Возмездие на пороге. Революция в России. Когда, как, зачем? - Михаил Делягин

Между тем переход этот действительно представляется совершенно необходимым – и главным аргументом здесь является даже не стратегическая рискованность опоры на природные ресурсы (которые открытие новых месторождений в одночасье может сделать более распространенными, а распространение новых технологий – менее нужными) и тем более не коммерческая выгода.

Главное заключается в том, что для способности общества к саморазвитию (в том числе к технологическому прогрессу) и, соответственно, для его стратегической конкурентоспособности то, как общество зарабатывает свои доходы, является значительно более важным, чем то, сколько именно оно зарабатывает. Ведь образ действия формирует того, кто предпринимает эти действия, и тот, кто зарабатывает сложным, интеллектуальным трудом, постоянно понуждается самим этим трудом к совершенствованию. Добыча же и продажа сырья представляет собой достаточно простой и примитивный труд, не способствующий прогрессу и не создающий привычки и потребности в саморазвитию. Если бы у обезьяны была нефть, она никогда не стала бы человеком – ей это было бы попросту не нужно.

Единственным ограничением остроты предстоящего России вынужденного конфликта с транснациональными корпорациями и развитыми странами в целом является угроза войны. Скорее всего, это будет угроза скрытой, неявной войны, представляющей собой в ее нынешнем виде сочетание следующих основных инструментов: информационная война, организация глобальных экономических изменений с целью нанесения максимального хозяйственного ущерба, организация и стимулирование конфликтов малой интенсивности, а также «точечные» диверсионно-террористические воздействия. В то же время не следует игнорировать тот факт, что деградация и, вероятно, сознательное разрушение российских ядерных сил сдерживания уже через несколько лет может создать реальную угрозу масштабного и открытого военного нападения на Россию с применением обычного и высокоточного оружия, организованного развитыми странами.

Таким образом, отстаивание национальных интересов России в глобальном масштабе должно вестись так, чтобы не спровоцировать ни нападение на нее (не важно, скрытое или явное), ни физическое устранение ее лидеров с заменой представителями компрадорской буржуазии (пример – Панама). Фигурально выражаясь, только пуля (то есть реальная угроза применения неприемлемого насилия со стороны в первую очередь развитых стран) может и должна быть единственным ограничителем в отстаивании национальных интересов России против экспансии развитых стран, достигших масштабов и интенсивности, исключающих всякую возможность нашего будущего развития.

Разумеется, оттеснение развитых стран должно производиться не сразу, а поэтапно; при этом важно учитывать, что ключевую роль играют США и, в значительно меньшей степени, Великобритания. Элиты остальных развитых стран пассивны, глубоко идеологизированы, наивны и не являются самостоятельной силой, привыкнув следовать в кильватере разрабатываемой США политики.

Первоначально представляется возможным достижение договоренности – разумеется, неформальной – о сохранении всех западных проектов, какими бы невыгодными для России они бы ни были, в обмен на выдачу преступников (включая силовых олигархов и мошенников) и их капиталов.

По мере выполнения обязательств Запада в России должно стимулироваться нарастание общественного негодования, которое станет оправданием для последующих шагов российского руководства, направленных на восстановление национальных интересов.

При этом необходимо всеми силами «вбивать клин» между различными развитыми странами и транснациональными корпорациями. Решительное ущемление одних корпораций (желательно наносящее им ущерб, от которого они уже не смогут оправиться и, таким образом, не смогут отомстить или попытаться вернуть свои позиции) разумно сопровождать временными уступками другим, превращаемым на основе этих уступок в своих лоббистов.

Необходимо активно вести глобальную информационную игру, запугивая конкурентов образом богатой, непредсказуемой и неуравновешенной страны, способной и озолотить, и нанести колоссальный ущерб. Оппоненты России должны постоянно ожидать подарков, одновременно страшась неприятностей; ничто не делает настолько податливым, не расшатывает психику и не подавляет волю, как подобное ожидание.

