Кровь Олимпа (ЛП) - Рик Риордан

Зевс обернулся к Джейсону. Его молния погасла, стержень оказался заправленным за пояс. Глаза бога были цвета бури. Его покрывшиеся сединой волосы и борода походили на слоистые облака. Странно, что царь Олимпа, бог всей Вселенной, сейчас был всего на несколько сантиметров выше Джейсона.

— Мой сын, — Зевс похлопал его по плечу. — Я всегда рядом с тобой. Я наблюдал за твоими успехами с гордостью, но мы никогда не сможем быть… — он согнул пальцы, будто пытаясь выхватить подходящее слово из воздуха. Близкими. Нормальными. Настоящими сыном и отцом. — С самого твоего рождения, ты был предназначен Гере с целью усмирить ее гнев. Право именовать тебя принадлежало ей. Понимаю, ты не просил этого. Я тоже был не в восторге… но, передавая тебя ей, я и представить себе не мог, каким хорошим парнем ты вырастешь. Приключения сделали свое дело: наполнили тебя добротой и величием. Что бы ни случилось там, в Парфеноне, знай, что я не возлагаю всю ответственность на тебя; ты достоин звания настоящего героя.

Эмоции Джейсона сплелись в спутанный клубок.

— Что ты имеешь в виду, говоря «что бы ни случилось»?

— Худшее еще впереди, — предупредил Зевс. — Кому-то придется взять вину за произошедшее на себя. Идем.

ГЛАВА 50. ДЖЕЙСОН

От гигантов не осталось ничего, кроме кучки пепла, нескольких копий и пары дымящихся дредов.

Арго II все еще держался на лету и даже кое-как пришвартовался к вершине Парфенона. С доброй половиной корабельных весел можно было попрощаться. Из нескольких огромных трещин в корпусе шел пар. Паруса были усеяны горящими дырками.

Лео выглядел не лучше. Он стоял посереди храма с остальными членами экипажа; лицо у него было вымазано сажей, а одежда тлела.

Когда появился Зевс, остальные боги встали в полукруг. Похоже, никто особо не ликовал по поводу их победы.

Аполлон с Артемидой стояли в тени колонны, словно хотели спрятаться. Гера и Посейдон о чем-то напряженно беседовали с другой богиней в зеленых и золотых одеждах — возможно, Деметрой. Ника пыталась нацепить на голову Гекаты золотой венок, но богиня магии шлепнула ту по руке. Гермес подкрался к Афине, пытаясь приобнять ее рукой. В ответ она тыкнула ему в лицо Эгидой, и бог хитромудростей тут же испарился восвояси.

Казалось, из Олимпийцев в хорошем настроении пребывал только Арес. Он смеялся и, словно мим, пародировал потрошение врага. Фрэнк слушал его с вежливым, но несколько тошнотворным выражением лица.

— Братья и сестры, — молвил Зевс, — мы исцелены, благодаря этим полубогам. Афина Парфенос, когда-то стоявшая в Парфеноне, теперь возвышается над Лагерем Полукровок. Это объединило наших отпрысков и тем самым — наши собственные сущности.

— Владыка Зевс, — заговорила Пайпер, — Рейна в порядке? Нико, тренер Хедж?

Джейсон поверить не мог, что она поинтересовалась благополучием дочери Беллоны; от этого у него потеплело на душе.

Зевс нахмурил свои брови цвета облаков.

— Они преуспели в своей миссии. На данный момент они живы. А вот в порядке ли…

— Забот у нас выше крыши… — вмешалась царица Гера; она распростерла руки в стороны, словно хотела устроить групповые обнимашки. — Но, мои герои… вы стали триумфаторами над гигантами, как я и предсказывала. Мой план идеально воплотился в реальность.

Зевс повернулся к своей жене. Акрополь сотряс раскат грома.

— Гера, даже не вздумай присваивать себе какие-либо заслуги! Ты послужила причиной, как минимум, такого же количества проблем, которое решила!

Царица небес побледнела.

— Муж мой, разумеется, сейчас ты понимаешь — это был единственный способ...

— Способов всегда больше одного! — взревел Зевс. — На то у нас и три Судьбы, а не одна. Не так ли?

Стоящие неподалёку три старые дамы молча склонили головы, услышав свои имена. Джейсон заметил, что все боги держались подальше от мойр и их светящихся клубков пряжи. 

— Прошу, муж мой, — Гера попыталась улыбнуться; она была так напугана, что даже Джейсону стало ее немного жаль. — Я сделала лишь то, что я...

— Молчать! — сорвался Зевс. — Ты нарушила мои приказы. Тем не менее... я признаю, что твои намерения были искренними. Доблесть этой семерки доказывает, что твои действия содержали в себе определенную мудрость. 

Гера выглядела готовой поспорить, но промолчала. 

— А вот Аполлон... — Зевс пристально посмотрел в тени, где стояли близнецы. — Выйди вперед, сын мой. 

Аполлон приближался медленно, словно ступал по канату. Он так сильно походил на подростка-полубога, что это нервировало — не старше семнадцати, в футболке Лагеря Полукровок, с луком на плече и мечом на поясе. А с его взъерошенными светлыми волосами и голубыми глазами он мог оказаться братом Джейсона не только по божественной, но и по смертной линии. 

Интересно, чего таким видом добивался Аполлон: неприметности или жалости от отца? Как бы там ни было, страх на его лице уж точно выглядел настоящим, а еще очень даже человеческим. 

Три серые сестры обступили бога со всех сторон, подняв вверх свои сморщенные руки.

— Ты дважды пренебрег мной и моими приказами, — сказал Зевс.

Аполлон лизнул губы. 

— П-повелитель... 

— Ты не исполнил свой долг; поддался лести и тщеславию; воодушевил своего потомка Октавиана пойти по этому опасному пути и преждевременно раскрыл пророчество, которое все еще может нас уничтожить. 

— Но...

— Достаточно! — прогремел Зевс. — Мы поговорим о твоем наказании позже. Жди меня на Олимпе.

Зевс взмахнул рукой, и Аполлон превратился в блестящее облачко, вокруг которого завихрились Судьбы, растворившиеся в воздухе; секундой позже сей блестящий вихрь взмыл в небо. 

— Что с ним будет? — спросил Джейсон. 

Все без исключения боги обратили к нему свои взгляды, но сына Юпитера это мало волновало. После встречи с Зевсом, он открыл в себе новоприобретенное сочувствие по отношению к Аполлону. 

— Это не твоя забота, — ответил Зевс. — У нас есть и другие насущные проблемы. 

В Парфеноне воцарилась неуютная тишина. 

Забыть об этом вопросе казалось неправильным. Джейсон не понимал, почему Аполлон заслуживал изоляции для наказания. 

 «Кому-то придется взять вину за произошедшее на себя», — сказал Зевс. 

Но почему?

— Отец, — произнес Джейсон, — я поклялся почитать всех богов; пообещал Кимополее, что, по окончании войны, ни один бог не останется без храмов в обоих лагерях. 

Зевс нахмурился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});