Принц для Сумасшедшей принцессы - Татьяна Устименко

– Да? – Я оторопело разглядывала ее залитое кровью лицо, подмечая в нем нечто новое, светлое, не понятое мною ранее. – Может, мы еще сумеем излечить тебя?

– Поздно, – просипела демоница. – Ты мне лучше племянника сбереги, дурочка! И еще, – она лукаво улыбнулась, – в зале спутниковой связи ты найдешь инструкцию, которая поможет тебе проникнуть внутрь корабля демиургов и уничтожить его…

Я потрясенно приоткрыла рот.

– Я знаю – ты сможешь это сделать, – с напором добавила Ринецея, – я в тебя верю.

Ее дыхание стало редким и прерывистым, зрачки сузились и закатились.

– Спаси Астора, – молила она едва слышно, требовательно сжимая мои пальцы. – Обещай…

– Обещаю! – рыдала я, смешивая свои слезы с ее слезами, а свою кровь с ее кровью.

Демоница захрипела, вплотную притягивая меня к своим губам.

– Скажи мне это еще раз, – вдруг стеснительно попросила она, широко распахивая прекрасные черные ресницы. – Пожалуйста!

– Сестра, – я нежно поцеловала умирающую Ринецею в лоб, – моя любимая сестричка!

– Хорошо, – счастливо выдохнула она, – как же мне хорошо…

Ее глаза остановились и начали стекленеть, руки похолодели…

А спустя всего несколько минут я бережно прикрыла ее веки и поцеловала мертвую Ринецею еще много-много раз, прощаясь с той, которая сумела подтвердить мои слова: в мире не существует безнадежно плохих людей – просто есть те, которые по какой-то причине пока еще не стали хорошими. Добро дремлет в любом из нас, ожидая момента своего пробуждения. Добро вечно живет в каждом, потому что оно – бессмертно.

Я долго думала, стоит ли мне срезать с ее лица кожу, некогда принадлежавшую богине Аоле, но мертвая плоть все решила за меня, начав разлагаться с неимоверной скоростью, и вскоре от тела моей бывшей врагини осталась лишь лужица желтой лимфы да плавающая в ней прядь черных волос. И тогда я не стала понапрасну спорить с судьбой, а со страдальческим стоном кое-как поднялась на ноги и отправилась искать документ, завещанный мне скончавшейся демоницей. Документ, от которого теперь зависело будущее всего нашего мира.

Я нашла аптечку и перевязала свою рану, впрочем и так уже начавшую затягиваться. Попетляла по этажам Обители, заглядывая во все двери и изумляясь обилию всевозможной аппаратуры, большая часть которой давно вышла из строя и годилась лишь в металлолом. Наглядная иллюстрация к ущербному процессу эволюции необразованной твари: пока демоница научилась пользоваться техникой демиургов, она необратимо испортила основную часть хрупких микропроцессорных устройств. Но сердце Обители, ее главный командный пункт, еще функционировал.

Зал спутниковой связи оказался большой светлой комнатой, заставленной компьютерными мониторами, подключенными к парящим над планетой спутникам. Я с интересом прошла между рядами управляющих консолей, работающих в автономном режиме и не нуждающихся в контроле операторов. Восхищенно поцокала языком, распознав в транслируемых из космоса картинках и пустыню Рохосса, и вечнозеленый лес Поющего Острова, покрывающий склоны горы Ранмир, и главную торговую площадь нарронской столицы.

– Вот уж воистину: кто владеет информацией – тот владеет миром! – не удержалась я от сарказма в форме нотации самой себе, процедив сию многократно слышанную фразу, но только сейчас осознавая ее настоящий смысл. – Ай да творцы! Извращенцы гоблиновы, подглядывающие за всеми нами…

Впрочем, я отнюдь не намеревалась уподобляться тем, кого раскритиковала столь бесцеремонно. Я отключала мониторы один за другим, неприязненно хмурясь от понимания: как же много десятилетий мир не имел ни малейшей возможности жить самостоятельно, по своему замыслу верша собственную судьбу, а оставался лишь беспомощной забавой в цепких клешнях заигравшихся старух. Но отныне мир обрел шанс стать иным – более независимым, чистым и светлым. Стать самим собой!

На подлокотнике центрального – роскошного, заметно смахивающего на трон – кресла я обнаружила сложенный вдвое листок, запаянный в прочный целлофан. Жадно схватив обещанную Ринецеей инструкцию, я торопливо пробежалась взглядом по скупым, лаконичным строчкам сугубо технического текста и ликующе расхохоталась, благословляя прозорливость Оружейницы, безусловно заранее предвидевшей, кто именно явится сюда за этим бесценным документом. Даже не обладай я ее знаниями, а оставайся прежней глупой деревенской девчонкой, – и в этом случае указания самой мудрой и дальновидной из демиургов являлись доступными моему разумению, направляя меня последовательно, четко и безошибочно.

– Все гениальное – просто, – одобрительно бормотала я, пряча инструкцию в карман штанов. – Уж не знаю, как она умудрилась обвести вокруг пальца своих окончательно сбрендивших сестер, но воспользоваться ее указаниями способен и ребенок.

Таким образом, искомое было найдено, а цель моих последующих действий обозначилась вполне явственно. Но неразгаданным оставалось еще кое-что – нечто важное и особенное, заставлявшее меня продолжить поиски и изыскания… Меня вела любовь!

Громадный центр управления оканчивался крохотной стальной дверью, неприметно замаскированной под цвет стен. Точно предчувствуя, что ожидает меня за ней, я с трепетом повернула ручку и перешагнула через порог, на миг ослепленная светом ламп, включенных по сигналу датчика движения… Я попала в святая святых этого мира!

Он оказался настолько громоздким, что стоял не на столе, а прямо на полу, удерживаемый железными кронштейнами и снабженный панелью регулировки и настройки. Вероятностный анализатор будущего, выполненный в форме массивного круглого зеркала, представлявшего собой плазменную панель, прикрытую защитным хрустальным экраном. Величайшее творение демиургов, чаще всего называемое Оком времени, способным заглядывать на годы вперед, будто карты в колоде перетасовывая наиболее возможные варианты развития будущего. Моя последняя надежда отыскать Астора.

Но, увы, Око производило впечатление неработающего. Включенное, оно передавало лишь серую рябь эфирных помех, скорее всего, потому, что его защитный экран был покрыт частой сеткой глубоких трещин, нарушивших работу чуткого устройства. Я разочарованно погладила стекло пальцем, сочувствуя ему как родственному созданию, подобно мне страдающему от изуродованного облика… Внезапно я чуть не прикусила язык от волнения, осознав – я уже неоднократно сталкивалась с материалом, идеально идентичным покрытию экрана. Подрагивающими от волнения руками я выпотрошила свои карманы, среди прочего нужного скарба отыскав и компактный овальный предмет в простой железной оправе. Им являлся магический артефакт, некогда подаренный мне дядюшкой Лионелем: Зеркало истинного облика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});