Путешествие тигра - Коллин Хоук

На наше счастье, успехи мурены не понравились крокодилице, и она с ревом, от которого стены туннеля загудели, бросилась в драку за добычу. Муренообразное чудище хлестало крокодилицу своим хвостом, а та в ответ швырнула ее на туннель и навалилась сверху. Лед треснул, замелькали зубы и плавники. Воспользовавшись потасовкой, Рен и Кишан помчались вперед изо всех сил.

Мы свернули за угол и увидели впереди скалистый выступ, над которым сверкало что-то золотое. Седьмая пагода! Мы почти добрались. Вскоре через ледяные стены уже можно было рассмотреть очертания храма. Мы неслись к каменной горе, выступавшей из моря. Уже показались высокие колонны, вырубленные прямо в толще горы, и гладкие темные панели, которые можно было принять за окна, если не знать, что ни одно стекло не могло бы выдержать давления океана. Туннель вел прямо к золотым дверям храма.

Тигры припустили еще быстрее, мы были уже совсем близко, когда подоспела крокодилица, видимо, вышедшая победительницей из схватки. Она с размаха врезалась головой в стену туннеля. Вновь брызнули трещины, хлынула вода. Ледяные струи мгновенно промочили все слои моей зимней одежды. Вода ударила в лицо, потекла по волосам, превратив их в копну сосулек, заставила задохнуться от холода. Теперь по дну туннеля текла целая река, даже тигриные когти не могли уцепиться за скользкий лед. Но тигры старались изо всех сил, зная, что спасение уже близко. Холодный страх прокрался в мой желудок и стал расползаться, пока острые ледяные кинжалы не пронзили мои руки и ноги.

Еще один удар. Чудовищные когти проехались по обеим сторонам туннеля. На нас обрушился водопад осколков размером с доброе копье. Потом целая секция туннеля откололась, и стена воды обрушилась на сани, перевернув их. Мы были в каких-нибудь двадцати футах от двери, но туннель стремительно заполнялся ледяной водой. Чудище нанесло еще один удар. Стены треснули. Звук был такой, будто ледник разломился пополам. Не помню, как я отцепила ремень и отстегнула Рена. Он превратился в человека и освободил Кишана.

– Беги, Келси! Вставь ключ в замок!

Легко сказать – беги! Я побрела вперед по колено в воде, но мокрая одежда тянула меня вниз. Вскоре вода уже доставала мне до пояса. Я пыталась вздохнуть, но ледяная вода уже сделала свое дело. Я вся оцепенела. Мои легкие перестали расправляться и сокращаться. Сначала руки и ноги ломило от боли, потом наступило онемение. Рен и Кишан догоняли меня. Вот крокодилица снова взревела, и огромной волной меня отшвырнуло прямо на дверь. Руки у меня так дрожали, что я не могла вытащить из кармана ключ. Пальцы не слушались. Замочная скважина уже скрылась под водой, но из-за страха, холода и онемения в пальцах я никак не могла попасть ключом в отверстие.

Чьи-то руки накрыли мои, подтолкнули ключ в нужном направлении. Мы вместе повернули его, дверь распахнулась, и океан швырнул нас в глубину Седьмой пагоды. Я грохнулась на пол рядом с сумками, которые Рен швырнул внутрь, но быстро вскочила и бросилась помогать братьям, которые пытались закрыть дверь, преодолевая натиск воды. Что-то золотое ударилось о мою ногу. Наклонившись, я подняла Фаниндру и прижала ее к груди. Как хорошо, что Рен позаботился о том, чтобы захватить наши сумки и мою любимицу! Я погладила змею по золотым кольцам и горячо извинилась перед ней за свою оплошность.

Наконец братьям удалось закрыть и запереть дверь, и оба, тяжело дыша, опустились на мокрый пол. Я устроилась между ними. Положив голову на плечо Кишана, я прошептала:

– Все-таки добрались! Вот она, Седьмая пагода.

Сначала я только слушала наше дыхание. Потом мне стало холодно, и я начала дрожать. Мы, не сговариваясь, встали и решили поскорее переодеться в сухое и поесть. Силы Рена и Кишана были на исходе. Я вспомнила, как дрессировщик Рена, мистер Дэвис, когда-то сказал мне, что крупные кошачьи спят большую часть дня, а энергию расходуют быстрыми порциями. Мои тигры бежали без отдыха несколько часов, а Кишан еще и плавал, как белый медведь. Неудивительно, что они едва держались на ногах.

Мы наскоро осмотрели пагоду, ища подходящее место для ночлега, и выяснили, что она намного меньше всех остальных подводных дворцов. К счастью, здесь было не холодно, как в покоях Иньбайлуна, а темно и тепло.

