Бретонская колдунья (сборник) - Юлия Галанина

Султан обрадовался и подарил Ала ад-Дину кусок земли. А потом велел привести судью и свидетелей и написал брачную запись царевны с Ала ад-Дином.

Когда подписали все условия, Ала ад-Дин встал и собрался домой.

«О мой зять! – удивился султан и схватил его за рукав. – Куда ты идешь? Сегодня же твоя брачная ночь!»

«О нет, царь царей! – говорит Ала ад-Дин. – Я войду к царевне Будур, когда будет готов дворец. Это скоро!» И ушел.

Мой цвэточек, подойди к калитке и послушай: нет ли на улице шагов.

* * *

Жаккетта скользнула к калитке и долго стояла, прислушиваясь.

Было тихо, улица оставалась пустынной. Даже ночной сторож где-то пропал.

– Ничего не слышно! – доложила она, вернувшись.

– Будем ждать! Ночью Ала ад-Дин потер лампу и приказал джинну выстроить великолепный дворец, весь в мраморе и порфире.

Утром Ала ад-Дин поехал к тестю и опять бросал деньги людям.

А султан стоял у окна и тер глаза: вчера пустырь, сегодня дворец!

«Это колдовство! – сказал ему визирь, чью печень сжигала зависть к Ала ад-Дину. – Не может человек так быстро построить дворец!»

«Это ты не можешь! – ответил султан. – Ала ад-Дин может!»

И он приказал пригласить всех уважаемых людей города и закатил в честь Ала ад-Дина великий пир.

А вечером, когда раздался призыв к предзакатной молитве, султан приказал всем сесть на коней и ехать на площадь.

Там они состязались в воинской потехе, и против Ала ад-Дина никто устоять не мог.

И царевна Бадр аль-Будур смотрела на это в окошко дворца, и полюбила Ала ад-Дина великой любовью.

А когда гулянье кончилось, Ала ад-Дин поехал в свой новый дворец, султан – в свой.

И вечером царевна Будур со свитой отправилась во дворец мужа. И все ее люди держали факелы и светильники, и было очень красиво.

Ночью Ала ад-Дин вошел к жене, и один Аллах знает, что они делали там вдвоем, но царевна благополучно стала женщиной.

Прохлада моего глаза, прошу тебя, послушай еще раз!

* * *

Жаккетта опять замерла у калитки, но никто не шел.

– Прошу Аллаха именем его святых и пророков, пусть сохранит и оставит в живых раба своего Масрура! – вздохнула Фатима. – Он должен быть уже у дома Бибигюль, да покроет его Аллах великий и да не опозорит!

И вот Ала ад-Дин счастливо зажил во дворце, и слава его стала не меньше, чем слава султана.

Но магрибинец, о котором, мой цвэточек, Ала ад-Дин давно забыл, не забыл Ала ад-Дина.

Он гадал на песке и не увидел, что Ала ад-Дин умер. В ярости он раскидал песок. Потом успокоился и еще раз погадал, еще – и в четвертый раз увидел, что Ала ад-Дин спасся, взял светильник, стал великим человеком и женился на дочери султана.

И колдун чуть не умер от горя!

«О сын шакала! – сказал он. – Я потратил много ночей, чтобы узнать о светильнике. Я потратил много денег и сил, а ты, паршивец, взял его без труда и утомления! Я убью тебя!»

И он поехал опять в город Ала ад-Дина. Там он увидел дворец и обозлился еще больше.

«О сын портного! – сказал магрибинец. – Я вырою тебе яму и убью тебя там!»

Он раскидал песок и увидел, что лампа лежит во дворце, а Ала ад-Дин уехал на охоту.

«Вот он, мой час!» – воскликнул колдун и пошел к меднику. Там он заказал десять новых светильников, повесил на грудь и пошел перед дворцом Ала ад-Дина.

«Меняю новые лампы на старые! – кричал колдун. – Новые на старые!»

Царевна аль-Будур услышала крик и приказала служанке: «Посмотри!»

Служанка сходила и сказала:

«Это сумасшедший, моя госпожа! Он меняет новые светильники на старые!»

«Смешно! – воскликнула Бадр аль-Будур. – В комнате моего супруга есть старый светильник, дай его этому дураку. Посмотрим, даст он новый?» Царевна, как и думал колдун, ничего не знала про раба лампы!

Магрибинец обменял старый светильник на новый и чуть не умер от радости.

Он пришел в караван-сарай, заперся в своей комнате и потер лампу.

«Слушаю и повинуюсь, о повелитель!» – сказал раб лампы.

«Возьми меня, дворец Ала ад-Дина и царевну Бадр аль-Будур и унеси во внутренний Магриб!» – приказал колдун.

И раб лампы сделал это.

А султан утром посмотрел в окно – нет дворца, нет дочери, единственного ребенка! Есть пустырь.

«А я говорил! – зашептал в его ухо визирь. – Ала ад-Дин колдун и подлец!»

И султан приказал схватить Ала ад-Дина, бросить его в тюрьму и на следующий день отрубить голову.

Но люди, которым Ала ад-Дин раздавал много денег, узнали про приказ султана.

Всегда, мой цвэточек, полезно иметь человека, которому ты сделал добро. Только у этого человека должна быть хорошая память.

Люди собрались у дворца и начали бить окна и двери, а некоторые полезли на стены.

Визирь испугался и побежал к султану.

«О повелитель, прости этого мерзавца, иначе народ убьет и тебя, и меня!»

И султан освободил Ала ад-Дина и послал на все четыре стороны.

Ала ад-Дин, полный горя, пошел прочь из города. Он шел, плакал и стонал: «Где дворец? Где жена?»

И хотел утопиться в реке. Но вода была холодная. Ала ад-Дин сел на берегу и начал заламывать руки от отчаяния. И задел перстень, который дал ему магрибинец.

Перед Ала ад-Дином возник джинн.

(«На голову он слабый… – тихо пробурчала Жаккетта. – Не мог в тюрьме о перстне вспомнить!»)

«О раб перстня! – обрадовался Ала ад-Дин. – Верни мне дворец, верни мне жену!»

«Я не могу сделать такое, повелитель! – развел руками джинн. – Дворец унес раб лампы, и только он может вернуть его на место».

«А можешь ты отнести меня туда, где теперь мой дворец?»

«Могу!» – сказал джинн и отнес Ала ад-Дина во внутренний Магриб.

А была ночь.

Ала ад-Дин увидел свой дворец, обрадовался и прямо на земле заснул.

Утром он нашел ручей, совершил омовение и сотворил утренний намаз.

И сел перед окном дворца.

Госпожа аль-Будур выглянула из окна и увидела своего мужа. Царевна открыла потайную дверь, и Ала ад-Дин вошел во дворец.

«О жена, ты не видела мой старый медный светильник?» – спросил Ала ад-Дин.

«О мой господин! – заплакала царевна. – Я своими руками отдала его магрибинцу и потому сейчас здесь».

«Ум у женщины – что у курицы! – говорит Ала ад-Дин. – А где сейчас колдун?»

«Он каждый вечер приходит ко мне, говорит, что мой отец казнил тебя, хвастает светильником и уговаривает пустить на ложе. Обещает дать такую сладкую любовь, какую не получала ни одна женщина! Я его ненавижу!»

«Правильно, жена! – говорит Ала ад-Дин. – Врет он все. У него такая же горячая любовь, как у старого мерина! Теперь я с ним разберусь. Где он прячет лампу?»

«За пазухой, мой господин!»

«Жди меня здесь! – говорит Ала ад-Дин. – Я скоро приду и скажу, как мы обманем этого проклятого!»