Демон тринадцатого месяца (СИ) - Усманов

этот раз, получится в другой и он даст свое согласие.

Ся Гэ как могла отвлекала Главу от его горя, стараясь пробудить в нем, хоть какие-то чувства к ней, но он лишь все больше замкался. И раньше не общительный, дафу сделался нелюдимым, чураясь всех, лишь отстраненно наблюдая как правление клана прибирает к рукам Ся Гэ. Она больше не донимала Главу своими притязаниями, посчитав, что стать его женой — дело времени. Ведь, как бы, само собой разумеется, что соправительница после становится супругой владыки. И то, что Глава пожаловал ей, первый же отстроенный павильон, укрепило ее в уверенности, что она на правильном пути, нужно лишь не терять терпения. Ненавистной соперницы больше нет, она же приблизилась к Главе настолько, что не сегодня-завтра, станет его супругой, поскольку уже необходима ему. И не важно, что сейчас ему ничего не нужно и, что его ничто не интересовало, это пока. Ее любовь, терпение и забота вернет его к жизни.

Днями сидел он в своей продуваемой палатке-шатре, равнодушный к холодным весенним ветрам и стоящей сырости, отстраненно выслушивая доклады Первого мастера, оставляя ей право все решать на свое усмотрение.

— Извини, помощник из меня никакой, — качал он головой. — Но ты и сама хорошо справляешься. Жаль, что рядом нет Хранителей и все тяготы восстановления Поместья легли на твои плечи. Мне даже неизвестно где погибли достойные и, кажется, что они и не погибли вовсе и это всего лишь какая-то злая ошибка. Может потому, что по ним так и не провели погребального обряда, не оплакав их, что мучит и тревожит меня.

— Учитель, я могу отвести вас к месту их гибели. Мы отыщем тела Хранителей, всех до единого, и похороним с подобающими почестями.

— И ты знаешь это место? — с надеждой и сомнений посмотрел на нее Глава, впервые проявив живой интерес.

— Я гналась за их возком, когда Каменные псы увозили их из Поместья.

— Проведи меня туда, где они погибли, — потребовал Глава, поднимаясь.

Утром следующего они нашли тела четырех старцев, в стороне от Поместья в лесном овраге, там куда указала Первый мастер. С почестями их привезли в Поместье, и на площади перед пагодой, с тщательно выполненным ритуалом погребения, сожгли разложившиеся трупы Хранителей на костре. Их пепел в четырех серебряных урнах. с именными табличками на каждое, был торжественно помещен на уже отстроенном втором ярусе пагоды.

После этого Глава почти не покидал храма, выходя лишь временами, чтобы прогуляться да бросить равнодушный взгляд на отстроившееся Поместье. В этих прогулках его неизменно сопровождала Первый мастер, обряжавшаяся уже барышней богатого дома, но видя, что он неизменно доходит до сгоревших дворов лекаря Бина и мага Фэй Я, а после поворачивает обратно, предоставила его в этих прогулках самому себе.

На все ее попытки открыть ему душу, он отмалчивался, и она больше не осмеливалась беспокоить его. Тем более он так же вел себя и с другими: приставленных к нему слуг игнорировал, на вопросы деревенских, что всегда почтительно приветствовали его, не отвечал. Его помрачение скоро пройдет, уговаривала себя Ся Гэ, нужно лишь набраться терпения и ждать. Она должна быть благоразумной и дать Главе справиться со своей потерей. Чувства не вечны и преходящи, со временем они успокаиваются, скорбь уляжется и в конце концов, он позабудет приблудную ученицу лекаря, свыкшись с этой никчемной потерей. Ну, а там Ся Гэ поможет ему совсем выкинуть ее из головы и из памяти.

Свои каждодневные посещения сгоревших усадеб лекаря и мага но настойчивые вопросы, обеспокоенной Ся Гэ дафу как-то объяснил тем, что приходит туда поминать мудрецов, канувших без вести, и не может отказаться от этого. Ся Гэ приказала стражникам Поместья не препятствовать этим его посещениям. Пусть излечит душевную боль, может так быстрее зарубцуется сердечная и телесные раны и он, в конце концов, смирится с этими потерями.

И в этот ненастный вечер, когда бог холода пригоршнями швырял мокрый снег на землю, Главе пришла вдруг охота прогуляться. Как уже повелось, за ворота следом за ним вышел соглядатай Ся Гэ, но потоптавшись на месте, проводил тоскливым взглядом одиноко бредущую от Поместья фигуру и решил, что ничего такого не случиться, если и на этот раз он не станет сопровождать Главу. Что с ним станется, сам вернется.

Путь господина был выучен соглядатаем до зубовного скрежета. Вот еще морока, тащиться за ним в такое-то ненастье. И соглядатай повернул к деревенскому кабаку, уверенный, что Первый мастер ничего не прознает о его нерадивости.

А Глава брел к таким знакомым обугленным остовам домов лекаря и мага, а дойдя до них, остановился, внимательно огляделся и быстро свернул на лесную тропу, где перешел на бег. Ему, до своего возвращения в Поместье, нужно было успеть побывать еще в одном месте.

С первого дня возвращения, целью его прогулок была пещера Горного духа. Он хотел не просто побывать там, предаваясь болезненным воспоминаниям, но умереть в ней, на их с Ли Мин супружеском ложе, застеленной медвежьей полостью. Он подметил, что соглядатаи Ся Гэ, поняв, что их небрежность остается без всяких последствий, предоставляли подопечного в его прогулках ненастными днями, самому себе, тем более Глава неизменно возвращался в Поместье, ни разу не потерявшись.

В такие дни Глава отчаянно пытался преодолеть невидимый барьер-преграду на которую натыкался все время, едва ступал на тропу, ведущую к пещере.

Тропа оказалась «опечатана» и ему удалось, проведя ладонью по воздуху, наконец, «считать» печать мага. Точно такую печать, только более легкую и не такую тяжеловесную, он «снял» в их первую с Ли Мин ночь в пещере, защищавшую Ли Мин от Горного духа, но не уберегший от него, Главы. Ему ли было не узнать печать, которую «снял» в ту роковую ночь, когда сделал Ли Мин своей. Только на этот раз тяжеловесная печать была «поставлена» не для того, чтобы препятствовать Горному духу, а для того, чтобы отвести глаза излишне любопытному или попросту заблудившемуся человеку.

Означало ли это, что маг Фэй Я жив и где-то рядом? Видеть лицо Фэй Я как нечаянная отрада в непроглядной тоске и горя, что ни на миг не отпускали Главу. Вместе с магом он сможет оплакать свою девочку, вдоволь наговорившись о ней, наслушавшись ее имени. Не передать, как ликовал Глава от мысли, что может отыскать мага и не только затем, чтобы узнать, зачем старику «опечатывать» пустую пещеру, ведь местные и без всякой печати не посмеют сюда сунуться. Ся Гэ в свое время старалась застращать