Мешок с костями - Кинг Стивен

— Не лучше ли оставить его дома? — предложил я. — Время поработать с завещанием Дивоура у вас еще будет. Что же касается ближайшего будущего, то у Мэтти не возникнет никаких проблем с выполнением этого идиотского условия. Ее же опять взяли на работу, помните?

— Да, белый буйвол умер, и все стадо разбежалось. — Джон хохотнул. — И как это все будет выглядеть? Свежеиспеченная мультимиллионерша выдает книги и рассылает извещения с напоминанием о необходимости своевременной уплаты месячных взносов. Хорошо, во вторник будем только веселиться!

— Отлично.

— Будем веселиться до упаду.

— До упаду — это для молодых. А уж нам, которые постарше, позвольте остаться на ногах.

— Как скажете. Я уже позвонил Ромео Биссонетту, и он обещал привезти Джорджа Кеннеди, частного детектива, который разузнал столько интересного о Дарджине. Биссонетт говорит, что после одного-двух стаканчиков Джордж становится таким весельчаком… Я уже подумал, что привезу стейки от «Питера Люгера». Я вам об этом говорил?

— Вроде бы нет.

— Лучшие стейки в мире! Майкл, вы понимаете, что получила эта молодая женщина? Восемьдесят миллионов долларов!

— Теперь она сможет поменять «скаути».

— Что?

— Ничего. Вы прилетаете завтра вечером или во вторник утром?

— Во вторник, в десять утра, аэропорт округа Касл. «Нью-Ингленд эйрлайнс». Майк, с вами все в порядке? Голос у вас какой-то странный.

— Все в порядке. Я там, где мне и положено быть. Во всяком случае, я так думаю.

— Положено кем?

Я вышел на террасу. Вдали погромыхивал гром. Жара держалась, не чувствовалось и дуновения ветерка. От заката остался розовый отсвет. Небо у западного горизонта напоминало белок налитого кровью глаза.

— Не знаю, но у меня такое ощущение, что в самое ближайшее время все прояснится. Я встречу вас в аэропорте.

— Хорошо. — И тут он прошептал с трепетом и восторгом: — Восемьдесят миллионов гребаных американских долларов.

— Большая куча капусты, — согласился я и пожелал ему спокойной ночи.

* * *

Наутро я пил черный кофе и ел гренок на кухне, слушая телевизионного синоптика. Судя по всему, от прогнозов, снимков из космоса и перемещений атмосферных фронтов крыша у него немного поехала, потому что вид у него был совершенно безумный.

— Нам предстоит пережить еще тридцать часов этого ужаса, а вот потом нас ждут большие перемены, — говорил он, указывая на большую серую тучу зависшую над Средним Западом. Маленькие молнии (спасибо компьютерной графике) так и выпрыгивали из нее. За тучей из космоса просматривалась вся Америка, до самой Мексики, и тамошние температуры не добирали до наших градусов пятнадцать. — Как вы видите, сегодня нас ждут все те же девяносто пять градусов[124]. Ночью и завтра утром едва ли станет прохладнее. Но во второй половине завтрашнего дня грозовые фронты доберутся до западного Мэна, и я думаю, вас всех интересует, что за этим последует. В среду станет значительно прохладнее и над нами вновь засияет чистое небо, но этому будут предшествовать грозы, сильные ливни, а местами и град. Торнадо — большая редкость в Мэне, но завтра некоторым городам в западном и центральном Мэне предстоит познакомиться с ними поближе. Тебе слово, Эрл.

— Однако! — воскликнул Эрл, ведущий утреннего блока новостей, свеженький такой, розовый, как поросеночек. — Ну и прогнозец ты выдал, Винс. Торнадо в Мэне!

— «Однако», — передразнил я ведущего. — Еще раз скажи «однако», Эрл. И повторяй, пока мне не надоест.

— Священная корова, — сказал Эрл, наверное, чтобы позлить меня, и тут зазвонил телефон. Я направился в гостиную, чтобы взять трубку, по пути искоса глянув на изувеченные часы. Ночь прошла спокойно, ни рыданий, ни криков, ни путешествий во времени, но часы меня тревожили. Безглазые, мертвые, они, казалось, предвещали беду.

— Слушаю?

— Мистер Нунэн?

Голос я знал, но поначалу не мог понять, кому он принадлежит. И все потому, что его обладательница назвала меня мистер Нунэн. Для Бренды Мизерв последние чуть ли не пятнадцать лет я был Майком.

