Академия волшебства - Андрей Смирнов

В начале боя гадали, как быстро Кантор расправится с противником, который и на противника-то, по правде сказать, не очень тянул. Теперь ждали, когда наконец удачливый чужак прикончит кен Рейза. Всех этот поединок удивил, особенно своей скоротечностью; но в состояние шока не привел никого: подобное случалось в Хеллаэне и раньше. Таков был закон этого мира: не можешь выжить — умри и уступи место сильнейшему. Наблюдай этот поединок Лайла, она была бы удивлена меньше всех и, может быть, далее обронила бы что-нибудь насчет того, что стихия Мозги в очередной раз побила все остальные стихии.

Дэвид наступил побежденному на горло: да-да, это очень некрасиво, и положительные герои никогда так не поступают, но он сам положительным героем себя отнюдь не ощущал и сделал то, что сделал, не ища оправданий. Кантор захрипел; Дэвид увидел, что темная впадина на месте его рта полна крови.

— Ну что, ублюдок, — слизывая с губ собственную кровь, тихо спросил Дэвид, — где теперь твоя сила?… Да ты и вправду сын раба — если не сумел справиться со смердом и Бездарем.

Он плюнул — по большей части кровью, а не слюной — Кантору в лицо, после чего отступил и махнул рукой, показывая, что поединок окончен. Сразу вокруг образовалось множество народа: все что-то делали, суетились, возбужденно разевали рты — не произнося при этом ни звука… Кто-то усадил Дэвида на землю, теплые руки пробежали по лицу, вискам, шее и груди… Звуки стали возвращаться — болезненно растягиваясь и искажаясь…

— …Чтооуосссниммм? — спросил кто-то. — Шоу-оккк?…

— Неттт. Лоуопнули перепуонки… — последовал ответ. И все ближе к нормальной речи: — Сеуйиичас восстановим.

Дэвид поднял голову. Рядом с ним стояли Меркат из Кербала и Лейкарн кен Эрбрит. Целил землянина Брэйд — он, как и Кантор, был инициирован Кровью и справиться с последствиями заклятий, основанными на этой стихии, мог быстрее и проще, чем остальные.

— Ну ты даешь… — наклонившись к другу, негромко произнес Брэйд. — Я уж думал, не увижу тебя в живых… честно… Черт, ты не представляешь, как я рад, что ты завалил этого зажравшегося кабана…

— Кстати о свиньях. — Лейкарн повернулся в сторону той части круга, где кипела напряженная работа по реанимации ускользающего в Страну Мертвых кен Рейза. — Вот интересно, смогут они его вытащить или нет?…

— Думаю, да, — откликнулся Меркат. — Ещё пара заклятий, чтоб не окочурился по дороге — и потащат в родовой замок… и если даже сдохнет — не беда, воскресят. У них в семье — по материнской линии — много мастеров этого дела… Даже, говорят, кто-то из далеких предков клятву верности Королю Мертвых давал…

— Да ты что… — Лейкарн прищелкнул языком, демонстрируя удивление пополам с недоверием.

— Точно говорю, был у кен Рейзов такой. Уж мне-то своих старших коллег не знать…

— Меч… — сипло проговорил Дэвид. — Мой меч…

— Сейчас принесу… — успокоил его Лейкарн. Направился к группе молодых колдунов, по-прежнему вороживших над телом Кантора.

— Что это у него с горлом? — деловито, словно врач, интересующийся у сослуживца здоровьем больного, спросил Меркат у Брэйда. Тот недоуменно пожал плечами, ещё раз провел руками рядом с головой и грудью Дэвида.

— Вроде не особо пострадало… связки целы…

— Может, он просто нить хочет… У тебя есть вода? Да, вода у меня есть. А вот с кружками сложнее…

— Минуточку… — Меркат нарисовал в воздухе сложный знак. Появилось вогнутое силовое поле, отдаленно напоминающее чашу. Брэйд щелкнул пальцами — сконденсированный воздух стек в невидимую емкость туманной дымкой. «Чаша» пододвинулась к губам Дэвида, он приник к ней и жадно начал пить.

Когда напился, почувствовал себя настолько сносно, что смог — уже без посторонней помощи — подняться на ноги.

Вернулся Лейкарн, неся на вытянутых руках волшебный клинок. Великолепное оружие было испорчено, безукоризненно прямое лезвие — не сильно, но заметно искривлено; в нескольких местах металл покорежился, изменил форму и вид; заклятье, наделявшее его столь смертоносными свойствами, было наполовину разрушено…

— Странно, — сказал Дэвид, принимая оружие. — Однажды я… — Он осекся. — Однажды я видел, как этим мечом убили куда более опытного и сильного мага, чем Кантор. И уж поверьте, защищен он был не хуже… Но тогда меч остался целым…

— Любое заклятье имеет предел прочности… — ответил Брэйд, но тут Лейкарн перебил его:

— Глядите!

На их глазах одна из выщерблин исчезла, искривленное лезвие стало чуть-чуть ровнее…

— Он сам себя восстанавливает… — прошептал Дэвид. Ну да. Эта штучка ведь не задета. — Лейкарн постучал по драгоценному камню, вставленному в рукоять. — Пока она цела, меч можно восстановить. Он сам себя «вылечит», если только не расплавлен совсем и не сломан. А вот если пропадет камень — можешь выкидывать железку… Тут его сердце.

Убирая меч в ножны, он увидел Идэль — белую, словно призрак, молча стоявшую в отдалении. Подошел. Казалось, она пребывает в каком-то странном оцепенении. Лицо оставалось неподвижным, но о чувствах кильбренийки кричали ее широко распахнутые глаза.

— Я знаю: то, что ты мне сказала — неправда, — произнес Дэвид, становясь так близко, что уже мог ощутить кожей тепло ее тела. — Ты хотела прогнать меня, чтобы спасти. Видишь — я не ушел… и все ещё жив.

Вместо ответа Идэль молча обняла его — так крепко, как только могла. Обнявшись, они простояли очень долго…

…до тех пор, пока Брэйд не испортил всю романтику, поинтересовавшись, не собираются ли они остаться тут до утра, и если да, то он мог быть принести им зонтик, поскольку скоро, по всей видимости, начнется дождь.

По дороге в академгородок Дэвида не раз поздравили с победой, и только Эдвин оборонил загадочную фразу:

— Умереть красиво — тоже в своем роде искусство.

— Красиво?… — удивился Дэвид. Он был сбит с толку. — Не сказал бы… Да Кантор, собственно, и не умер…

— Я не о Канторе говорю.

Смысл его слов стал ясен Дэвиду чуть позже — приблизительно через полтора суток — когда в коридоре на втором этаже он увидел Дильбрега кен Аунблана, беседующего с рослым мужчиной, облаченным в черную — здесь это был вообще самый популярный цвет — одежду. Сорокалетний (на вид) мужчина с жестким, властным выражением лица, был Дэвиду незнаком; когда Дильбрег поманил студента к себе и мужчина повернул к подходившему голову — у Дэвида возникло необъяснимое, но вполне отчетливое желание не знакомиться с этим человеком и дальше. Однако выбора ему не дали.

— Позвольте представить вам, Дэвид, Лорда Локбара, барона кен Рейза, — будто специально нарушив все правила, кого и в какой последовательности надлежит представлять при знакомстве, с блуждающей полуулыбкой произнес Дильбрег. Но прозвучало это скорее как насмешка над Дэвидом, чем как оскорбление для Локбара — по крайней мере, если судить по равнодушной реакции последнего.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});