Моя жизнь во Христе - Иоанн Кронштадтский

1182. Священник, как Ангел Господа Вседержителя, должен быть выше всех страстей и возмущений духа, всех пристрастий мирских или суетных страхов, наводимых от бесов; он должен быть весь в Боге, Его одного любить и бояться. Боязнь человеческая означает, что он не прилепился к Богу всецело.

1183. Не на лицо телесное засматривайся, а смотри пристальнее внутренним оком на лицо души своей, каково оно: не обезобразили ли его страсти; истребляй это безобразие молитвою и слезным покаянием. Не на одежду красивую засматривайся: она — тлен, а на одеяние нетленное души своей, каково оно: не гнусно ли и нечисто по причине частых грехопадений тайных и явных, и стяжи одежду души в нетленной красоте кротости, смирения, целомудрия и чистоты, милосердия, правды.

1184. Верую во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Веруешь ли, что все христиане православные — члены одного и того же тела и что поэтому мы все должны блюсти единение духа в союзе мира [Ефес. 4, 3], должны беречь друг друга, заботиться друг о друге, помогать друг другу? Веруешь ли, что святые угодники также члены единого тела Христова, т. е. Церкви, и наши братия, ходатайствующие пред Богом о нас на небе? Уважаешь ли всякого христианина, как члена Христова, как брата Его по человечеству? Любишь ли каждого, как самого себя, как свою плоть и кровь? Прощаешь ли великодушно обиды? Помогаешь ли в нужде, если сам имеешь достаток? Наставляешь ли невежду, обращаешь ли грешника от заблуждения пути его? Утешаешь ли печального? Все это внушает тебе, обязывает тебя делать вера в Церковь Святую, Соборную и Апостольскую, и за все это обещана тебе великая награда от Главы Церкви — Господа Иисуса Христа.

1185. Увлекаясь пристрастиями к вещам тленным, помыслами, заботами об них, мы теряем предметы величайшей важности, предметы истинно сродные нашей душе, составляющие истинную и вечную ее стихию: копаем для себя колодцы, не могущие держать воды, и покидаем источник воды живой [Иерем. 2, 13]; не обращаем в жизнь свою, в соки и кровь помыслы духовные, святые, небесные, животворящие и продолжаем жить помыслами и стремлениями житейскими, земными, страстными, которые только томят, мучат, умерщвляют нас. О, если бы нам мудрствовать всегда так, как мудрствует Евангелие, как мудрствует Святая Церковь в своем Богослужении, в молитвах при совершении таинств и разных молитвословий, как мудрствуют святые отцы в своих писаниях! тогда все мы еще на земле были бы небесными гражданами, словесными небесами.

1186. Божественная литургия есть поистине небесное, на земле, служение, во время которого Сам Бог особенным, ближайшим, теснейшим образом присутствует и пребывает с людьми, будучи Сам невидимым Священнодействователем, приносящим и приносимым. Нет ничего на земле святее, выше, величественнее, торжественнее, животворнее литургии! Храм в это особенное время бывает земным небом, священнослужители изображают Самого Христа, Ангелов, Херувимов, Серафимов и Апостолов. Литургия — постоянно повторяющееся торжество о спасении всего мира и каждого члена в отдельности. Брак Агнчий — брак царского сына, на котором невеста Сына Божия — каждая верная душа, Уневеститель — Дух Святый. С какою уготованною, чистою, возвышенною душою нужно всегда присутствовать при литургии, чтобы не оказаться в числе тех людей, которые, не имея одеяния брачного, а имея оскверненную одежду страстей, связаны были по рукам и по ногам и выброшены вон из брачного чертога во тьму кромешную. А ныне, к несчастию, многие не считают нужным ходить к литургии; иные ходят только по одной привычке, и каковыми пришли, таковыми и уходят — без возвышенных мыслей, без сокрушенного сердца, с неприкаянною душою, без решимости к исправлению. Иные стоят не благоговейно, рассеянно, без всякой сосредоточенности, без всякой подготовки себя дома посредством размышления и воздержания, ибо многие успеют пред обедней напиться, а иногда и наесться. Когда Господь сходил на Синай, народу еврейскому пред тем повелено было приготовиться и очиститься; здесь не меньше синайского схождения Божия, а больше: там только задняя Божия [см. Исх. 33, 23], а здесь самое лице Бога-Законоположника. Когда на Хориве явился Господь Моисею в купине, ему повелено было снять сапоги с ног; а здесь больше хоривского Богоявления: там прообраз, здесь Сам Прообразователь. О, как мы пристрастны к земному! Не хотим даже и один час посвятить, как должно, исключительно Богу! Во время Божественной, пренебесной литургии, и тогда мы дозволяем себе мечтать о земном и наполняем душу образами и желаниями земных вещей, иногда — увы! даже нечистыми образами; между тем как должны были бы молиться пламенно, размышлять усердно о великой тайне сей, каяться в грехах своих, желать и просить очищения, освящения, посвящения, обновления и утверждения в христианской жизни, в исполнении заповедей Христовых, молиться за живых и умерших; ибо литургия — жертва умилостивительная, благодарственная, хвалебная и просительная. Велика литургия! На ней вспоминается вся жизнь не какого-либо великого человека, а Бога, воплотившегося, пострадавшего и умершего за нас, воскресшего и вознесшегося и паки грядущего судити миру всему!