— Миссис М.? Бренда? Что…

— Я больше не смогу работать у вас, — выпалила она, — Я очень сожалею, что не предупредила заранее, я всегда всех предупреждала о своем уходе, даже старого пьяницу мистера Кройдена, но другого выхода у меня нет. Пожалуйста, поймите меня.

— Билл узнал, что я вам звонил? Клянусь Богом, Бренда, я никому не сказал ни…

— Нет. Я с ним не разговаривала, он со мной тоже. Я просто не могу прийти в «Сару-Хохотушку». Сегодня ночью мне приснился сон. Ужасный сон. Мне снилось, что на меня очень уж сердятся. И, если я приду, со мной что-то случится. Выглядеть все будет как несчастный случай, но… только выглядеть.

«Глупости все это, миссис М., — хотел я сказать. — Вы уже вышли из того возраста, когда верят страшным историям о призраках и длинноногих чудищах, которые травят у костра».

А только не мог я такого сказать. Потому что происходящее в моем доме никак не походило на походную байку. Я это знал, а она знала, что я знаю.

— Бренда, если из-за меня у вас возникли какие-то сложности, приношу искренние извинения.

— Уезжайте, мистер Нунэн… Майк. Уезжайте в Дерри и побудьте там какое-то время. Для вас это наилучший выход.

Я услышал, как буквы заскользили по передней панели холодильника, и обернулся. На этот раз я увидел, как формировалась окружность из овощей и фруктов. Она оставалась незамкнутой, пока в середину не проскользнули четыре буквы, а потом маленький пластиковый лимон заполнил разрыв. Я прочитал: yats,

И тут же буквы переместились, образовав:

stay[125]

А потом и окружность, и слово развалились.

— Майк, пожалуйста. — Миссис М. плакала. — Завтра похороны Ройса. Там будут все самые уважаемые жители Тэ-Эр… все старожилы.

Разумеется, будут. Старые мешки с костями, которые многое знали, но все держали при себе. Да только кого-то из них моя жена сумела разговорить. В том числе и Ройса. А теперь он мертв. Как и Джо.

— Будет лучше, если вы уедете. Вы могли бы захватить с собой и эту молодую женщину. Ее и маленькую девочку.

Но мог ли я захватить их с собой? Я в этом сильно сомневался, полагая, что нам троим придется оставаться в Тэ-Эр, пока все не закончится… и я уже начал понимать, когда это произойдет. Надвигалась гроза. Летняя гроза. Может, торнадо.

— Бренда, спасибо, что позвонили. Но я вас не отпускаю. Будем считать, что вы в отпуске, хорошо?

— Ладно… как вам будет угодно. Вы хоть подумаете над тем, что я вам сказала?

— Обязательно. И я никому не скажу о нашем разговоре, так?

— Так! — воскликнула она, а потом добавила: — Но они узнают. Билл и Яветт… Дикки Брукс из автомастерской… старик Энтони Уэйленд, Бадди Джеллисон, все остальные… они узнают. До свидания, мистер Нунэн. Мне так жаль вас и вашу жену. Вашу бедную жену. Так жаль. — и в трубке раздались гудки отбоя.

Я долго сжимал в руке телефонную трубку. А потом, словно лунатик, медленно положил ее на стол, пересек гостиную и снял со стены безглазые часы. Я бросил их в мусорную корзину и направился к озеру, чтобы поплавать. Мне вспомнился рассказ У. Ф. Харви «Августовская жара», который завершался фразой: «От такой жары человек может сойти с ума».

* * *

Плаваю я неплохо (разумеется, не под градом камней), но к плоту я поначалу поплыл, как новичок: боялся, что кто-то схватит меня за ногу и потащит ко дну. Может, утонувший мальчик. Однако за ноги меня никто не хватал, я сразу успокоился и, еще не доплыв до плота, начал наслаждаться прохладой воды, скользящей по моему телу. Поднявшись по лесенке и распластавшись на досках плота, я чувствовал себя куда лучше, чем после стычки с Дивоуром и Роджетт Уитмор. Я все еще пребывал в трансе и к тому же испытывал невероятный прилив энергии. Поэтому я не придал особого значения отказу миссис М. работать у меня. Она вернется, когда все закончится, думал я. Обязательно вернется. А пока, может, и хорошо, что она будет держаться подальше от коттеджа. На меня очень уж сердятся. И, если я приду, со мной что-то случится.