Виновны в защите Родины, или Русский - Тимофей Круглов

На этот раз все будет еще грубее, чем в Кратком курсе истории партии. Просто не останется никого, кто будет заинтересован в сохранении альтернативной информации.

— Возможно, вы правы, Валерий Алексеевич… Насчет «никого» — это вы перегнули в полемическом задоре, так сказать. Нуждаться в правде по-прежнему будут многие, очень многие. Но вот силы, альтернативной Западу, действительно может не остаться. Я не имею в виду мусульманский фактор или какие-либо внутренние противоречия между англосаксами. Ладно, езжайте! Только вот Игорь Валентинович тоже что-то не очень хочет вас отпускать.

— Я с ним сам поговорю сейчас, с вашего позволения. У меня для Лопатина другие аргументы найдутся. — Иванов хитро усмехнулся.

— Ну, с Богом! Зайдите еще ко мне перед отлетом. Я попрошу Татьяну Митрофановну помочь вам с билетом на самолет — для нее, как вы знаете, в аэропорту проблем не существует.

— Спасибо, Анатолий Георгиевич!

Алексеев проводил Иванова до двери и попросил сидевшую в приемной Татьяну зайти к нему.

Конечно, вопрос с давно задуманной Ивановым пропагандистской поездкой по крупнейшим центрам Сибири и Дальнего Востока можно было решить и с одним Алексеевым. Но Лопатин ревниво относился к своему положению сопредседателя Движения, и ни к чему было осложнять отношения с ним ни себе, ни шефу.

— Игорь Валентинович, добрый день!

— Добрый, коли не шутишь! — Лопатин — высокий, сильный, просто «настоящий полковник», каким и был в принципе, — решительно отодвинул в сторону документы и пригласил Иванова садиться.

— С чем пожаловали, Валерий Алексеевич? Как дела у пропагандистов и агитаторов?

— Надо прояснить планы на будущее, — уклончиво ответил Иванов. — А дела у нас как всегда. Людей нет И вряд ли будет! Надо оптимизировать как-то работу тех, кто еще остался, чтобы и их не потерять. ЦК ведь переманивает потихоньку — зарплатками, машинками, пайками. А ведь у них свой аппарат — вот бы и пользовались! Чего они к нам руки-то тянут? Хоть бы копейку вложили в тот же видеоцентр! Нет! Только пользоваться. А бюджеты у нас, вы лучше меня знаете, разные.

Иванов сознательно перешел в наступление, предполагая, что теперь уж не ему придется докладывать, а лидеру, слишком тесно повязавшему себя с Рубиксом, оправдываться. Опытный руководитель — Лопатин — игру, конечно, понял, но не принял.

— Ты, Валера, мне голову тут не забивай своими проблемами! Твои люди — ты с ними и работай, и ты с них и требуй. А то, что мы ЦК помогаем в информационной работе, так нам это только плюс. Нам не делиться надо, а взаимодействовать покрепче! Он мне еще выговаривать будет!

— Я вам не выговариваю, Игорь Валентинович, я у вас, как у старшего товарища, совета спрашиваю. — спокойно парировал Иванов.

Лопатин широко, по-киношному, улыбнулся и оглядел Иванова.

— Молодец, пропагандист! Ему слово, он мне два! Ну, это хорошо. Так что ты хочешь?

— Подпишите командировку по Сибири и Дальнему Востоку.

— Думаешь, это необходимо сейчас? Докладывай резоны!

— Я ведь не просто прокатиться собираюсь, Игорь Валентинович. Помимо чисто пропагандистской работы считаю возможным решение следующих задач. Первое — наладить четкую взаимосвязь и взаимопомощь, между прочим, с партийным руководством еще не охваченных нами регионов России. Знаете, что союзников в Москве нам искать не приходится. В Питере и вообще европейской части Союза у нас связи крепкие и давно уже работают. Телевидение и пресса, ну, часть, по крайней мере, нас там любят и с нами взаимодействуют. Кое-какая материальная помощь — и аппаратурой и бумагой — из Кондопоги хотя бы — поступает. Урал — становой хребет державы, так его перетак, тесно обложен дерь-мократами, как и Москва….

— Так ты же вроде сам с Урала?

