Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Часто говорят: «Сделай все, что следует, для появления интереса (доминанты, „вдохновения“ и пр.), затем уж жди, пока этот интерес придет. Не нажимай на мозг — это не мускул: насилия, сурового приказа мозг не любит». Звучит эта формула извне довольно хорошо, но построена она достаточно безграмотно.
Действительно, «давить» на мозг нельзя: давить — значит работать без доминанты, а такая работа затрачивает много и дает ничтожно мало. Однако и «ждать» доминанты, «обеспечив для нее предварительные условия», тоже нельзя: интерес — явление капризное и не обеспечив ему устойчивой, притом активной опоры, мы рискуем в любое время снова упустить эту «синюю птицу».
Надо добиться такого состояния мозга, при котором он легко подчинялся бы нашим заданиям без того, чтобы сам работник испытывал чувство насилия над собою, чувство «нажима». Эта и удается путем проведения настойчивой предварительной тренировки, путем длительного организующего воспитания нашего мозгового аппарата.
Наилучшая мозговая работа — это вовсе не «безвольная» работа, но работа, которая явилась результатом предварительных длительных «волевых» процессов: волевое привычно автоматизировалось и субъективно кажется нам «безвольным».
Пример. Сидят в аудитории студенты, слушают лекцию. Лекция всех их интересует — сильная доминанта налицо. Условно (конечно, абстрактно) положим, что у всего коллектива доминанта одинаковой силы. Во время лекции являются запоздавшие: они бестактны, а потому шумят, рассаживаясь, стучат сапогами, шепчутся. Проследим реакции сидящих на эту шумиху, проверим «поведение» их доминанты.
Одна часть, проделавшая в прошлом большую работу по волевой тренировке внимания и пр., не только не отвлекается от лекции, но наоборот, приобретает от нового раздражителя дополнение к своей доминанте, усиливая ее (по примеру лягушки Ухтомского — см. выше).
Другая группа, лишь начинающая свою тренировку, напряженно противодействует новому раздражителю, старается не смотреть на входящих, но часть внимания их все же рассеивается: доминанта лишается части своих двигательных сил. Третья группа, привыкшая лишь к «расхлябанным», хвостистским мозговым процессам (по «вдохновению»), тренировки не проводившая, быстро сламывает свою доминанту и «во все глаза», «во все уши» изучает (?) хулигански ворвавшихся товарищей.
Во всяком нашем рабочем мозговом процессе одновременно сталкивается несколько сил: а) силы, содействующие рабочему процессу (как внутри организма работника, так и вне его): все мысли, переживания, функции, ощущения, идущие по пути рабочего процесса и питающие его; все элементы внешней среды, содействующие мозговому процессу (техническая обстановка, нужные пособия и т. д.); б) силы, препятствующие рабочему процессу, дробящие элементы процесса, отвлекающие его от нужной нам целенаправленности: внутриорганические тормоза (сторонние — отвлекающие или конкурирующие — мысли, переживания, функции, ощущения) и средовые тормоза (шум, нецелесообразное освещение и т. д.).
Группа «а» этих сил далеко не сразу уходит на питание текущей рабочей установки, и от предварительной воспитательной работы зависит — шире или уже охватить сейчас все попутные силы для целей работы. Вторые же — группа «б», — являясь антагонистами рабочего процесса, должны быть обезврежены, во-первых, и должны быть использованы, в порядке переключения, на цели рабочего же процесса; и то и другое в основном является результатом тренировки.
Перед образованием нашей рабочей доминанты у работника наблюдаются одновременно и центробежные, и центростремительные явления.
Положим, ему нужно готовиться к ответственному докладу по советской экономике. Все данные для образования доминанты налицо: часы максимальной продуктивности свободны, чувство долга заострено, утомления нет, знаний для темы достаточно, — задание срочное. Принялся за работу, но «почему-то» рабочая доминанта хрупка, часто срывается (внимание рассеивается, сообразительность сужена и пр.) В чем дело?
Оказывается, значительная часть сил группы «а» и силы группы «б» обнаруживают центробежную тягу. Работе мешают мысли, связанные с необходимостью подготовляться еще и к очередной лекции (тоже по экономике, но по частному ее вопросу), — страх «провала» (перевернутое наизнанку чувство долга), «заскакивания» отдельных частей слишком обширного материала, подготовленного к докладу и т. д. Все это силы, попутные рабочему процессу, потеряв их, мы суживаем размах доминанты, ухудшаем качества работы.
