Выжить нельзя умереть (СИ) - Елена Милютина

люди могут достичь заслуженного высокого положения в обществе. А размазывать ресурсы на поддержку разных тунеядцев, пьяниц, лентяев, прикрываясь мифическим «социальным равенством» — тупиковый путь, путь к застою, падению нравов, упадка. История Земли это не раз доказывала. Помогать нужно, но только тем, кто действительно попал в тяжелую ситуацию и без помощи просто погибнет. И то только до того момента, когда они смогут решать свои проблемы сами. Так что готовься, будешь герцогиней Десниа, маркизой де Вельярейа, ну и графский титул какой-нибудь, или может хочешь стать виконтессой? Звучит красиво!

— Да ну тебя, мама, оставь титулы братьям!

— В нашей семье титулы всегда наследовали как мужчины, так и женщины, одинаково, вот такое любимое вашей демократической директрисой гендерное равенство, только лет ему уже больше двух тысяч!

В этот момент в гостиную стремительно вошел Альберт.

— Мари! — воскликнул он, обнимая жену, — как долетели?

— Хорошо, а у тебя — все закончилось? Ты как раз успел к обеду.

— Да, все в порядке, теперь на следующих выборах некоторые личности сто раз подумают, стоит ли выползать из щелей, или лучше сидеть тихо и иметь свой кусочек хлеба с маслом без риска загреметь на 10 лет каторжных работ. Лже-губернатор отделался 7-ю годами с конфискацией, правда, его ожидают еще иски о причинении ущерба от предпринимателей. 10 лет получил глава избирательной комиссии за фальсификацию данных. Так что мы доказали, что на нашу территорию лучше не соваться!

— Тогда прикажу роботам накрывать и пошлю за мальчиками, они в бассейне.

— Да? Все вместе? А вы секретничали? Белль тебе все новости рассказала?

— Конечно, после обеда поговорим, хорошо бы Сержа куда-нибудь спровадить.

— Надо Мишеля привлечь, пусть попросит ночную жизнь города показать!

— А он разве может оставить…

— Эльриана? С нами? Вполне! Все, я пошел переодеваться. Голоден как волк!

— Тогда мы с Белль тоже. Пошли, дочка!

Эльриан и Мишель как раз заканчивали переодеваться к обеду, когда в дверь постучали.

Мишель пошел открывать, думая, что это Серж зашел за ними, как обещал. Распахнув дверь со словами: — Мы уже готовы! — он невольно попятился — в дверях стояла Аннабель.

— Привет, — улыбнулась девушка, — где Ри?

— Я здесь! — откликнулся принц, — уже готов! —

Он вылетел из своей гардеробной, не успев завязать галстук.

— Ну, я пойду, надеюсь, не заблужусь! — кивнул Мишель, приоткрывая дверь и тут же заскакивая обратно.

— Быстро прячьтесь, Серж идет! — шепнул он, и сразу громко крикнул, — Ри, ты скоро! Давай, заканчивай прихорашиваться, а то я пойду один.

Эльриан схватил невесту за руку и вместе с ней нырнул в темную комнату при входе, быстро закрыв за собой дверь.

— Тут же послышался голос Сержа:- Ну что, готовы?

— Да Ри никак из душа не выберется, любитель водных процедур! Пошли, сам догонит, — ответил, повышая голос Мишель, и оба молодых человека двинулись в сторону столовой.

— Я бы подождал, — было слышно, как пояснил Серж, — но я должен поймать Аннабель, пока не появились родители, у меня для нее письмо, обещал передать.

— Послание от таинственного поклонника? — якобы в шутку спросил Мишель, прикидывая, как на это отреагирует Эльриан.

— Вернее от бывшего. Мой троюродный брат Юсти получил у нее отставку, как я понял — по собственной дурости, допустил столкновение будущей невесты и нынешней любовницы, только не хочет признавать свою вину, покаяться. Вообразил, что это наша бабка с прабабкой воду мутят, вот и пишет обличительные письма, только поможет ли? Но раз обещал — передам.

Жених с невестой, вынужденные прятаться от ее брата слышали каждое слово.

— Вот нахал, никак не угомонится, — прошипел сквозь зубы Эльриан.

— Все еще ревнуешь, дурачок! — так же шепотом ответила девушка, — а ведь мог получить меня всю и покончить с ревностью, если бы не твои дурацкие принципы!

— Анни, не провоцируй!

— Тогда хоть поцелуй, если на большее мне в ближайшие два месяца рассчитывать не приходиться, — притворно вздохнула она, притягивая его поближе.

— Анни, подожди, сначала выслушай, что я придумал! Я совершенно не собираюсь терять наши последние часы вместе. И раз уж есть ширма, почему бы ее не использовать в полной мере. Вас все равно знакомить придется, твой отец собирался, раз мы через нее переписываться будем. Для шпионов я сейчас пребываю у нее в постели, до завтрашнего вечера. Джудит со мной связывалась, доложила, что вчерашний зеленый мобивен сменился на коричневый, наблюдение они не бросили. Я попросил разрешения нам вдвоем побыть ее гостями в ее отсутствие. Завтра мы подъедем к ее мастерской вместе, машину отпустим, Джудит уедет на работу, весь дом до 6-ти часов в нашем распоряжении. Потом, правда она вернется с сыном, тебе придется уехать, а за мной часов в восемь приедет Мишель, и мы поедем в авиапорт, якобы на рейс до Аравики и там «потеряемся».

— То есть, последние часы ты будешь с ней? — ревниво проворчала Аннабель.

— Анни, весь вопрос в ее сыне, он не должен нас видеть вместе, ребенок, может случайно проболтаться. И вопрос ты ставишь неправильно — не с ней, а в одном доме. Разницу чувствуешь? Но если ты против, останемся здесь, я снова буду развлекать твоего брата, а ты — своих родителей.

— Нет, ты прав, принимаем твой план! А кто нас в дом запустит, если Джудит будет на работе?

— У нее дома постоянно дежурят два сотрудника безопасности Холдинга. Но она отвезет сына в детский сад, купит продукты, якобы для меня, встретит нас сама и уедет.

— Получается наедине нам все равно не побыть!

— Дом большой, пересекаться не будем. Или ты предпочитаешь иметь рядом Мишеля? Одного меня все равно в чужой дом не отпустят!

— Ладно, согласна на охрану! Вечером расскажем родителям. Они с нами все равно говорить собрались. Пошли, на обед опоздаем, так и не поцеловались!

— Подожди, волосы водой смочу, я же по легенде в душе задержался.

— Иди, я вперед пойду, проклятая конспирация!

Сергей, или по-домашнему Серж Лански дураком никогда не был. Кем угодно, лентяем, сибаритом, выдумщиком, фантазером, но не дураком. Младшую сестренку любил, но немного всегда побаивался. Не как старшего брата и кузенов Грассов, немилосердно дразнивших его в детстве — за то, что был этаким толстячком — пухлячком, за то, что чуть что — бросался с ревом к матери и бабушке, за привычку есть в кровати под одеялом конфеты, и за многое другое. Вступив в подростковый возраст Серж, не без помощи отца, поддержавшего его, сумел перебороть себя, занялся спортом, похудел, с так и норовившем вновь появиться животиком, вел непримиримую борьбу. В Академию художеств