Агентство "Аргентина" - Алла Рут

Не сразу он расслышал тихий голос девушки.

- Чего? – спохватился Бахрам, вспомнив, что Ньялсага наказал ему объяснить гостье все то, что обычно они объясняли попаданцам.

- Я говорю: он – заклинатель, а вы?

Бахрам взял коробку с пейнтбольными шариками, заполненными красной краской, покрутил в руках, вздохнул и положил на место.

- А мы – обычные люди.

- Ты говорил: вы бессмертны?

- Святые ежики, так! Мы обычные бессмертные люди. А чары, заклинания и прочая петрушка – это все по части Ньялсаги. Он и ауры видит, такой уж у него дар!

В синих глазах девушки мелькнул интерес.

- «Ауры»? Что это такое?

- Это… ну… как бы тебе объяснить? Вокруг каждого человека магическое сияние имеется. Обычным людям его видеть не дано, а Ньялсага – видит!

- Как же он это видит?

- Прикоснется к человеку – и готово! Все про него известно становится,- пояснил Барам, перебирая старые пейнтбольные журналы. – Любой, как на ладони. Наведывался к нам как-то один оборотень, - Бахрам хмыкнул. - В человеческом обличье пребывал, да только Ньялсагу не проведешь. Он с ним за руку поздоровался и по ауре сразу догадался, что перед ним – не человек! У нелюдей аура особенная, - пояснил он. - Ньялсага говорит, их как бы дымка серебристая окутывает. А у людей ауры обычные, цветные. Синяя там или желтая, у кого как…

Девушка бросила взгляд в сторону соседней комнаты.

- Значит, чтобы распознать сущность, вашему заклинателю нужно коснуться человека?

- Точно!

- Необычный дар, - пробормотал девушка так тихо, что Бахрам не расслышал.

Во дворе послышался шум мотора. Бахрам подошел к окну.

Раньше ему доставляло почти детское удовольствие прочесывать двор бдительным взглядом, как бы ожидая за собой слежки каких-то неведомых спецслужб, но сегодня он лишь мельком взглянул на белый пикап.

- Кемен приехал… медальон, небось, привез!

Хлопнула входная дверь, раздались голоса.

- Кто этот человек? – понизив голос, спросила девушка и кивнула на дверь. – Тот, с кем разговаривает сейчас заклинатель… кто это? Высокий, светловолосый, глаза колючие, недоверчивые…

Она опасливо поежилась.

- Кемен, - Бахрам шумно вздохнул. Ему порядком надоело отвечать на вопросы, но он снова вспомнил наставления Ньялсаги и подавил очередной вздох.

- Потомственный, можно сказать, охотник, - добросовестно принялся он втолковывать. - У него на всякую нечисть прямо-таки нюх. От него не скроешься!

Девушка пристально смотрела на Кемена.

- Ты это… не бойся его, - с досадой забубнил Бахрам, заметив, что она насторожилась. – Он сам по себе, а мы – сами по себе!

Бахрам встал напротив открытых дверей, заложил большие пальцы за ремень и в раздумье покачался с носков на пятки. Не мастак он девиц утешать, нечего и пытаться! Пусть Ява этим занимается. Небось, с ним бы она слезы не лила! Или вот Кемен… и как ему удается одним своим появлением пугать незваных гостей до смерти? При нем они не то, что плакать, дышать боятся!

Бахрам на мгновение ощутил что-то вроде легкой зависти к потомку Хэрвелла.

- На кого же он охотится, если здесь у вас только люди живут? – робко поинтересовалась девушка.

Бахрам глянул в окно: не видно ли Явы. Его не было, значит, придется и дальше отдуваться самому. Святые ежики, за что все это?!

- На тех, кто сюда попадает, - выдавил Бахрам и заметив тень, мелькнувшую в глазах девушки, добавил: - Уговор у нас с ним…

Бахрам вкратце изложил суть договора и, не удержавшись, прибавил:

- Мы с ним поначалу даже повоевали малость, с Кеменом, то есть, - в его голосе явно слышалась легкая грусть по старым добрым временам. - Эх, вспомнить приятно! У нас полномасштабные боевые действия шли!

Он тепло улыбнулся воспоминаниям, но тут же погрустнел:

- А потом пришлось нам все-таки перемирие заключать, договариваться… Ньялсага говорит: худой мир лучше доброй войны.

Бахрам пожал могучими плечами.

- А я так думаю наоборот: хорошая война всегда лучше худого мира!

А теперь никакой войны, конечно, не дождешься… нечего и мечтать!

Ему хотелось поделиться с девушкой своими соображениями относительно военных действий, но вряд ли она так хорошо разбиралась в тактике и стратегии. Эх, и почему никогда не заносило сюда самого завалящегося военачальника? Вот поговорили бы, отвели душу!

Он посмотрел на девушку: она не сводила глаз с Кемена.

- Да не бойся ты! Ты – человек, а Ньялсага никогда не позволит Кемену уничтожить человека!

- И он послушается?

- Святые ежики, еще бы! – самодовольно заявил Бахрам. – Кемен вашего брата терпеть не может, была б его воля, он бы их всех…

Бахрам состроил зверскую физиономию.

- Но договор есть договор и он его соблюдает. Но, конечно, если гость здесь кого-нибудь убил, то уж тут мы, как говорится, умываем руки…

Девушка непонимающе посмотрела на него.

- Как это?

- Бывает иной раз, что попадет сюда кто-нибудь… оборотень там или гоблин… да прикончит здесь кого-нибудь из людей, прольет кровь. С перепугу или того… есть захочет, - Бахрам развел руками. – Вот тогда – все. Тех, кто здесь пролил кровь, мы не защищаем. Своими руками, можно сказать, кеменовской банде отдаем!

Ему показалось, что девушка затаила дыхание.

- Но… почему?

- Людей убивать нельзя, - твердо сказал Бахрам. – Убил – значит, смертный приговор себе подписал. Ясно?

Он взглянул на девушку и сделал неуклюжую попытку ободрить ее.

- Тебе-то чего бояться? Ты же здесь никого не убивала, верно?

Девушка взглянула на Бахрама и слегка улыбнулась.

- Верно, - ответила она

…Потомок Хэрвелла появился в агентстве, как и обещал: через час-другой после событий на морском берегу.

Кемен в агентстве никогда прежде не бывал и Ньялсага ожидал расспросов, но тот лишь бросил хмурый взгляд на сгиллы, нарисованные над дверью, на убранство, состоящее из разномастных стульев, столов и еле заметно кивнул.

- Привез амулет, как договаривались, - сказал он и протянул фарфоровый медальон на белой шелковой ленточке. Гинзога, перед тем, как исчезнуть, в ярости швырнула его людям и, если бы Кемен не поймал его на лету, амулет угодил бы прямехонькой в груду дымящегося пепла – все, что осталось от однорукого воина-предателя по имени Харгал.

- Пусть хранится у тебя, так безопасней. Ты бессмертный, к тому же, заклинатель. Сделай так, чтоб закрыть сюда дорогу и Своре и всем остальным!

Ньялсага осторожно взял в руки медальон.

- Сделаю. Гостей из другого мира больше не будет и настанет у нас спокойная мирная жизнь.

Он спрятал амулет в нагрудный карман и взглянул на Кемена.

- Как жить станешь, потомок Хэрвелла? Чем заниматься?

Тот пожал плечами.

- Еще не думал. А вы?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});