1187. Что есть ложная благодарность Богу? Ложная благодарность, когда, получая от Бога щедрые, незаслуженные дары духовные и вещественные, языком благодарят за оные Бога и употребляют только в свою пользу, не разделяя их с ближними; получают и скрывают их в своих сокровищницах, сундуках, книгохранилищах, лишая чрез то многих братий своих духовного просвещения, назидания, утешения или пищи, пития, одежды, жилища, врачевства в болезни или передвижения с места на место для добывания средств к продовольствию. Такая благодарность есть ложная и богопротивная. Это значит: языком благодарить, а делом являть крайнюю неблагодарность и злонравие. А как много таких благодарных, или, вернее, неблагодарных!

1188. Наша растленная природа склонна к скорому забвению всего святого и спасительного, потому что грехи и страсти непрестанно отуманивают, омрачают наши головы и сердца, занимают оные и господствуют в них, вытесняя воспоминания, помышления и чувства о священных событиях и великих Божиих к нам благодеяниях. Поэтому Святая Церковь, верная хранительница заповедей Господа своего, всего учения и всех дел Его, вечно признательная к неизреченным благодеяниям Его, установила воспоминательно совершать в ежедневных, равно как в воскресных и праздничных Богослужениях торжественно, с живописующею, наглядною, образною обрядностью все спасительные события из жизни и деяний Господа нашего Иисуса Христа, все домостроительство Его спасения как в Ветхом, так и в Новом Завете, равно самое сотворение Им мира видимого и невидимого, и не только события из Его всеспасительной, чудодейственной жизни, но и из жизни Пречистой Его Матери, послужившей столь славно тайне воплощения сына Божия, из жизни Его Предтечи, Апостолов, пророков Его, иерархов, мучеников, преподобных, бессребреников, праведных и всех всячески Богу послуживших и угодивших святых, этих бесчисленных свидетелей Господа, истины и спасительности Его божественной веры и всего Его божественного учения, наследовавших, по обетованию Его, жизнь вечную. Это полезно и нужно для утверждения нашей веры, надежды и любви, для духовного воспитания христианского человечества, для всегдашнего научения его догматам веры, различным добродетелям: верности, мужеству, терпению, кротости, незлобию, смирению, нестяжательности, воздержанию, чистоте и целомудрию и прочим добродетелям, ибо жизнь Господа и Пречистой Его Матери, равно как и святых, представляет образцы всяких добродетелей, исполняя которые, человек удобно может угодить Богу и спасти свою душу и души братий своих.

1189. Наука наук — побеждать грех, в нас живущий, или действующие в нас страсти; напр.: великая мудрость — ни на кого и ни за что не сердиться, ни о ком не мыслить зла, хотя бы кто и причинил нам зло, а всеми мерами извинять его; мудрость — презирать корысть, сласти, а любить нестяжание и простоту в пище и питье с всегдашнею уменостью; мудрость — никому не льстить, но всякому говорить правду безбоязненно; мудрость — не прельщаться красотою лица, но уважать во всяком красивом и некрасивом человеке красоту образа Божия, одинакового у всех; мудрость — любить врагов и не мстить им ни словом, ни мыслию, ни делом; мудрость — не собирать себе богатства, но подавать милостыню бедным, да стяжем себе сокровище неоскудеемо на небесех [Лк. 12, 33]. Увы! мы едва не всякую науку изучили, а науки удаляться греха вовсе не учили и оказываемся часто совершенными невеждами в этой нравственной науке. И выходит, что истинно мудрые, истинно ученые были святые, истинные ученики истинного Учителя — Христа, а мы все, так называемые ученые, — невежды, и чем ученейшие, тем горшие невежды, потому что не знаем и не делаем единого на потребу, а работаем самолюбию, славолюбию, сластолюбию и корысти.