Если нет предварительной тренировки по подтягиванию внимания, по сосредоточению, «стиснув зубы», на центральном участке работы, — тогда эту центробежную тягу не уймешь и процесс не наладится: цифры из лекций, волнения из-за чувства ответственности, разрозненные, неспланированные пока пласты материала, — все это будет жить обособленно, без доминантной тяги к рабочему центру, вместо пользы — вред. Мало того. Рядом с этими неиспользованными силами, дружественными рабочему процессу, «волнуются» силы, конкурирующие с ним: воспоминания о недавней утрате близкого человека — отца (область эта «вне темы доклада»), — шум в комнате и т. д. Надо подавить эти силы, даже переключить их в проводимую работу: без предварительной тренировки сделать этого нельзя.
Если человек на протяжении значительного времени приучил себя работать, не обращая внимания на отвлекающие эмоции и внешние раздражения, — для него эта центробежная тяга не страшна. Наоборот, некоторый нажим, который требуется для оттеснения в сторону этих тормозов, входит как добавочная двигательная сила в развивающуюся работу.
Автору известны многие даровитые артисты, ораторы, преподаватели вузов и т. д., которые часто перед особо ответственным выступлением создают себе подобный нажим нарочито. Надо выступить в новой пьесе, в новой речи; все готово, нужное настроение имеется, — но наш артист, оратор зачем-то причиняют себе сильную и длительную физическую боль (!?).
Казалось бы, бессмыслица? Между тем в этом акте скрывается своеобразная целесообразность: создается конкурирующий раздражитель (боль совсем не нужна для выступления — должна бы, наоборот, мешать), и реакция на него, сдержанная «силою воли» (ни крика, ни изменения мимики, дыхания не должно быть в этом акте: абсолютное терпение), переключается на творческие пути, усиливая эмоцию, силу, настроенность сценического, ораторского выступления[233].
Пример этот ярко рисует, как враждебные силы при условии тренировки оказываются в подчинении, в использовании у творческой доминанты. Он же показывает и обратное — как без тренировки сила, враждебная работе, может отвлечь на себя же ценнейший материал из творческих областей: так строится паразитирующая доминанта.
В частности, наш работник, без тренировочного стажа, одолеваемый наряду с тягой к докладу печалью о личной потере, может после трехчасовой неудачной попытки сосредоточиться, встать из-за стола с утроенным чувством боли по поводу понесенной им утраты отца: эмоция горя приобрела дополнительную силу из энергии неиспользованных рабочих областей.
Таким же образом вырастают паразитические доминанты полового характера — за счет плохо включенного общественного и прочего материала.
Вот что значит предоставить себя «вдохновению» — ждать доминанту «сложа ручки»! Если откинуть мистическую сердцевину формулы Гёте — «гениальность — это гениальная воля», — рабочее ее содержание полностью соответствует действительности: лучшая доминанта, максимальная продукция — результат наилучшей организованности рабочего процесса, т. е. плод наилучшей тренировочной, воспитывающей системы («воля»).
Рационализация умственного труда, рационализация действительного мозгового творчества — должна объявить беспощадную войну теории «стихийного вдохновения»: это развращающая теория, в своей практике создающая наихудшие виды паразитирующих доминант, зловреднейшие навыки уродливейших умственных процессов.
В тренировке мозговых процессов мы насчитываем следующие ее подразделения: а) тренировка техническими методами, б) тренировка логическими методами. По времени своего проведения тренировка может быть общей, длительной (вся система тренирующих мер) и эпизодической — применительно к тому или иному очередному заданию[234].
- Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев - История / Политика / Публицистика
- Философия истории - Юрий Семенов - История
- История средних веков - Арон Яковлевич Гуревич - Детская образовательная литература / История
- Ржевско-Вяземские бои (01.03.-20.04.1942 г.). Часть 2 - Владимир Побочный - История
- ГРУ: вымыслы и реальность - Николай Пушкарев - История
- История - нескончаемый спор - Арон Яковлевич Гуревич - История / Критика / Культурология
- Гитлер против СССР - Эрнст Генри - История
- Золотой истукан - Явдат Ильясов - История
- Полевые археологические исследования и археологические практики - Н. Винокуров - История
- Десять покушений на Ленина. Отравленные пули - Николай Костин - История