Черный археолог. Конец игры - Александр Быченин

Застыл в высокой мабу, переводя дух – неужели все? Ага, как же! Размечтался! Забрало Эмильена украсилось парой лопин по центру, но и только. Сам он остался цел и невредим – я разве что оглушил его слегка. Но явно недостаточно, чтобы лишить намерения до меня добраться.

– Да что же тут творится-то?! – возопил я, едва сдержавшись, чтобы в сердцах не сплюнуть – шлем, так его растак! – и шагнул к Эмилю с вполне очевидным умыслом.

Суперкарго медленно и неуверенно пытался подняться, опершись на руки. Большего достичь я ему не дал – с размаху врезал типичным футбольным ударом, не особенно заботясь о чистоте техники. Удар пришелся по голове, тело развернуло и хорошенько приложило о ближайшую стену, но Эмиля – вернее, жуткого монстра, занявшего место моего товарища, – это не смутило. Воспользовавшись импульсом, полученным от переборки, он довольно ловко перекатился через спину и оказался в опасной близости от меня. Попытку захвата за ноги я пресек на корню, резво отскочив на пару метров, однако разрыв дистанции пошел на пользу и моему противнику – он сумел подняться с пола и целеустремленно попер на меня, неуклюже выставив перед собой руки.

– М-мать!!!

Отменно не вовремя из глубин подсознания поднялась волна паники – пока еще не всепоглощающей, но уже чувствительной, – и я, что называется, поплыл, совершенно утратив контроль над ситуацией. За что и поплатился буквально сразу же – сбившись с курса, я, вместо того чтобы выскочить в дверь, немного сместился в сторону и уперся спиной в переборку. Тварь, занявшая тело Эмильена, не замедлила воспользоваться ситуацией – навалилась, вытянув грабли, так что я едва успел упереться ногой ей в район «солнышка», задрав колено к самой груди. Вжавшись в стену, что есть сил толкнул противника, отшвырнув его в центр отсека, и с удвоенной от отчаяния мощью обрушил размашистую «вертушку» на многострадальный Эмильенов шлем. Суперкарго выдал немыслимый кульбит, буквально сметенный ударом, и с размаху приложился всем телом об пол.

Впрочем, и эта моя атака не возымела действия – Эмиль неестественно быстро, прямо из положения «распластавшись» рванул ко мне. Врезался плечом в живот, ловко просунув голову под мышку, и вколотил меня в переборку. На сей раз пришла моя очередь благодарить скафандр – броневставки из прочного пластика уберегли от ушиба и переломов, однако воздух из легких выбило моментально. А чертов кадавр, воспользовавшись ситуацией, облапил меня в районе поясницы и принялся «душить в объятиях». Эффект я почувствовал моментально – кости затрещали, а в позвоночнике что-то подозрительно хрустнуло. Это… как же?! Не бывает такого!!! У него же нет усилителей, скафандр такой же, как у меня!.. А-а-а!!! Он же мне сейчас хребет сломает! Паша, идиот, делай хоть что-нибудь!!! Быстрее, бестолочь! Бли-и-ин!..

Рефлексы, как обычно, оказались оперативнее разума – пока я мысленно вопил, обзывая себя всякими нехорошими словами, тело действовало без участия сознания. Я несколько раз с размаху врезал Эмилю по спине локтем, потом попытался взять в захват шею – долбаный шлем!!! – и наконец прибег к последнему средству – рухнул на пол, увлекая за собой противника. Впрочем, тот и не думал ослаблять хватку, разве что в положении лежа не смог использовать упор – уже хлеб. Но и давить не перестал – еще буквально чуть-чуть, и захрустят мои позвонки под неестественно мощными конечностями Эмильена. Да что же делать-то?! И как я вообще попался в руки безмозглой твари?! Мастер, мля!

Чувствуя, как накатывает ярость, я предпринял финальную отчаянную попытку вырваться из захвата – рванулся всем телом раз, другой, перекатился и все-таки оказался сверху, да еще и умудрился левое предплечье втиснуть между своей нагрудной броней и Эмильеновым шлемом. Правая рука в это время совершенно бессознательно шарила по бедру… и, когда наткнулась на рукоять «дефендера», дикая ярость поглотила меня окончательно. Однако на сей раз мозг отключился не полностью, и я с непонятной отстраненностью, словно в замедленной съемке смотрел, как ствол упирается в боковину забрала Эмиля, а палец дергается, нажимая на спуск. Легкий толчок в ладонь, глухой хлопок – и забрало украсилось изнутри сгустками крови и какими-то неприятными на вид ошметками. Суперкарго обмяк, как будто из него вырвали позвоночный столб, и я, легко разорвав захват, на четвереньках, торопясь и оскальзываясь, отскочил к противоположной стене. Отшвырнув «дефендер», деактивировал лицевую пластину и, даже не дождавшись, пока она втянется в шлем, опустошил желудок.

– Бли-и-ин!.. Кха! М-м-мать т-твою!..

Взгляд мой совершенно случайно снова наткнулся на шлем Эмильена – вернее, выходное отверстие величиной с кулак на месте правого виска, – и я опять согнулся в жестоком приступе рвоты. Правда, на сей раз наравне с мукой испытывал еще и толику облегчения – несмотря на дикую ярость, я все же сообразил пальнуть сбоку. В противном случае не избежать бы и мне аналогичной участи – в боекомплекте «дефендера» УОДы не предусматривались, их попросту не было в свободной продаже. А уэска бы точно отрикошетила от пола, и украсился бы мой лоб лишним отверстием, как, впрочем, и забрало. Эвон как щиток у таинственного агрегата неясного назначения разнесло – буквально в клочья. Боюсь представить, что бы с моей многострадальной башкой случилось…

Перестав наконец судорожно выхаркивать жалкие остатки завтрака, я в последний раз сплюнул желчью и с трудом поднялся на ноги. Добрел до стены и присел, привалившись к ней спиной, с тем расчетом, чтобы не видеть мертвеца. Хватит уже на сегодня впечатлений, тут бы в норму прийти. Отдышаться. Сердцебиение унять. Вколоть, что ли, успокоительное? У меня, кстати, есть – «универсальный релаксант» называется. А, пошло оно все! Шприц-тюбик сел в гнездо в локтевом сгибе как влитой, и мне осталось лишь сжать пальцы, что я и проделал, запустив по вене спасительную «химию» – авось хоть какой-то эффект возымеет…

Препарат подействовал – через считаные минуты сердце перестало бешено колотиться, давление нормализовалось, и даже мысли стали какими-то… ленивыми, иначе и не скажешь. Мысли неутешительные, кстати говоря: размышлял я о трупах. Вернее, о собственноручно убиенных ворогах. Каковых на данный момент набралось всего два: юнец-якудза и его подручный, покусившиеся на Евгению Сергеевну. Одного я совершенно осознанно и, более того, обдуманно прирезал, а второго сбросил с крыши склада. С приличной высоты, между прочим. А Эмильена и врагом по большому счету не назовешь – как можно считать врагом пустую оболочку человека? И тем не менее меня стошнило, и еще как. Значит, все-таки не совсем еще зачерствел? Осталось во мне что-то человеческое? Или не осталось? Тварь я дрожащая или право имею?.. Н-да, что-то совсем не в ту степь меня занесло. Все, кыш, мысли! Пошли! Разбежались, попрятались по глухим закоулкам! Вон сколько извилин, прячьтесь все!.. Интересно, а что дражайший шеф чувствует, убивая врага?.. Нет! Не интересно! Противно. И гадко. Мне не нравится убивать. Даже из необходимости. Прочь, прочь от меня! А-а-а-а!..

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});