Короли серости. Том 2 (СИ) - Темиржанов Артур

Кое-как взобравшись через корму на борт, Насиф дохромал до рубки. Положив руки на штурвал, он почувствовал, как катер дрогнул. Она не хотела подчиняться новому хозяину, чувствуя его дурные замыслы. Её мнение Насифа не интересовало.

Он закрыл глаза, и перед его внутренним взором предстала смуглая девушка в испачканном вечернем платье. На лбу её была красная точка. Катрина кричала и пыталась вырваться, однако Насиф крепко держал её за запястья. Нос его щекотал запах, который стоял обычно после прошедшего дождя. Кончики пальцев ощущали влагу и холод. В уши будто бы затолкали вату.

Ощутив, что время пришло, Насиф вцепился зубами в плоть девушки и начал отрывать от неё куски. Чёрные капли брызнули во все стороны. Катрина заверещала, начала пинаться, но это не остановило шамана. Тьма уже была внутри него — она множилась, расплывалась и переливалась всеми цветами небытия, которое начало заполнять весь мир.

Большего наслаждения Насиф никогда не испытывал. Наконец-то он ощутил, будто вернулся домой.

Хор мертвецов окружал его, кланялся новому господину, уже пытался заискивать. Тени знали, что их ждёт.

Удар в лицо быстро вывел шамана из транса. Свалившись на палубу, Насиф схватился за горящую щёку. Томми ревел от ярости, занося руку для следующего удара.

— Что ты с ней сделал, подонок?!

«Конечно, он не мог не почувствовать, что я делаю».

Насиф не стал бить в ответ — лишь щёлкнул пальцами, заставив рулевого провалиться под пол. Катрина пожрала любимого и даже не подавилась.

За бортом Эмма в ужасе наблюдала за схваткой.

— Нет, нет, только не опять… — шептала она, схватившись за воротник. Шаман улыбнулся, поднявшись на ноги.

— Ты в очередной раз доверилась не тому мужчине, Эмма, — засмеялся он. Хлопнув ладонью по стенке рубки, он заставил Катрину пробить землю якорями из тьмы. Эдем, стремительно до этого сворачивавшийся, снова пополз к краям.

Вот он и победил. Всё получилось так легко, что Насиф не мог перестать смеяться. Темнота, заполнившая его внутренности, привела и руку, и ногу в порядок. Вот только рёбра продолжали болеть. Впрочем, это не было чем-то страшным.

В новом мире им всё равно не понадобятся тела.

Перепрыгнув борт, Насиф обернулся, чтобы полюбоваться, как живописно катер источает чёрные потоки.

— Красиво, не правда ли?

— Ты обманывал нас всё это время, Насиф? — проговорила Эмма, будто не веря собственным словам.

— Нет, конечно! Разве что совсем чуть-чуть, и то в конце! — Насиф всё никак не мог унять смех — он вырывался из него короткими отрывками, будто неспособный больше жить внутри. — Ты ведь сама прекрасно знала, что я готов на всё ради своего народа. Чему же ты удивлена?

— Ты приближаешь конец света — ради сааксцев? Да ты слышишь себя?!

— Прекрасно слышу, — кивнул шаман. Сделав шаг навстречу Эмме, он заставил её отступить. — А вот ты — чего ты добилась? Все твои разговоры о милосердии: к чему они тебя привели?

— Они привели её сюда, — раздался голос за спиной медички. Прищурившись, Насиф едва разглядел приближавшуюся к ним тень. Сначала он принял её за Ли, но стоило гостю приблизиться, как шаман понял свою ошибку.

Это был Джек, сын Освободителя. Мальчишка очень сильно походил на помощника Томми, потому издали их было легко спутать. Впрочем, чему удивляться, если за основу и был использован Ли?

Для сына Бога Джек был одет слишком неряшливо — полурасстёгнутая белая рубашка, тёмные штаны и армейские сапоги. Только лёгкое сияние, исходившее от ладоней, намекало на божественную сущность парня.

Он что-то тащил за собой по земле — и, судя по поту на лбу, что-то довольно тяжёлое.

— Ещё живой, — сказал Джек, бросая искалеченное тело к ногам медички. Эмма тут же бросилась к иммигранту, начала осматривать его раны и шептать себе что-то под нос. Она протянула ладонь Джеку, тот принял её — и через несколько мгновений реальность взорвалась ярким светом.

Насиф чертыхнулся: такого вмешательства он не ожидал. Стоило ему открыть глаза, как ситуация оказалась ещё хуже.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Саргий, вытирая кровь, поднялся на ноги. В глазах его таилось бешенство. Джек, тем временем, усмехался:

— Мой тебе совет — если собираешься кого-то убивать, то стреляй в голову.

