы выросли. Коля по окончании института попал на крупный завод-недалеко от Москвы. А я, став к тому времени летчиком-истребителем, был назначен в одну из авиабригад тоже под Москвой. Так, после нескольких лет разлуки, мы с Колей снова оказались почти что соседями. И вскоре нам представился случай повидаться.
Меня назначили в ком-иссию по приему выпускных экзаменов у курсантов аэроклубов. Конечно, я попросился проверять аэроклуб того завода, на котором сменным инженером трудился мой друг. И ноябрьским вечером приехал в их заводской поселок.
Прежде всего я поспешил в аэроклуб. Надо было предупредить, что экзамен будет завтра, и договориться о том, как он будет проходить.
Начальник аэроклуба пригласил меня остановиться у него на квартире. Но мне так хотелось поскорее встретиться с Колей... Я сказал:
- Буду жить у друга.
Однако от поездки в город на аэроклубовской машине не стал отказываться. Ведь шоферу, чтобы завтра утром доставить меня на аэродром, нужно было знать, где живет Коля.
По счастью, мой друг был дома. И конечно, мы с ним проговорили допоздна.
А утром я взлетел с первы-м курсантом и вдруг явственно ощутил: что-то меня раздражает невыносимо.
Только не сумел сразу сообразить, что именно. Вроде бы курсант делает все правильно, по инструкции. Но как-то скучно. Насилу я догадался: мне скорости не хватает! Мой-то "ишачок" летит в четыре раза быстрее!
А этот несчастный самолетик еле-еле высоту набирает, слишком тихо и плавно разворачивается. И фигуры высшего пилотажа получаются у него какие-то вялые, словно ребенок кашу ленится есть, по тарелке размазывает.
Я, конечно, понимал: нельзя оценивать курсанта по нормам военного летчика-истребителя - несправедливо это будет. И конечно, постарался войти в положение человека, чья машина летает вчетверо медленнее моей.
И отметки ставил со скидкой на их аэроклубовскую технику. А все-таки раздражение во мне тлело.
И вот кончился короткий ноябрьский денек, отлетал я с курсантами. Инструкторы собрались в кабинете начальника аэроклуба, пригласили и меня туда. Ну, вижу: все они рады, что средний балл у курсантов получился выше четырех, что, таким образом, неплохо оценены и сами воспитатели. Но как на грех, я нечаянно в разговоре возьми да и пожалуйся: мне-истребителю-скучно слишком медленно летать. Конечно, сам чувствую: бестактно у меня вышло им-то все время именно так и приходится. А слово вылетело-назад не вернешь. Пытаюсь поправиться-мол, кто-то из летчиков нашей бригады говорил, будто и на ПО-2 может получиться ранверсман. Если мотор новый и хорошо тянет.
А в аэроклубе и слова такого не слышали-ранверсман. Ну, пришлось объяснять: мол, делаешь полтора витка бочки-вращаешь самолет вокруг его продольной оси в почти вертикальном полете. Только на половине второго витка выходишь в обратную сторону без потери высоты. Эту фигуру французские летчики придумали еще на заре авиации-ее название взято от французского слова renversement, то есть опрокидывание.
Тут начальник аэроклуба вдруг спросил меня:
- Хотите завтра проверить это дело в зоне?
Я, конечно, говорю: хочу. А он еще добавил:
- Заодно и своего друга прихватите, устроим ему воздушное крещение.
Гражданская авиация тогда в зачатке находилась.
А на военном самолете покатать кого-нибудь вовсе невозможно. И конечно, Коля мой никогда в воздух не поднимался. Я только беспокоился: освободится ли он завтра пораньше утром? Он смог.
Примерно за час до начала полетов с курсантами мне приготовили самый лучший в аэроклубе самолет-с наиболее сильным мотором. А день выдался солнечный, яркий, но морозный. И хотя Коле подобрали подходящие по размеру комбинезон, шлем, перчатки и бурки, однако не удалось надеть ему на лицо под очки тонкую фетровую маску. Очень уж выдающимся оказался у Коли нос-ни в одну не влезал. Я заранее предупредил его: поглядывай в зеркало, прикрепленное на стойке перед моей кабиной. Если начну щеки тереть - и ты три, не то отморозишь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Беседы Учителя. Как прожить свой серый день. Книга I - Н. Тоотс - Биографии и Мемуары
- Споры по существу - Вячеслав Демидов - Биографии и Мемуары
- Беседы Учителя. Как прожить свой серый день. Книга II - Н. Тоотс - Биографии и Мемуары
- Вице-адмирал Нельсон - Владимир Шигин - Биографии и Мемуары
- Мои воспоминания о Фракии - Константин Леонтьев - Биографии и Мемуары
- Портрет на фоне мифа - Владимир Войнович - Биографии и Мемуары
- Франкенштейн и его женщины. Пять англичанок в поисках счастья - Нина Дмитриевна Агишева - Биографии и Мемуары
- Прыжок - Владимир Дроздов - Биографии и Мемуары
- Фау-2. Сверхоружие Третьего рейха. 1930–1945 - Вальтер Дорнбергер - Биографии и Мемуары