Битвы магов. Книга Хаоса - Роман Гринь

— Мы — отрицание навязанных порядков! Мы — дети Хаоса! Мы — несгибаемые и непреклонные! — Прокричал Мастер, разведя руки в стороны с поднятыми вверх ладонями. Огненные блики танцевали на его мускулистом теле, а голос был подобен громовой буре, все маги слушали затаив дыхание. — Превыше всего мы ценим свободу! Но у нас ее отобрали, диктатор и узурпатор Беркут, предал мое доверие и решил забрать у меня труд всей моей жизни — нашу прекрасную и величественную фракцию Хаоса! Братья и сестры! Оставим ли мы это безнаказанным?

— НЕТ!!!! — взревели со всех сторон маги Хаоса.

— Поможете ли вы мне вернуть мое законное место во главе фракции?

— Да, Великий Мастер! — закричала толпа.

— Спасибо вам, мои братья и сестры, я никогда не забуду вашу преданность! — Ответил Великий Мастер со слезами на глазах, — а теперь я благословлю вас на нашу священную войну за свободу! Сделаю это так, как завещали нам древние традиции! Оголите вашу грудь, и я нанесу на нее знамена победы!

Все маги Хаоса, и мужчины и женщины, начали оголяться выше пояса. Они снимали куртки и футболки, а некоторые, кто успел уже снарядиться, стягивали и кольчугу. Через несколько минут мы все стояли перед Великим Мастером полуголыми.

— Мои верные последователи, дети Хаоса, мои братья и сестры, будьте бесстрашными как львы! — пророкотал голос Мастера.

На сцену перед ним вышел настоящий лев. Его золотистая шкура будто пылала при свете колдовского пламени, что охватило все вокруг. Но зверь не чувствовал страха. С затуманенными глазами мягким грациозным шагом он подошел к Мастеру. Тот взял красивый кинжал и, запрокинув голову животного, одним быстрым движением перерезал ему горло. Горячая кровь хлынула в золотой кубок, что возник перед Мастером. Некоторое время спустя он отпустил обмякшее тело животного и окунул руки в таз с кровью.

— Я дарую вам храбрость и бесстрашие, — взревел Великий Мастер и окровавленной рукой начал чертить у себя на груди неизвестный мне символ. Я почувствовал сильное жжение, и, посмотрев на свою грудь, увидел, как этот же символ прорисовывается на том же месте, на котором Мастер рисовал его на своем теле, — не бойтесь же ничего! — закричал Мастер. И толпа ответила ему одобрительным рокотом. Крепыш тряс над головой своей огромной секирой, Багира била своими когтями друг о друга. Я опомниться не успел, как уже и сам стучал древком копья о каменный пол и кричал вместе с толпой.

— Я дарую вам ловкость и быстроту, — прокричал Мастер. На сцену выбежал юркий маленький мангуст, глава фракции схватил его за шею и таким же быстрым уверенным движением, что и в прошлый раз, перерезал горло и этому животному. Кровь мангуста наполнила золотой кубок, что был намного меньше предыдущего. Великий Мастер умыл свои руки в крови мангуста и начертил на своей груди, а вместе с тем и на груди у всех нас, второй символ.

Толпа ликовала в экстазе. Что‑то дикое и первобытное захватило всех нас, мы будто теряли индивидуальность, сливаясь в нечто целое, коллективного зверя, полного страсти и пламени, гордого и непреклонного, готового к беспощадной борьбе за свою жизнь и свободу.

Барабаны выдавали свое мерное вгоняющее в транс "ТАМ — ТАМ — ТАРАРАМ". И все происходящее превращалось в какой‑то дикий сон, полный крови и пламени.

— Я дарую вам мудрость, хитрость и хладнокровие, — прокричал Великий Мастер, тряся перед нами огромной змеей. Он ловко отрезал ей голову, и третий кубок наполнила ее кровь. Мастер окунул в нее руки, и скоро у нас у всех на груди красовался третий магический символ.

— Я освящаю вас пламенем! — закричал Мастер. — В бой, братья и сестры!

