Последняя из рода сирен - Мария МакГальма

ему не нравится… Что ж, придется смириться с моей симпатией к капитану.

Вижу, как Черный Бог присаживается на корточки, возвышаясь над Асфаром. Он протягивает руку в черной перчатке и сжимает клинок Асфара.

Капитан скалится, но не выпускает меня из рук, и тогда Черный Бог, сжав лезвие рукой, проводит ею по острию до самого кончика клинка. Черные капли крови начинают стучать о мраморный кафель.

— Пей, сирена.

Его горячая, терпкая кровь заливается мне в рот. Асфар быстрее меня соображает, что происходит. Он сжимает мою челюсть пальцами, что я разжала зубы. Кровь заливается мне в глотку, пищевод начинает жечь, будто я хлебнула кислоты. Тело начинает ломить.

— Нет… — мычу я. Его кровь не похожа на человеческую. Каждый из нас ранил и облизывал свой палец. Эта черная кровь другая. Что-то не так…

— Его кровь исцелит твои раны. Прошу, Саента, пей! — настойчивый голос Асфара стучит молоточками в моих висках.

— Мне больно. — хриплю я.

Меня выгибает дугой, и я кричу от страшной боли.

Глава 67

— Уйди с дороги, щенок. Ты не сможешь ей дать то, чего смогу дать я.

О, Боги… Как же болит голова…

— А что сможешь дать ты? Твоя сестра чуть не убила ее, ваши игры и конфликты опасны для нее.

— Я смогу защитить ее лучше, чем ты.

— Учти, она не любит клетки. Посадить ее под замок ты не сможешь. Да и зачем тебе она? Она для тебя просто младенец! — судя по разъяренному шипению, Асфар был в бешенстве.

— Это не имеет значения. Ты не справишься с сиреной и ее охотничьими инстинктами. А они рано или поздно дадут о себе знать. — властный голос Черного Бога звучал совсем рядом.

Тело казалось легким и невесомым. Первое что мне пришло на ум — было то, что боль наконец-то отступила. Я поморгала глазами, пытаясь сообразить, где я нахожусь и что произошло.

— Она тебя возненавидит за то, во что ты ее превратил. — горячее дыхание Асфара задела волосы на моем виске. Я открыла глаза и уставилась на подбородок капитана. Его кадык гневно дергался. Понятно, я все еще лежу на его руках.

— Ты был не против. — Черный Бог усмехнулся. В его голосе звучала горечь.

— Да. Лучше так, чем бы она выпила моей крови и стала ее желать. Эти ломки может преодолеть далеко не каждый. Но возненавидит она тебя, что, признаться, меня очень радует.

— Саента… — мое имя, произнесенное Черным Богом, заставило все вспомнить. Он сидел на корточках прямо перед нами с Асфаром.

Я переместилась в сидячее положение и огляделась. Разгромленный храм был пустым, не считая нас троих. А где вся команда Асфара?

— Как ты себя чувствуешь? Тебе не больно? — руки Асфара вцепились в мою талию.

— Я здорова, спасибо. Но чувствую себя странно. Что ты сделал? — я повернула голову к Богу. Тот склонил голову на бок, рассматривая мое лицо.

— Моя кровь вернула тебя к жизни.

— Хотелось бы конкретики. — заметил Асфар.

— То есть я умерла? — решила уточнить я.

— Почти. Но я успел вовремя. Со временем моя кровь начнет тебя менять. Через века ты превратишься в подобии богини. А там, как знать. — Черный Бог улыбнулся уголком губ. Его насмешливый взгляд стал раздражать.

— Что? Ты превратил меня в богиню? — я бодро вскочила на ноги, сжимая кулаки. Мужчины поднялись вслед за мной. — Ты рехнулся?

— Я делал это впервые. Не знал сколько крови тебе надо давать.

— Я не хочу быть богиней! Я хочу быть собой! — в отчаянии воскликнула я. Вспомнив ругательство, услышанное от Гарда, я тут же применила его на практике.

— Интересная выйдет богиня. — прокомментировал Асфар.

— Что с хроновиком? — вспомнила я.

— Этот демон умел делиться с помощью магии. Так он был сразу в нескольких местах. Убив его копию — я убил и остальные имеющиеся. Все его контракты расторгнуты. Больше он тебя не тронет. — кивнул Черный Бог.

— Спасибо! Где остальные? — машинально поблагодарила я и вспомнила о матросах.

— Ждут на улице. Саента… — начал было Асфар, но Черный Бог его перебил.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине. — Черный Бог повернул голову в сторону капитана. — Она очнулась и больше ей ничего не угрожает. Дай мне поговорить с ней или я заберу ее в другое место.

— Говори при мне. — рот Асфара растянулся и клыки выступили вперед. Черный Бог шагнул ко мне, кладя тяжелую руку мне на плечо.

Окружение смазалось в черную полосу, и мы очутились на какой-то высокой каменистой горе. Отсюда был виден океан, а до облаков, казалось, можно дотянуться рукой, если подпрыгнуть.

— Какого черта! — я ударила кулаком в грудь мужчину. — Я не дала согласие! Откуда столько нетерпения! Я думала, ты научился ждать!

— Не сосчитать сколько времени я ждал, чтобы вернуться. Я больше не могу и не желаю ждать. — мужчина все еще держал свою руку на моем плече. Даже через перчатку я ощущала его жар.

— Мне жаль, что тебе пришлось столько вынести, но Асфар и я в этом не виноваты. Все вопросы задавай своей кровожадной сестре. Очень надеюсь, что она перестанет за мной охотится. — мне приходилось очень осторожно подбирать слова. Его пристальный взгляд пугал, я не понимала, о чем ему хотелось с мной поговорить.

— Она отстанет от тебя. Думаю, она решила, что ты умерла. Сейчас она боится моей мести и прячется. Можешь не беспокоиться о ней.

— Хорошо. — кивнула я.

Мужчина молчал.

Я кашлянула в кулак. Молчание напрягало. — Где это мы?

— Мы на храме.

— Правда? Я думала ты унес меня далеко. — я огляделась, пытаясь осознать, что стою на храме. Тут была обычная земля, выжженная солнцем редкая трава и зеленый мох.

— Даже этого хватит, чтоб он взбесился.

Черный Бог говорил серьезно. Это меня рассмешило, и я крякнула. Изданный звук позабавил Бога, и он улыбнулся.

— Ну так для чего мы здесь? Чтоб позлить Асфара? — я осторожно вывернулась из-под руки Бога. — Я благодарна за спасение. Назвала бы тебя по имени, но я его не знаю. Спасибо, что сдержал свое слово. Я уж думала, что умру…

— Знаю. Я слышал каждую твою мысль.

— И сейчас слышишь? — напряглась я.

— Нет.

Мы помолчали.

— Вот и славно. Бобик. — я прыснула, не удержавшись от подкола и бесстрастное лицо Бога приобрело краски.

— Саента… — Бог зарычал, но злости я не заметила. Гнев был наигранным.

— Зачем мы здесь? — повторила я свой вопрос.

Черный Бог стянул перчатку с руки и протянул мне широкую, мозолистую ладонь. — Я разучился ладить с женщинами. Не умею делать