Содружество кольца - Джон Толкин

— Ну вот, ты обыкновенный хоббит, — заметил Бильбо. — По виду не догадаешься, каков ты внутри! Теперь в добрый путь!.. — он отвернулся, посмотрел в окно и попытался запеть.

— Я тебе так благодарен за все это и за все, что ты раньше для меня сделал, — сказал Фродо. — Просто не знаю, что сказать.

— И не говори, — сказал старый хоббит, поворачиваясь и хлопая его по плечу. — Ой, тебя теперь не прошибешь, чуть руку не отбил! Но вот что: хоббиты должны держаться вместе и помогать друг другу, особенно Торбинсы. Обещай мне хорошо себя вести, не лезть на рожон и запоминать все новости, все старые песни и предания, которые услышишь… Я бы хотел еще одну Книгу написать, если доживу.

Он оборвал речь, отошел к окну и стал не то петь, не то говорить сам с собой:

Я вот сижу у теплого огняИ думаю про все, что видел дома!Про бабочек и прочих насекомых,Что над цветами весело звенят,     Про паутину, желтую листву,     Про утренний туман, былую осень,     Про то, что ветер носит и уносит,     Про солнце и про неба синеву.Сижу опять у теплого огняИ думаю, что в нашем мире будет,Когда придет зима и все остудит,Когда весны не будет для меня.     Что много видел я, сказать нельзя.     Ведь в мире очень много есть такого,     Что с каждым летом зацветает снова     И новым цветом радует глаза.А я сижу у теплого огняИ думаю о будущем и прошлом,О том, что мир, наверно, был хорошимИ будет лучше, но не для меня.     И все сижу и думаю опять     О времени, которое проходит,     О тех, кто уходил и кто уходит,     О тех, кого из странствий буду ждать.

Наступил холодный и хмурый декабрьский день. Порывистый восточный ветер гнул голые ветки деревьев и свистел в темных соснах на склонах холмов. Низкие рваные тучи быстро плыли над головой. Когда ранним вечером на землю спустились унылые серые тени, Отряд приготовился выступать. Они должны были выйти в сумерки, ибо Элронд советовал им идти большей частью под покровом ночи, особенно первое время, пока они не окажутся подальше от Райвендела.

— У слуг Саурона много глаз, — говорил он. — Я уверен, что до него уже дошли вести о неудаче Всадников, и он в ярости. Скоро в северных землях появятся новые соглядатаи — двуногие, четвероногие и крылатые. Не доверяйте даже открытому небу.

Оружие в дорогу взяли легкое, лишь для защиты, ибо больше надеялись на скрытность. У Арагорна был только Андрил, Бродяжник шел в выцветшей коричнево-зеленой одежде Следопыта. У Боромира был длинный меч, похожий на Андрил, но не такой именитый, и, кроме того, щит и боевой рог.

— В долинах между гор он звучит чисто и громко, — сказал воин. — Да рассеются враги Гондора!

Он поднес рог к губам, протрубил, и эхо раскатилось над долиной Райвендела, а все, кто его услышал, вскочили на ноги.

— Не спеши снова дуть в него, Боромир, — сказал Элронд. — Затрубишь теперь у границ твоей земли в минуту большой опасности, не раньше.

— Может быть, — ответил Боромир. — Но я всегда трубил в него, выходя в поход. Пусть потом мы пойдем в тени, тайно, но начинать поход, как вор в ночи, я не привык.

Один гном Гимли открыто шел в короткой стальной кольчуге, по привычке не считая ее за тяжесть, и с заткнутым за пояс боевым топором с широким лезвием. У Леголаса был лук с колчаном и длинный кинжал в белых ножнах. Молодые хоббиты взяли мечи из Могильника, а Фродо — Жало и кольчугу, которую, по желанию Бильбо, он скрыл под одеждой. Гэндальф шел с Магическим жезлом, но у его бедра был эльфийский меч Гламдринг, двойник Оркриста, спящего на груди Торина в Одинокой Горе.

Элронд приказал дать им всем теплую одежду, куртки и плащи, подбитые мехом. Запасную одежду, провизию и одеяла погрузили на пони — того самого беднягу, которого привели из Пригорья. Пребывание в Райвенделе поразительно изменило его: он словно помолодел, и шерсть у него лоснилась. На том, чтобы его взять, настоял Сэм, заявив, что Билл (так он теперь его звал) зачахнет, если не пойдет.

— Он ведь только говорить не умеет, — расхваливал скотинку Сэм. — И заговорил бы, если бы еще здесь пожил. Он на меня посмотрел, будто произнес, как господин Пипин: «Если не возьмешь меня, Сэм, я сам побегу следом». Как же не взять?

Итак, Билла взяли нести вьюки, но даже тяжело нагруженный, он был с виду самым жизнерадостным участником похода. У остальных настроение было подавленное.

Все прощальные слова были сказаны в Каминном Зале, и теперь в Отряде только ждали Гэндальфа, который еще не вышел из Дома. Из открытых дверей вырывался колеблющийся свет от большого камина, мягко светились многочисленные окна. Бильбо молча стоял на пороге рядом с Фродо и кутался в плащ. Арагорн сидел на ступенях, опустив голову в колени, — лишь Элронд знал, что значил для Бродяжника этот поход. Остальные казались серыми тенями в сумерках.

Сэм стоял возле пони, втягивая воздух сквозь губы и уставившись во мглу, где внизу перекатывала камни река. Жажды приключений в нем не чувствовалось.

— Билл, приятель, не надо было тебе с нами связываться, — приговаривал он. — Жил бы тут, жевал лучшее сено, пока свежая трава вырастет…

Билл молча помахивал хвостом.

Сэм встряхнул мешок на плечах и стал деловито перебирать в памяти, что он в него положил и не забыл ли чего. Главная ценность — котелки — на месте; там же коробок с солью, который он всегда носил с собой, пополняя при случае; запасец трубочного зелья (эх, маловато!), трут, огниво; шерстяные чулки, белье, разные мелочи, забытые Фродо, а им аккуратно собранные, чтобы торжественно вручить, если понадобятся… Вроде, все взял.

— Веревка! — пробормотал он. — Веревки-то нет. Я же вчера вечером сам себе говорил: «Сэм, если забудешь веревку, она тебе наверняка понадобится». Вот и забыл. Ну где я ее сейчас возьму?

Как раз в этот момент вышли Элронд с Гэндальфом, Элронд обратился к Отряду:

— Слушайте мое последнее слово, — сказал он негромко. — Несущий Кольцо отправляется в Поход к Роковой Горе. Он один несет тяжкое бремя и связан им. Он не должен выбрасывать Кольцо или отдавать его слугам Врага. Передавать Кольцо нельзя никому, кроме членов Отряда или членов Совета, да и то лишь при крайней необходимости. Остальные свободны в своих действиях, идут для того, чтобы помогать в пути. Вы можете задержаться, вернуться, свернуть на другую дорогу — как подскажет случай. Чем дальше, тем труднее будет отстать от Отряда; но никто из вас не связан клятвой и не обязан идти дальше, чем хочет и может. Вы не знаете еще силы своих сердец, и невозможно предсказать, что каждому из вас встретится в пути.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});