— Вы же не собираетесь со мной бороться? — поинтересовался Насиф. Он махнул за спину, в сторону Катрины. — Против меня и катера вы бессильны!

— Ты правда хочешь проверить? — спросил Джек. — Не скрою, твой финт меня немного позабавил. Да, ты удержал кусочек земли, поздравляю. Но вот весь остальной Эдем? О нём можешь позабыть. Я остановил продвижение. Даже если ты убьёшь меня сейчас, ничего не изменится. Как ты ни растягивай этот грёбаный катер, конец света нам уже не грозит.

— Ты блефуешь, — ответил Насиф — и тут уже настал его черед улыбаться. — И делаешь это, чтобы заставить их поверить, будто победа ещё возможна. На самом деле, ты не можешь прочувствовать всего, что здесь творится. Ты остановил продвижение, но это лишь временная передышка. И если я убью тебя, то все старания окажутся напрасны. Ты не знаком со тьмой, ты не знаешь её манер. Ты не знаешь, что после всех остаётся она одна.

Джек пожал плечами.

— Что же, пусть будет по-твоему. Так давай же, убей меня. Чего же ты ждёшь?

Не успел он договорить, как Катрина выплюнула в него очередь из своего носового пулемёта. Насиф моргнул: Джека уже не было на месте. Сын Бога уже был возле борта, ударом кулака вскрывая броню катера. Шаман рванул было к нему, но дорогу ему перегородил Саргий.

Признаться, медичка проделала дерьмовую работу — челюсть так и не встала на место, поэтому иммигрант не мог нормально говорить. Однако, взгляд его сказал всё и без слов.

Саргий напоминал плохо сшитую куклу, из которой вовсю лезла обивка. Он едва стоял на ногах. На шее, где была до этого рана, всё ещё оставалось небольшое отверстие, из которого сочилась кровь. То же самое касалось разреза, которым его вспорол как рыбину шаман.

Ничего из этого не мешало Саргию дьявольски хорошо драться. И на этот раз он уже знал все ходы Насифа.

Шаману оставалось только отступать под градом ударов. Уклонившись от очередной серии, он толкнул плечом медичку, пытавшуюся подкрасться к нему сзади. Одно касание её рук — и он мертвец.

Пинок от Саргия отправил Насифа в полёт. Благо, тьма внутри почти задушила всю боль. Взмахнув рукой, шаман заставил катер пропахать землю и наброситься на Саргия. Дождь из свинца обрушился на иммигранта и Джека. Мальчишка мигнул — и оба исчезли. Если бы не сын Бога, громила бы уже превратился в кровавую дымку.

— Проклятье! — проорал Насиф, когда медичка бросилась к катеру.

Катрина увильнула, практически перепрыгнув Эмму. У кормы возник Джек и ударом кулака рассеял кусок от катера. Зверский скрип испаряемого металла послужил криком боли машины. Уже не ведая, что творит, Катрина начала расплываться и приобрела чуть ли не животную форму, отдалённо напоминающую огромного тигра. Огонь из турелей на её спине заставил Джека отступить. Тем временем, жестяные лапы отмели иммигранта в сторону, сломав ему пару конечностей. Медичка тут же подбежала к изломанному телу и начала накачивать его энергией.

Катрина попыталась добить раненого оппонента, однако её стремительный рывок оборвался вмешательством Джека. Тот, схватив катер за хвост, потянул его к себе. Насиф с криком бросился к мальчишке, сосредоточившись на тьме, что их окружала. Небытие соткало своему апологету короткий клинок. Схватив его, шаман вонзил остриё в спину сына Бога.

Тот лишь крякнул в ответ, перехватил руки Насифа и ударил шамана лбом. За его спиной поднимался иммигрант. Оглушённый ударом, Насиф всё же сумел пинком оттолкнуть Джека от себя: прямо в лапы Катрины.

Огромная пасть сомкнулась на плече Джека, заставив того верещать от боли. Эмма бросилась к борту катера, попытавшись применить на нём свои силы. Насиф, чувствуя через Катрину контакт с медичкой, активировал утилизатор. Правая рука Эммы погрузилась вовнутрь, отправившись куда-то на Нижние Уровни. Иммигрант схватил её за плечи и, приложив все силы, потянул назад. Поняв, что добился своей цели, Насиф захлопнул борт, отрезав Эмме конечность. Медичка закричала от ужаса, уставившись на изуродованную культю.