Вместе с тем, задабривая часть развитых стран, необходимо четко понимать глубочайшее различие, по крайней мере, в кратко– и среднесрочном плане – совершенно непримиримое – интересов развитых стран и остального мира (подробнее об этом см. в следующем параграфе), в том числе и России.

Со странами, в той или иной мере противостоящими экспансии «золотого миллиарда» (в первую очередь с членами ОПЕК, экономически значимыми странами вроде Китая, Индии, Индонезии и Малайзии, а также демонстративно независимыми странами вроде Кубы) необходимо осуществлять теснейшую, хотя, возможно, и неформальную координацию действий.

Объективная задача нашей страны после формирования в ней ответственного государства – в полной мере используя стратегическую конкуренцию Китая против США и различие (хотя и ослабленное в силу общего ослабления Евросоюза) европейских и американских интересов, неустанно готовить разрушение загнивающего глобального монополизма при помощи широкого распространения дешевых сверхпроизводительных технологий.

Ничего принципиально невозможного здесь нет; в конце концов и руководители значительно менее развитых и интеллектуализированных стран в последние годы решали и значительно более сложные вопросы. Классическим примером может служить руководитель Малайзии Мохатхир, который почти четверть века потратил на то, чтобы полностью лишить китайский бизнес политического влияния, сохранив его позитивное воздействие на национальную экономику (доля китайского бизнеса в которой, по оценкам, достигает 80 %).

Подготовка к глобальным переменам[105]

Чтобы понять неизбежность и направленность глобальных перемен, необходимо сначала хотя бы вкратце охарактеризовать особенности современного мирового развития.

Слово «глобализация» имеет значение

Глобализация – процесс стремительного формирования единого общемирового финансово-информационного пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий. В этом ее принципиальное отличие от интеграции, высшей стадией которой она является: интеграция шла и в ледниковый период, и в эпоху Великих географических открытий, и в начале ХХ века, когда интенсивность товарообмена между странами (но не обмена услугами, о чем обычно забывают) была сопоставима с нынешней.

Наибольшее впечатление производят глобальное телевидение, «финансовое цунами» спекулятивных капиталов, сметающее и воздвигающее национальные экономики, виртуальная реальность, интерактивность. Но внешние атрибуты не должны заслонять главного – влияния новых, информационных технологий на общественные отношения и, шире, на человечество. Именно этим влиянием паровая машина отличается от швейной, а компьютер от мобильного телефона.

Мир объединен качественно новыми компьютерными технологиями, которые породили новые информационные технологии, а те, в свою очередь, качественно изменили природу бизнеса.

Главное в глобализации – изменение предмета труда. Информационные технологии сделали наиболее прибыльным и потому массовым бизнесом преобразование живого человеческого сознания – как индивидуального, так и коллективного.

Строго говоря, само по себе это не новость. На некоммерческой основе технологии формирования сознания применяются в виде пропаганды большинством государств мира, в том числе и отнюдь не тоталитарными, и подавляющим большинством религий почти на всем протяжении их существования. Однако информационные технологии впервые удешевили и упростили технологии формирования сознания до такой степени, что они стали практически общедоступны и начали окупаться в кратко-, а не долгосрочном плане.

В результате изменением нашего сознания занимается не национальное и даже не порожденное конспирологически воспаленным воображением зловещее «мировое» правительство, а каждый фабрикант собачьих консервов. Тот, кто не делает это или делает это недостаточно эффективно, давно – самое позднее десять лет назад – вытеснен из бизнеса, в котором нечего делать без PR-технологий: в отличие от традиционного маркетинга, они приспосабливают не товар к предпочтениям людей, а, напротив, людей – к уже имеющемуся товару. Человечество все больше напоминает хирурга, делающего себе операцию на открытом мозге.

Превращение формирования сознания в наиболее выгодный бизнес – отнюдь не частный вопрос коммерции. Оно изменяет сам характер человеческого развития: если раньше человечество изменяло окружающий мир, то теперь – вероятно, из-за того, что антропогенная нагрузка на биосферу приблизилась к некоему критическому уровню, – оно перешло к изменению самого себя.