Когда завидуют мертвым - Сурен Цормудян

Крест убрал шинель и уселся на сидении.

– Это они со всякими слабаками так себя ведут. Психологические атаки устраивают. Но если кто-то вторгается в их территорию, то они тут уже совсем иначе поступают. Тут и тактику применяют и хитрости всякие и тяжелое оружие. Так что резче нам надо отсюда сваливать.

– А ты девиц в награду получил тогда? – Сквернослов повернулся из водительской кабины.

– Вот кто про что, а вшивый про баню. – Хмыкнул Людоед. – Я как их увидел, ошалел. Им лет по пятнадцать. Это, во-первых. Во-вторых, они рахитом и белокровием больные. Не заразно конечно, но дело не в этом. Дело в том, что та община использовала их как живой товар. Они стояли на какой-то дороге, через которую постоянно различные группы проходят. Ну и девочек этих предлагали в обмен на товары различные. Типа, все равно от этих девочек толку никакого. Они и бесплодные и помрут скоро, а так хоть какая-то польза. Даже родители одной из них не против были. Остальные две сироты. Ну, короче я как обычно. Старосте общины выбил глаз и поломал нос. Прочих всяких там поколотил здорово. Они мне смертный приговор объявили.

– И что дальше было? – Николаю эта история показалась насколько шокирующей, настолько и интересной.

– Дальше, – Людоед зло улыбнулся. – Через три дня на них опять терминаторы напали. На сей раз в этих стройных рядах был и я.

– Ты присоединился к терминаторам?!

– Ну, на один раз. Чтоб общину эту грязную подчистить.

– А что дальше? Что с девушками этими стало?

– Я их увел оттуда и отдал на попечение амазонкам.

– Кому?! – все с недоверием посмотрели на Илью. Только Алексеев продолжал вести луноход, прибавив скорости.

– Да не этим, с которыми вы имели счастье общаться. Есть группировка амазонок под названием «Таня». Это в честь немки одной. Любовницы и боевого товарища Че Гевары, Которую в Боливии убили поганые империалисты. Между прочим, она имя Таня взяла в честь Зои Космодемьянской, которая на допросе Таней назвалась. Эти женщины нормальные. Мужчин конечно тоже не жалуют. Однако по более понятным причинам. Но нормально с ними контактируют. Без резни. Даже семьи некоторые из них заводят. Это по сути сталкеры женского пола. Они таких несчастных и угнетенных девчонок на попечение берут. Даже похищают рабынь у сутенерских банд. Вот им я этих девиц и отдал. А что с ними стало теперь, я не знаю. Это было лет пять назад. Наверное, умерли. Болели ведь очень.

Николаю стало не по себе от этой истории. Наверное, ему было не так скверно от визита в метро и от той иррациональной свирепости пленивших их амазонок. То, что рассказал сейчас Людоед, выглядело настолько житейским и обыденным, что пугало еще больше. Это не что-то локальное. Это жизнь множества маленьких общин, которые ради выживания превращают своих близких в продукты потребления. И сколько еще грязи подобной вокруг? И что еще может поведать Илья? А то, с какой легкостью он рассказывал о своих присоединениях к таким разным, странным и страшным группам, тоже шокировало. Неужели он действительно такой? Все-таки иногда казалось, что это человек с четкими принципами. Но так беспринципно себя вести… Или он врет, чтобы произвести впечатление? Да нет, не похоже.

Яхонтов задумчиво смотрел на Людоеда. Казалось, он думал то же самое, что и Васнецов.

– Ну, ты выспался? – наконец произнес Варяг.

– С вами выспишься, – усмехнулся Крест. – А что? Поменяться хочешь?

– Ну, в общем да. – Кивнул Яхонтов.

– Ладно. Отдыхай. А я понаблюдаю. – Крест прильнул к перископу, уступив место на сидении Варягу.

Николай вздохнул и мотнул головой, отгоняя тяжелые мысли. Интересно, что там дальше написано в записной книжке…

* * *

…Они вроде флотский спецназ. Двенадцать человек. Все офицеры. Точнее девять офицеров и три прапора. Вернее мичмана. Вообще с недавней реорганизацией в этих званиях ничерта не разобрать. Прапоров да мичманов вроде как отменили. Ну да не важно. Мы все думали чего им у нас делать? Но вроде они какую-то спецподоготовку проходили не полигоне ГРУ. И, похоже, их готовили к серьезной акции. И с ними три дня старший контролер брифинги за закрытыми дверями проводил. Тоже все жутко секретное. Даже обидно нам стало совсем. Вроде база наша. Мы тут хозяева как-никак. А теперь, то эти странные связисты, то эти моряки. И рулит всем этот контролер без имени. А они сами по себе ничего такие ребята. Моряки эти. Я всегда к флотским с особым уважением относился. Правда, был среди них один. Нервный какой-то. Молодой капитан-лейтенант. Фамилия кажется…

…Опять потекшие буквы. Николай нахмурился и стал напрягать зрение. Нет. Не прочесть. Одна буква «К» в начале и все. Хотя может быть это «Н». Ладно. Что там дальше?…

…когда эти ФСБшники с собаками начали прочесывать метро. Что они там искали, никто из нас представить не мог. Примечательно, что примерно в это время в Москве начались одна за другой различные акции. Сначала шествия различных неправительственных организаций. Потом несанкционированные марши различных там меньшинств. Причем всегда это оканчивалось беспорядками. Впрочем, как и в другие годы. Однако я не припомню, чтобы за несколько дней было сразу столько акций совершенно разных сил. Были бесчинства футбольных фанатов. Потом погром на рынке. Несколько крупных пожаров в центре. Создавалось ощущение, что все эти на первый взгляд никоим образом не связанные события кем-то дирижировались, чтобы отвлечь на них как можно больше спецслужб. В том числе и тех, которые занимались этими поисками в метро. В ту неделю у нас пять раз циркулярно объявляли тревоги. Причем трижды в режиме «Б». Но потом нам объявляли, что это были учения. Мы совершенно справедливо полагали, что это полный идиотизм. Для учений существую другие сигналы. Но когда за неделю нам три раза объявляли боевую, а потом говорили что так сказать шутка, то это сыграло с нами всеми именно злую шутку. Ведь восприятие этого сигнала притупилось. И когда его объявили через неделю в четвертый раз, то все к нему и отнеслись, как к очередным учениям. То есть формально. И горько просчитались. Но до этого еще…

…И снова размытый текст. Николай оторвался от записей и потер уставшие глаза. Не часто приходилось читать в этом мире. Да и редко попадалось что-то, что можно было читать.

Что-то лязгнуло о корпус. Варяг резко поднялся и посмотрел на Людоеда. Тот развернул Перископ. Затем стал вертеть им.

– Что это было? – Спросил Яхонтов.

– Стреляли, не иначе, – пробормотал Крест. – По корпусу попали.

– Кто?!

– Вот ищу. Пока ничего не видно. Может снайпер.

– Мы проехали Монино?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});