Лишь одна Звезда. Том 1 - Роман Суржиков

Джон-Джон даже не сомневался, что история будет принята, но моряки возроптали:

– Про колечко-то ты прав, а вот с мечом, туды-сюды, неувязка. Твой хозяин и сейчас носит меч с камушками на эфесе – он, что же, со дна ущелья его достал?

– Он себе точно такой заказал… – слегка сконфуженно ответил Джон-Джон.

– Что-то эфес не смотрится новым, – ухмыльнулся Ларри.

– Да и глаза твои не смотрятся правдивыми, – добавил Марк.

– Выходит, не по душе моя история?.. – Джон-Джон свирепо шмыгнул носом. – Так получай другую. Твой хозяин – кайр Джемис – пытался убить его светлость. По нраву тебе такая история?

Воцарилась тишина. Марк, помедлив, спросил:

– Его светлость Ориджина?.. Молодого или старого?

– Молодого герцога Эрвина. В Запределье, на болоте, – мстительно бросил Джон-Джон. – Поди, хозяин не говорил тебе об этом своем подвиге. Ху-ху!

– Ты прав, брат: я впервые слышу, – признал Марк. – Вот только не разумею одного: ты, что ли, ясновидец, как Светлая Агата? Из похода вернулись кайр Джемис и герцог Эрвин – больше ни души. И кто же из двоих тебе поведал? Возможно, конь герцога? Или джемисов пес?

– Двое вернулись из-за Реки, – не дрогнув, ответил грей. – Но дело было еще до Реки – на Мягких Полях. Твой хотел поднять мятеж и убить герцога: мол, Ориджин – плохой командир, заместо него другой нужен. Но герцог задавил Джемиса – не железом, а так, одной силой воли. Потом прогнал из отряда и кайра, и тогдашнего егойного грея – Хэнка по прозвищу Моряк. Ентот Хэнк быстро смекнул: кайр не стерпит живого простолюдина, видевшего кайров позор. И быстренько сбежал – благо, на болоте легко пройти так, чтобы не догнали. Хэнк вернулся на побережье, пришел в порт, нанялся на торговую шхуну. А я его встретил в корчме «Кривой бушприт», что у бухты Два Утеса, и за кружкой винца морячок мне все и выложил. Очень был в обиде на хозяина, потому не постеснялся.

– Отчего же герцог пощадил Джемиса?

– Кто знает. Чем-то выслужил прощение… Может, жизнь его светлости спас. То было уже без Хэнка, так что он о том не сказывал.

– Что ж… принимаю, щедрая ставка, – медленно кивнул Марк и метнул кости.

По правде, он был не ахти каким удачливым игроком. Да и вообще, положа руку на сердце, не назовешь везунчиком парня, который еще недавно попивал чаек с самим императором, а теперь плывет на край света в утлом корыте да режется в кости с матросней!.. Однако Марк приметил одну штуку, которая стала очень кстати: «вилы» выпадают куда чаще «малой лесенки». Выбирая, какие кости перекинуть, северяне вечно надеялись на «лесенку» – поскольку они сильней «вил». Но «лесенка» выпадала редко, и Марк, ставивший на «вилы», частенько выигрывал.

В качестве заслуженного приза он услышал новую дюжину небылиц.

Про капитана шхуны – Джеффа Бамбера, что родился не лорденышем или купченком, а матросским сыном, и сам докарабкался до капитана. Теперь он собирает деньжата, чтобы откупиться от сюзерена – графа Флеминга – и стать вольным торговцем. Говорят, накопил уже целый бочонок серебра, но графу мало.

Про боцмана Бивня: тот, якобы, с бывшим своим капитаном обошел весь Поларис по кругу. Из Беломорья прошли вдоль Нортвуда и Закатного Берега в Лютые Воды, там взяли на юг. Вытерпели четыре шторма, миновали все дикарские гавани, потеряв всего двадцать человек из команды. Достигли Дарквотера, едва не увязли в Топях Темных Королей, которые только с виду напоминают море, а на самом деле – смола. Огибая юг материка, месяц проплутали среди Пшеничных островов, насмотрелись самых диковинных животных и еще более странных людей, загорели, как щепки, ибо солнце светило – жуть, чистый огонь! Зашли в Шиммери и все деньги, какие имели, истратили на девиц, а было бы денег вчетверо больше – все равно спустили бы, такие уж в Шиммери девицы. Литленд миновали без остановок – что-то не ладно было в Литленде, тут и там берег дымился. Вошли в Восточное море, в Маренго сбыли товар, на острове Смайл пополнили припасы и дальше двинулись на север – аж до Запределья. Запределье они как-то проплыли насквозь – это Бивень очень смутно помнил: всюду туман, не видать ни черта, и в голове гудит от пойла, а как тут не пить, если страшно. Затем выбрались в Море Льдов – и назад в Беломорье. Изо всего путешествия особенно часто боцман вспоминал зверей Пшеничных островов: «Ну и твари! У них клыки – в два шага длиной, из пасти торчат на целый ярд! И не говорят про них – клыки, а говорят – бивни. Чтобы звучало жутче!» Так вот и заслужил боцман свое прозвище.