Пламя, что окружало сцену, вдруг сорвалось с места и ринулось в нашу сторону. Не успел я как‑то отреагировать, как огонь уже был повсюду. Он окутал меня с ног до головы. Но он не обжигал, не опалял, он лишь будто выжигал во мне весь страх, все тревоги, все переживания, всю робость и неуверенность.

— Вперед, неопалимые!

И, облачившись в свое снаряжение, мы начали запрыгивать в три портала, возникшие перед нами, каждая ячейка в свой. Наш отряд отправлся внутрь крайнего справа портала, и уже через миг я поморщился от яркого солнца, стоя перед роскошными апартаментами Беркута.

Это был трехэтажный особняк достаточно протяжный в длине. Высокие окна, вычурные колоны и множество разных затейливых завитушек и прочих архитектурных изысков. Что‑то типа барокко или рококо, я в этом не силен. Времени любоваться красотами не было. "Ячейки" по приказу командиров быстро рассредоточились по территории вокруг поместья. Несколько "ячеек" пошли на прорыв через главный вход, ловко обезвредив немногочисленных охранников. Наш отряд вместе с еще двумя прорывался через черный ход. Хотя, прорывались — это очень громко сказано, мы просто прошли, не встретив никого на своем пути.

Несколько пробежек по роскошно обставленным коридорам, проверка многочисленных комнат, гашение немногочисленных очагов довольно вялого сопротивления и здание под нашим контролем. Беркута здесь не было. Всех его телохранителей, которых тут оказалось восемь, мы обезвредили и связали. Жертв с обеих сторон не было.

— Та же ситуация и с Ратушей, — сказали нам по радиосвязи из штаба, — взяли быстро и без потерь. А вот в здании Администрации завязалась битва. Охрана Беркута оказывает ожесточенное сопротивление, сам он тоже сейчас там. Но все же, на нашей стороне явный перевес в силе. Всем свободным группам перегруппироваться и через пять минут двигаться на поддержку группе "бета".

— Пока все идет относительно просто, — заметил Крепыш.

— Не сглазь, — тут же добавил Профессор, — слишком уж просто.

И сразу после этих слов с пронзительным воем зазвучала городская сирена. Тут же небо обрело багровый цвет и на нем, то тут, то там, начали появляться огненные вспышки.

— Что это? — спросил я. — Беркут включил какую‑то защиту?

— Нет, — задумчиво ответила Мистраль, — ему такое не под силу. Это город! Он сам защищается и сам определяет уровень угрозы. Но… я не понимаю. Нас мало и мы не представляем такой уж большой угрозы для города, из‑за нас система бы не назначила красный уровень тревоги.

— Что‑то пошло не так, — добавил как никогда серьезный Профессор, — за всю историю еще никогда не включался красный уровень.

— И что он означает? — тут же спросил я.

— Наивысший уровень опасности, угрозу истребления фракции.

"Внимание, внимание, — раздался в наших наушниках хорошо знакомый и ненавистный хриплый голос Беркута, — я обращаюсь к гражданам города, к армии и полиции, к уважаемому Ордену Сумеречных Жнецов, а так же к повстанцам, что навязали сейчас бои на главных улицах города, — проговорил нынешний лидер фракции по общей радиочастоте, — город подвергся массовой атаке совместных сил школ Порядка, Света и Тьмы, — все сидящие в зале тут же зашумели и заговорили. Совместная операция трех враждующих фракций, да еще и такого масштаба, это было чем‑то неслыханным, чем‑то беспрецедентным. В это было трудно поверить. — По этому, прошу, — продолжил Беркут, — забудем на время распри и разногласия, и объединимся против общего врага. Иначе нам не выстоять. Что касается повстанцев, я дал приказ своим людям не чинить вам сопротивления, и в знак доверия, оставляю вас в своем тылу под непосредственным руководством вашего штаба. Надеюсь на ваше благоразумие. Надеюсь, что благосостояние и сохранность школы Хаоса для вас важнее собственных эгоистичных интересов. Конец связи".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});