— Пермяк — солены уши… по родителям. Но это, увы, дела не меняет. Я предлагаю окучить Новосибирск, Красноярск, Хабаровск, Владивосток. Областные и краевые центры. Самим нам небезынтересно узнать реальную ситуацию и настроения на местах — раз. Наладить связи — два. Подписать там с местными отделениями Союзпечати договоры на распространение «Единства». Хотя бы тысяч по пять на каждую область или край. Прибавка к нашему тиражу может выйти весьма весомая. Это большие деньги, учитывая сегодняшнюю стоимость номера. Деньги — гарантированные, с предоплатой! Себестоимость тиража за счет его увеличения сократится — это тоже деньги. Плюс — выходные данные с тиражом, резко увеличенным на десятки тысяч, — это прямая политическая выгода. Ну и, конечно, пропагандистский эффект от распространения нашей газеты от Калининграда до Владивостока. Там, глядишь, и местных корреспондентов зацепим — будут нам писать с мест — тоже для газеты немаловажно! Да и я отпишусь подробно серией очерков по результатам поездки через всю страну! Будем хорошо выглядеть по сравнению с тем же ЦК КПЛ — они-то, при всех своих возможностях, за пределы Латвии ни шагу еще не сделали! Но тем лучше. Значит, когда я появлюсь у местных секретарей по идеологии — они будут заинтересованы мне помочь и вообще сотрудничать.

— Красиво поешь! Кстати, ты же у нас беспартийный?

— Так это еще лучше! У нас же самостоятельное движение? Вот и будет им смычка партии с народом!

— А ты уверен, что сможешь добиться подписания договоров с Союзпечатью?

— А там, я думаю, Союзпечать пока еще все делает по указке крайкома-обкома. Будет контакт — будет договор. А для нас — большие деньги и огромный пропагандистский эффект! И они себе галочку поставят куда надо… если не побоятся, конечно.

Мы с Васильевым подготовили ряд документальных фильмов — буду их активно использовать там — и на пресс-конференциях, и на региональном телевидении — большой охват получится, да и эффект посильнее, чем от простого выступления с трибуны!

— Сколько тебе нужно?

— Месяц и тысяча рублей!

— Уложишься?

— Не первый раз.

— А договоренности есть предварительные на местах?

— Нету. Прилечу и сразу к секретарю по идеологии. Или как там у них? Заведующему идеологическим отделом. Удостоверение наше есть, командировку официальную вы подпишете, договоры подготовим, подборки «Единства» и видеоматериалы возьму с собой.

— Авантюризмом попахивает, Валерий Алексеевич!

— Трезвым расчетом, Игорь Валентинович. Надо знать истинное положение дел в стране. Если меня оттуда попрут сразу — тоже результат. Будем знать, чего нам ждать в ближайшем будущем.

— Анатолий Георгиевич в курсе?

— Не возражает.

Лопатин отодвинулся от стола, постучал огромными кулаками друг о друга и принял решение.

— Один не боишься?

— Конечно, одному не очень охота, только с кем? Штатных сотрудников у нас. Да и денег в два раза. Сам справлюсь.

— Ладно, готовь все бумаги, я подпишу. И как это Анатолий Георгиевич тебя отпускает?

Кто за тебя остается?

— По оргвопросам пусть Сворак решает все. Ну и контакты с политуправлением и спецчастями тоже без меня — только он. По газете — Рощин. По студии — Васильев. Радио — Паляницын. Справятся — люди опытные. И меня в два раза старше, между прочим, — позволил себе улыбнуться Валерий Алексеевич.

— Иди уж, тоже мне Гайдар нашелся — в шестнадцать лет на белом коне. Давно уже и сам не мальчик, не хвались. До отлета обязательно реши вопрос с ОМОНом. Там у них на днях будет решающее партсобрание. В общем, сам решишь как, но чтобы мы в стороне от процесса не остались. Раз уж там у тебя друзья — используй ресурс на все сто!

— Печень у меня не такая здоровая, Игорь Валентинович, чтоб на все сто, — засмеялся Иванов.

— А ты иногда головой работай, а не только печенью, — едко поддел молодого коллегу отставной полковник. — Но молодец! С газетой и поднятием тиража ты хорошо придумал, деньги нужны. очень нужны, короче. Да и все остальное — грамотно. Лети! Но сначала — Вецмилгравис, до отлета доложишь!

— Наше дело солдатское — сказал «есть» и сделал по-своему, — отшутился Валерий Алексеевич и пулей вылетел из кабинета, несказанно удивив сидевшую в приемной Татьяну Митрофановну.

— Валерий Алексеевич! Вам билет до Новосибирска на какое число бронировать? Они не каждый день летают, имейте в виду!

— Спасибо огромное! Я буду знать точно послезавтра, хорошо?

— Ладно! Я тогда сама выкуплю и вам принесу, а с бухгалтерией мы потом рассчитаемся.

— Вот за что вас люблю, Татьяна Митрофановна, так это за доброту и ласку! — уже вылетая из приемной, выдал на бегу Иванов и послал воздушный поцелуй зардевшейся молодой женщине, супруг которой, кстати, работал начальником Рижского аэропорта.

В своем кабинете Валерий Алексеевич с наслаждением закурил, несмотря на недовольный взгляд Сворака, и выразительным жестом показал коллеге, что с него, Иванова, пузырь сегодня.