Потом выслушал Марк историю каждого судна флотилии (их было двенадцать). Особо запомнилась «Плаксивая Дева»: эта шхуна трижды получала большие пробоины и должна была потонуть, но, видно, не пришлась по вкусу морским богам – всякий раз доползала до берега, так напившись воды, что из люков текло на палубу. Тот корабль, в котором плыл Марк, звался «Тюлень» и ничем не был знаменит, кроме случая, когда кто-то сошел в трюм и назад не вернулся – крысы сожрали. Всю силу самоубеждения Марк вложил в слова: «Спокойно! Это вранье».

Но вот удача изменила Ворону, и он проиграл. Матросы радостно встрепенулись:

– Давай-ка, раскошеливайся, брат! Вынь да полож историю – чтобы ценой на елену, и ни звездочкой меньше!

– Что ж… Раз уж вы просите, то уважу. История моя такая: сидел я однажды в темнице Первой Зимы.

– Х-хе! Эка невидаль!.. – буркнул Джон-Джон. – Там вечно кто-то сидит. Правда, мужикам обычно дают плетей, а не темницу… Но это небольшое диво.

– Штука не в самой темнице, – лукаво улыбнулся Марк, – а в том, как я туда попал. Приехал я, значит, из Фаунтерры.

– Из той Фаунтерры, что столица?.. Это как же тебя туда занесло?

– Вот выиграешь снова – узнаешь. А пока про темницу слушай. Вернулся я из Фаунтерры, и мой кайр Джемис, понятно, обо всем подробненько расспросил. А потом – представьте! – зовет меня сам герцог Эрвин. Сажает к себе за стол, наливает вина и говорит: «Расскажи-ка мне, Марк, про столицу».

Здесь он ожидал возмущенного вопля: «Хорош врать, рыбье брюхо!», но моряки уже плюнули на правдивость и просто наслаждались рассказами.

– Так вот, герцог меня обо всем спросил, а я и поведал. Какие в столице дома, какие люди, какие барышни. Что едят, о чем поют, как пляшут. Пляски даже немножко показал. Потом, понятно, он про войска спросил – это я ему тоже выложил: сколько, да как, да во что одеты, да оружие, да то, да се. Очень его светлость был доволен, сколько я всего знаю, и сказал мне на радостях: «А что я тебя все спрашиваю? Коли хочешь, и ты меня что-то спроси!»

– И что ты? Неужто спросил?

– Ага!

– Ну, парень!.. И о чем?

– Вот тут я сплоховал. Надо было мне спросить, как полагается, про здравие родителей герцога. Но меня один слушок очень интересовал, вот прямо из головы не шел, так что я не сдержался и спросил напрямую: «Скажите, милорд, а Медведица – она как, хороша в постели?»

– Медведица? Это, туды-сюды, графиня Нортвуда?

– Она.

– Про которую песня? «Как-то леди танцевала со своим медведем»?..

– Именно.

– Так прямо и спросил?

– Ага.

Моряки заржали.

– Во учудил, брат!.. Ты б еще про сиськи спросил!

– Уж будьте спокойны, я бы спросил… Да не успел. Видимо, милорду с Медведицей не шибко понравилось, вот он и осерчал от вопроса. Так я в темнице и оказался. А потом явился ко мне в камеру один пес с клещами и сказал: «Хочешь знать, как оно с Медведицей? А вот как!» И угостил меня от всей души.

Марк закатал рукав и показал полосу едва зажившего мяса. Моряки честно выказали сочувствие, но вскоре вернулись к вопросу, который занимал всех: каково оно, с Медведицей? Потому ли озлился его светлость, что Медведица так плоха, или, напротив, она слишком хороша, чтобы такие, как Марк, о ней расспрашивали? Сам Ворон с его злоключениями был позабыт. Э, нет, так не пойдет, – подумал Марк и вкрадчиво сказал:

– Это еще не вся история, братья. Как просидел я в темнице три дня, так и заходит ко мне… кто бы вы думали?

Без малейшего зазрения совести он живописал Северную Принцессу в алых шелках да с вазою фруктов. А чтобы не возникло сомнений, прибавил:

– У нее еще здесь вот, слева на шейке, крохотная родинка. Кто видел миледи вблизи, тот знает.

Понятно, никто из морячков не видал Иону не только вблизи, но даже за милю. Однако поверили сразу – больно убедительно Марк говорил. Выпучили глаза, пораскрывали рты, закидали вопросами:

– И что она? А что ты?.. Зачем она к тебе пришла-то?.. Давай, выкладывай, брат!

На что Марк с улыбкой ответил:

– А это уже новая история. Хотите знать – выиграйте!

Отыграться они не успели – скоро настал рассвет и с берега на лодке прибыли сменщики. Но перед тем Соленый просадил крупную ставку. Ему, как и прежде, не везло, и он три кона подряд брал в долг.