Король-Воитель - Кристофер Банч

Армия экс-императора наконец остановилась, и на поле предстоящего сражения, где расположились две армии, насчитывавшие, вероятно, по миллиону человек каждая, воцарилась тишина, нарушаемая лишь отдельными криками да ржанием лошадей, далеко разносившимся во все еще тихом, прозрачном воздухе.

А потом эту непродолжительную тишину нарушило посвистывание ветерка, пролетевшего по печальной пустоши, разделявшей два войска.

От центра неприятельской армии отделился одинокий кавалерист и легким неспешным галопом направился в нашу сторону. При нем не было никакого штандарта, но одежда его блестела золотом.

Я узнал его.

Лейш Тенедос.

Доехав до середины разделявшего нас расстояния, он остановил лошадь, сложил ладони рупором, и его голос звучно раскатился над полем:

— Я император Тенедос! Я хочу говорить с генералом Дамастесом а'Симабу!

Он скрестил руки на груди и замер в неподвижности.

— Ну что? — спросил я, повернувшись к своим волшебницам.

— Я ничего не понимаю, — сказала Симея.

— Я тоже, — подхватила Синаит.

А Тенедос снова прокричал:

— Генерал Дамастес а'Симабу! Выезжайте ко мне!

— Конечно, я не доверяю ему, — сказал я. — Но, похоже, я оказался в дурацком положении.

— Синаит, — сказала Симея. — Закутайтесь в плащ, как я.

— Зачем?

— Мы поедем вместе с Дамастесом и остановимся, отъехав полпути от нашего фронта. Он не сможет узнать нас под плащами, а для того, чтобы выяснить, кто мы такие, магическими способами, у него не будет возможности, — объяснила она. — Это, пожалуй, немного встревожит его и даст нам некоторое преимущество перед ним. Если же он попытается устроить какую-нибудь гадость Дамастесу или армии, то мы сможем ответить немедленно.

— Хорошо, — одобрила Синаит. — Дамастес, вы и впрямь намерены засунуть голову в пасть льва?

— А что, у меня есть выбор? — ответил я вопросом на вопрос, подбросив на ладони уздечку Быстрого. — Меня тревожит не столько львиная пасть, сколько исходящая из нее вонь.

Когда я двинулся вперед, цокот копыт моей лошади показался мне оглушительным. Тенедос спокойно сидел в седле, поджидая меня.

То впечатление, которое сложилось у меня после общения с ним посредством Чаши Ясновидения, подтвердилось — в его гипнотическом взоре появилось нечто нездоровое. Мне показалось, что он похож на бешеного ястреба. И тогда я подумал: а не может ли быть так, что все хищники от природы бешеные, по крайней мере если судить по ненависти и презрению, которые всегда заметны в их глазах.

Тенедос теперь не производил впечатления мягкотелого и обрюзгшего, а, напротив, был мускулист, худощав, едва ли не тощ. Одет он был в золото, а на голове носил обруч, очень похожий на ту корону, которую много лет назад, в Никее, я возложил ему на голову. Я заметил, что он старается не двигать одной рукой, и понадеялся, что рана от стрелы Йонга оказалась неизлечимой и продолжала гноиться.

— Приветствую вас, генерал Дамастес, — сказал он, когда я подъехал к нему. — Сегодня прекрасный день для сражения.

Я кивнул в ответ, обратив внимание на то, что он, впервые со времени нашего пребывания в Кейте, разговаривает со мной на «вы».

— Я тоже приветствую вас, хотя и сомневаюсь в том, что существуют дни, подходящие для убийства. Прошу простить меня за то, что я, обращаясь к вам, не использую звания, но я его просто не знаю.

— Прежде мне вполне подходил титул императора.

— Это было прежде.

Он нахмурился, но я спокойно встретил его гневный взор. Его глаза вспыхнули, он на мгновение отвел взгляд, а потом вновь посмотрел на меня.

— Я должен поздравить вас с тем, что вам удалось избавить Нумантию от ее злейшего врага, — сказал он.

Я мог бы ответить ему честно, что злейшим врагом был тот, кто находился сейчас передо мною, а не тот, который пал в Юрее, но предпочел промолчать.

— Любопытно, — продолжал он. — Мы… вы, я и вся Нумантия приложили столько усилий для того, чтобы низвергнуть этого ублюдка, и потеряли на этом все, что имели. А потом вы с горсткой людей и при помощи лишь капельки волшебства — если, конечно, мне верно рассказали о том, как все это происходило, — добиваетесь потрясающего успеха.

Я пожал плечами:

— Полагаю, все дело в подходящем времени и стечении обстоятельств. И, возможно, в этот раз боги покровительствовали мне.

— Да, — согласился Тенедос. — Готов спорить, что Сайонджи выла от ликования, когда он наконец-то вернулся к ней. Интересно, в каком облике она позволит ему возродиться? Червя? Или собаки?

— Мне никогда не приходилось беседовать с богами, — ответил я, — так что я не буду рисковать и выдвигать предположения.

— Дамастес, мой бывший друг, — сказал Тенедос (в его голосе появился оттенок фамильярности). — Вам совершенно не нужно разговаривать со мной в таком вызывающем тоне. Точно так же, как не было необходимости брать с собой тех двоих, что остались позади. Я полагаю, что они волшебники, но вам нечего опасаться меня, по крайней мере сегодня.

— У вас не было ни единого повода для того, чтобы нападать на моих родных, — ответил я.

— Вы поверите, что это не было делом моих рук? Более того, я даже не давал на это разрешения. Это сотворил один из моих честолюбивых подручных. Заверяю вас, что Годжам обошелся с ним точно так же, как он сам обошелся с вашими людьми.

Я молча смотрел на него.

— Вы не верите мне.

— Нет, — отозвался я. — Я вам не верю.

— Ладно, тогда хватит об этом. — Теперь его голос зазвенел от гнева. — Я хотел поговорить с вами, потому что собираюсь предложить сделку.

— Ни о какой сделке не может быть и речи, — сказал я. — Разве что вы бросите на землю фальшивую корону, которую надели на себя, и сдадитесь мне. Если вы поступите таким образом, то обещаю — хотя для этого мне придется нарушить данное ранее обещание, — я приложу все силы, чтобы вы избежали казни.

— Так вот, — очень спокойно ответил он, — вы сами знаете, что я не могу этого сделать. За мной миллион и даже больше людей, которым я дал слово. Но важнее всего — сама Нумантия. Я поклялся, что мое королевство возродится в достойной его славе и мощи.

— И поэтому вы желаете окончательно разорить его? — холодно сказал я.

— На этом поле находятся две армии, — ответил Тенедос, — и я могу задать вам тот же самый вопрос.

— И именно поэтому мы будем сражаться, — произнес я.

— Вовсе не обязательно, — отозвался он. — Потому что, устранив короля Байрана, вы нарушили равновесие.

Я молча ждал продолжения.

— Сразу же после того, как одно из тех существ, которых я способен призывать себе на службу, сообщило мне об убийстве Байрана, я стал творить заклинания и увидел, как майсирцы уходят через Кейт в свою страну. Путь усыпан их трупами и награбленным добром, и, боюсь, лишь очень немногие смогут вновь увидеть свой дом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});