Я попросила Шарф сделать для нас палатку, теплые вещи и спальные мешки. Потом мы по очереди заказали себе еду у Золотого плода: Кишан съел три пиццы, я попросила бабушкины бисквиты, яичницу и картофельные оладьи с мясной подливой, а Рен потребовал себе фаршированные ракушки-конкильони, салат и хлебные палочки. Я сразу узнала его выбор, ведь это была первая еда, которую я приготовила специально для него. Разумеется, я послала ему негодующий взгляд, но Рен лишь приподнял бровь и с наглым вызовом посмотрел мне в лицо. Я решила проявить мудрость и выдержку, поэтому просто повернулась к нему спиной и придвинулась поближе к Кишану, принявшемуся за вторую пиццу.

– Хочешь кусочек?

– Нет, мне уже хватит, спасибо.

Больше мы почти не разговаривали. Мне было не по себе. Поев, мы стали готовиться ко сну. Глотая горячий шоколад, я гадала, как буду спать рядом с Реном. Кишан, похоже, не видел в этом никаких проблем. Он просто забрался в свой мешок и вскоре захрапел.

Рен повернулся ко мне:

– Ты идешь?

– Я… да, сейчас.

Он задумчиво взглянул на меня, потом пожал плечами и скрылся в палатке. Я промаялась еще какое-то время, а когда тянуть дольше было уже невозможно, решительно отдернула клапан и со вздохом уставилась на оставленное для меня место посередине. Стараясь никого не разбудить, я тихонько взяла свой спальник и попыталась втиснуть его с другого бока от Кишана. Места не хватило, поэтому пришлось попросить Шарф немного расширить палатку. Наконец я заползла в мешок и отвернулась лицом к стене.

– У меня и в мыслях не было набрасываться на тебя во сне, – негромко сказал Рен.

– Мне просто слишком жарко между вами, – соврала я.

– Давай поменяемся местами.

– Не надо, Кишан неправильно поймет.

В темноте раздался глубокий вздох.

– Спокойной ночи, Келси.

– Спокойной ночи.

Следующие несколько часов я сверлила взглядом стену палатки, и хотя со стороны Рена не доносилось ни звука, я подозревала, что он тоже не спит.

Когда мы проснулись (то есть когда проснулся Кишан), решили начать с тщательного осмотра пагоды. Внутри по-прежнему было темно, а глаза Фаниндры могли осветить лишь небольшой участок. Мы нашли несколько комнат, набитых сокровищами. Золото, драгоценные камни и статуи дивной работы грудой валялись на полу и на полках.

Потом мы вошли в какой-то просторный зал и замерли, прислушиваясь к гулкому эху своих шагов и голосов. Я слышала шум водопада и запах океана, но братья, видимо, смогли учуять нечто еще, поскольку одновременно сорвались с места. Мы осторожно сделали несколько шагов вперед и очутились перед большим бассейном, засыпанным песком. Рядом на столике лежали коробочки с какими-то длинными палочками.

– Это что? – спросила я.

Рен взял палочку, поднес к носу:

– Благовония. Вроде тех, что используют в храмах.

Я взяла несколько палочек, воткнула их в песок рядом с палочкой Рена и, направив ладонь, подожгла все сразу. Заструился нежный дымок, пахнущий хвоей. Кишан открыл коробочку с красными палочками и стал втыкать их в бассейн. Я подожгла и их тоже, они пахли цветами. Теперь в комнате стало немного светлее, и мы смогли оглядеться.

Пагода была поистине прекрасна. До сих пор мы не могли как следует ее рассмотреть. В зале, где мы стояли, без труда могли бы поместиться сотни людей. Золотые колонны высотой с трехэтажный дом поддерживали расписную купольную крышу. За толстыми сводчатыми окнами стеной стоял океан, но впечатление было такое, будто любуешься прекрасными аквариумами. Дивные фрески и орнаменты обрамляли стены сверху и снизу, а все пространство посередине, как и внутренняя часть потолка, были расписаны алыми драконами, выпускавшими клубы золотого лакированного пламени.

Пол был выложен отшлифованными черными плитами. Небольшой фонтан с журчанием наполнял широкий бассейн, занимавший большую часть помещения. Вода в фонтане была белая и непрозрачная, совсем как у русалки. Я мысленно напомнила себе, что к ней ни в коем случае нельзя прикасаться, как бы ни хотелось. Мы с Кишаном подошли к Рену, который задумчиво стоял перед одной из фресок.

– Вот оно. Ожерелье. Видите, лежит в створке устрицы? – взволнованно сказал Рен, указывая на изображение Ожерелья в окружении россыпи раковин.

– Э-э-э, да, но сквозь воду ничего не видно. Она слишком мутная. Как же Кишан его найдет? И вдруг там, на дне, лежит что-нибудь еще, кроме ожерелья?

– Если верить фреске, ничего там больше нет. Только устрицы. Он должен открыть их все, чтобы найти ожерелье. – Рен похлопал Кишана по плечу. – Впервые рад, что ты выпил сому вместо меня!