Тамерлан - Издательство Гураш

В конце концов выявилась тайна смысла небесного откровения: «Не вспоминал ли ты, как поступил господь твой со спутниками слона?» Солнце победы и торжества взошло с востока августейших знамен и вихрь счастья запорошил глаза врагов пылью несчастья. Столько тысяч индусов с лицами, черными, как сажа, и с телами, как будто смолой покрытыми, было перебито, окрасив в красный цвет сабли бахадуров, что число их превосходит всякое воображение. Даже ужасные избиения в Исфагане и Сеистане ничто в сравнении с этим. Поле битвы от тел раненых и убитых стало похожим на горы и холмы. Головы непокорных врагов под ногами коней, словно стали катающимися шарами для чауганов. Реки крови переливались волнами. Султан Махмуд и Маллу-хан с небольшим отрядом обратились в бегство и, вырвавшись из гущи боя, укрылись в городе Дели. В то время когда огонь сражения пылал вовсю, принц Халил султан-бахадур, которому было пятнадцать лет, как уже упоминалось в предисловии к этому августейшему «Дневнику», действовал саблей усерднее всех. Он захватил слона, привел к его величеству, за что удостоился особенного внимания и разного рода ласк от своего августейшего деда. В истории не отмечалось и никто из людей не сообщал, чтобы какой-либо принц в таком юном возрасте в такой страшной битве стяжал себе подобную славу. Да будет далеко от пределов его величия само совершенство и да будет его враг постоянно в несчастии и всеми покинут! В этом положении вещей «великий наш господин» Насираддин Омар передавал со слов своего отца, «великого нашего господина» Саид Ала ал-Хакк вад-Дин Али, который был из числа ближайших лиц прежних государей, что падишах Барак имел младшего брата по имени Баср в возрасте восемнадцати лет. Когда у падишаха Барака обнаружился в Сыкнаке враг, он собрал войско и отправился в Сыкнак, где и сразился с ним. Брат падишаха, Баср, в тот день проявил геройство, сбросив с коня одного человека из неприятельского войска. Присутствовавшие при этом эмиры доложили падишаху Бараку: «Если какой-нибудь слуга, представляющий одного из многих ему подобных людей, проявляет отвагу, мы его встречаем с почетом и ласкою, сколько и как это требуется, но если принц проявляет на поле битвы мужество и храбрость, то достоинство жалуемого ему платья, уместность и меру его поощрения определяет сам государь». Падишах Барак ответил: «Да, я это знаю», и отдал приказ, чтобы из каждой части войска вывели по нескольку человек и ввели их в состав войска его брата, а также пожаловал ему во владение один город и одну область

Как только принц Халил Султан-бахадур, захватив слона, доставил его в место высочайшего присутствия, принц Пир Мухаммад-бахадур с состоявшими при нем эмирами прибыл к его величеству и доложил: «Сегодня благодаря господней помощи и блеску хаканского счастья я во время сражения подумал, что не пристало храбрым людям допускать страх перед слоном в свое сердце, и, уповая на милость всеблагого Аллаха, я бросился на слона и сбросил на землю его вожака, прибегнув к защите владыки величия. Достославная и всевышняя истина вследствие всемилостивого внимания к высокоблагороднейшей особе вашего величества сохранила меня невредимым». Всякое живое существо, прибегающее к покровительству царя царей, не думает о тварях, и всякое сердце, которое пребудет с истиною, не убоится ни неба, ни ангелов.

Он доложил и другое: «Принцы и эмиры из ближайшего к его величеству окружения проявили немалые успехи в сражении и совершили отличные атаки на врагов. Для оказания им милостей да знает об этой группе лиц мироукрасительная мысль его величества и его светоносное сердце!»

У его величества при этом выступили на благословенных глазах слезы, и он, растрогавшись, вознес благодарность всевышнему творцу за то, что он даровал своему избранному рабу столь великую милость, как существование таких счастливых детей и беззаветное служение помощников и сподвижников, и сотворил молитву за этих львов из чащи храбрости. «Давуду мы дали Сулаймана; каким прекрасным слугою был он; с истинным раскаянием обращался он к богу!» - сказано в преславном Коране, потому что бытие храброго сына или внука есть великий дар творца и огромная его милость.

Засвидетельствовано очами сердца и глазами прозорливости, что бесподобная личность государя времени представляет совокупность всех совершенных качеств: принуждение и расправу - до той границы, которая определяется остановкою и предметом его суждения; милость, сострадание, сочувствие и жалость - в таком достойном виде, что в месте изъявления признательности за блага, ниспосылаемые господам миров, он проливает слезы; совершенство щедрости в такой у него степени, что по одной просьбе он дарит целый мир; его чудесная проницательность такова, что он угадывает помыслы; его смирение и мольбы к всевышнему таковы, что результаты благосклонного принятия Их божеством очевидны для всех; красота его веры такая, что, отвернувшись от астрологов, он придерживается указаний лишь преславного Корана; его справедливость и правосудие достигают такой степени, что он дает приют мусульманам в убежище безопасности и под покровом покоя.

Когда Султан Махмуд с Маллу-ханом, потерпев поражение и оказавшись в бедственном состоянии, вошел в город, он сильно раскаялся в своем поведении, потому что оказал сопротивление самому небесному преуспеянию, осмелился солнце измазать грязью и измерить полную луну аршином.

Августейший кортеж его величества достиг ворот Дели во время полуденной молитвы, не встретив никакого сопротивления вступлению в город своих войск, за исключением собственной милости к населению Дели, чтобы победоносные войска не причинили жителям какого-либо бедствия. Повернув коня, его величество со всем своим окружением вернулся назад и расположился в местности, называемой Лаб-и хауз-и хасс, где и пробыл до конца дня. Султан Махмуд, Маллу-хан и Туган-хан в ночь на среду, когда солнце золотым милом положило сурьму мрака на глаза дня и когда прошла половина ночи, - бежали через южные ворота города, ставши скитальцами в лесных зарослях и пустынях. Его величество тотчас сел на коня и, посоветовавшись с эмирами, послал отряд для преследования беглецов.

В среду восьмого числа месяца раби ал-ахира, когда султан небесных светил появился на востоке и поплыл по поверхности блестящего неба, его величество прибыл к воротам Майдан и тотчас расположился в айдгахе, где разбили августейший шатер для аудиенций. Сейиды, великие люди, судьи и знать города Дели, собравшись, вышли из города и встретились с августейшим знаменем. Фазлаллах Балхи, бывший наибом Маллу-хана, и служащие государственной канцелярии Дели все вместе удостоились поцеловать прах небовидного порога чертога его величества. Сейиды, ученые и шейхи попросили у эмиров пощады для жителей столицы. Принцы Пир Мухаммад-бахадур, Сулайман-шах-бахадур, Джахан-шах-бахадур и другие эмиры обратились с просьбой об этом к его величеству, и он жителей Дели пощадил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});