Танцующая с Ауте - Анастасия Парфенова

Слушаю эту сбивчивую исповедь, растерянно гладя ее по волосам. Несу глупую успокаивающую чушь. Бред какой-то. Чтобы эль-ин так зацикливались на каких-то эмоциях? Что происходило здесь все эти годы? Ауте, о чем еще мне не рассказали родители?

Зеленая чернота и золото крыльев смешались, заполняя зал беспорядочно мечущимися бликами, темные, как ночь, волосы окутывают наши склоненные фигуры невесомым плащом.

Виор уже не плачет, просто тихо вздрагивает, прижавшись ко мне. Чуть отстраняюсь. Виор запрокидывает лицо, удерживая не желающие останавливаться слезы. Мягким прикосновением заставляю ее вновь взглянуть на меня.

– Антея… ты… Ты не представляешь, каково это – наконец увидеть хоть одно нормальное, не потерявшее себя от горя существо! – Я с ироничной печалью приподнимаю уши, и на ее юном лице появляется отражение того же невеселого юмора. – Нет, тебе тоже плохо, но ты не любуешься своим страданием, не смакуешь скорбь, точно редкое блюдо! Ты не ведешь себя так, точно все окружающие должны ходить вокруг тебя на цыпочках, щадя твои чувства, не требуешь делать тебе скидку, мириться с любыми твоими выходками. Ты… – Она хлюпает носом. – Ты…

– О да, я просто отрезала себя от всех и вся, не позволяя тем, кого люблю, приблизиться ни на шаг, опасаясь, что их участие сломает меня, доведет до состояния безвольного комка боли…

Новые откровения тонут в очередной серии жалобных всхлипов. Нд-а… Раньше мне как-то не приходило в голову, как должно со стороны смотреться наше истеричное и эгоцентричное общество. Нет, я далека от мысли, что эль-ин могут играть на публику, но вот закатывать представления скорее для себя самих, нежели для окружающих, это пожалуйста. Если кто-то считает выход из депрессии предательством любимого человека…

Недоверчиво шевелю ушами.

Ну и ну. Всего триста лет покоя, и полюбуйтесь, во что мы превратились.

Как такое могло случиться?

Осторожно провожу рукой по спине Виор, поглаживая напрягшиеся крылья.

– Гнев и боль – тоже часть нас самих. Как и страх, и отчаяние, и даже ненависть. Все эти чувства имеют свой особый смысл, все необходимы для выживания. Нельзя просто отказываться от этих эмоций, разве ты не понимаешь?

Она дергается, точно от удара.

– Но они отвергают все остальное!

– Да. Когда боль слишком сильна… иногда единственный выход – погрузиться в нее, не замечать ничего другого. Так бывает. Но это путь на уничтожение себя и других. К сожалению, я осознала это слишком поздно. – Откидываю с ее лба прядь тяжелых, очень длинных волос. – Не нужно концентрироваться на своей обиде. Лучше подумай, что ты можешь сделать, чтобы изменить это.

– А что я могу сделать? Возвращать мертвых запрещено и изменять живых насильно тоже!

Снова приподнимаю брови, копируя мимику Аррека.

– Ты воин в ранге Мастера, ты аналитик высшей квалификации. Ты – гордость, величайшее сокровище клана Дернул. Тебе доступно то, чего никогда не смогу достичь я. Подумай. Потом посмотри на ситуацию с иных точек зрения и еще раз подумай. Используй то, чему тебя учили, наследница!

Ее рот окрашивается кровью – острый белый клык больно прикусил нижнюю губу. Знакомая привычка, сколько раз сама так делала. Наклоняюсь, снимая солоноватые капли губами, ощущаю в ее крови бурю эмоций и зарождающееся спокойствие аналитика. Ага. Кажется, кризис проходит.

Виор снова смотрит на меня, но на этот раз за безбрежной зеленью ее глаз ощущается мощь незаурядного интеллекта, который наконец-то начинают приводить в действие.

– Я не такая, как ты. Нет больше таких, как ты. Ты не сметаешь препятствия со своего пути, как Даратея, не заставляешь других убирать их за тебя, как Раниэль-Атеро, не обходишь их и не игнорируешь… Ты просто… оказываешься на другой стороне, и как-то вдруг получается, что препятствия и не препятствия вовсе, а удобный трамплин для следующего старта.

Не могу не усмехнуться: вот так определение моего стиля работы с неприятностями. Слышали бы ее сейчас умники из Конклава Эйхаррона!

– Ты только что дала классическое определение деятельности любой вене, дорогая.

– Но ты не любая вене! Ты особенная!

– Чем? Тем, что сохранила способность к глубинному изменению и в зрелом возрасте? Это наследственность, любая Тея так может. Что еще я могу делать, кроме как танцевать? Нет, малыш, особенная ты. Это хорошо, что тебе достанется титул наследницы.

Аррек все-таки прав, я совершенно не вписываюсь в рамки любого общества, даже общества эль-ин.

Юная Тея шевелит ушами, пытаясь со всех сторон обдумать мои слова и мельчайшие оттенки выражений, с которыми они были сказаны. Ах, какая эль-ин из нее вырастет, если дать этому ребенку время!

– Ты не права. Точнее, права, но не в том смысле, в каком ты думаешь.

– Что есть смысл? Что есть правда?..

– Не играй сен-образами! Ты можешь сколько угодно наслаждаться прихотливостью различных языков и философским многозначием определений, все равно ты делаешь то, что не под силу никому другому!

– Это извинение, чтобы ничего не делать самой?

– Нет!

Прерываю ее взмахом руки:

– Закончим на этом.

Все-таки не зря я столько времени находилась рядом с арр-Вуэйном. Кое-какие навыки в общении с истеричными детьми удалось приобрести. Немного поспорили на отвлеченные темы, и – гляди-ка! – девочка пришла в себя.

Ласточкой взмываю в воздух и без всплеска вхожу в зеленоватые воды бассейна. Это, конечно, не великолепная ванна в аррском стиле, но плавать в нем – одно из величайших наслаждений моей жизни. После полетов, конечно. С удивлением замечаю, что мне не хватает высоких волн океана, ощущения смертоносной бездны под собой. Допутешествовалась. Это все Аррек с его дурацким пристрастием к соленым лужам! Ладно, если мне так уж хочется щекотать нервы присутствием большеротых чудовищ в собственной ванне, их всегда туда можно поселить!

Доплываю до противоположного края, стремительно разворачиваюсь, несусь назад. Движения четкие, экономные, каждый мускул совершенно точно знает, что ему делать. Да, общение с Арреком определенно не проходит для меня даром. Ныряю, в несколько гребков достигаю дна, подплываю к внешней границе бассейна. Вода удерживается силовым полем, отражение света от поверхности бассейна выглядит совершенно по-особому. Устремляюсь вверх, выскакиваю на «сушу», активизирую набор осушающих заклинаний. Виор окидывает меня странным изучающим взглядом, ну очень напоминающим взгляд Раниэля-Атеро. Аналитик до мозга костей.

– Я не очень хорошо помню, что было до Эпидемии, но мне кажется, что за это время ты здорово изменилась, тетя Антея.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});