Этюд в сиреневых тонах - Тиана Соланж

застыло решительное выражение. — Я хочу… по-настоящему, до темноты в глазах. До взрыва вселенной. До последнего вздоха. Чтобы любить и гореть, а не тлеть, ожидая, когда тот, кого я… люблю, — она судорожно сглотнула, словно ей было больно говорить, — наконец обратит на меня внимание. Вспомнит, что я… рядом, я живая…

— Саш, я не смогу пообещать тебе, что это будет навсегда, но… ты всегда будешь знать, что я рядом, — прошептал он, медленно проводя пальцами по ее щеке, затем очерчивая четкий, будто лук Купидона, абрис губ. — И могу с уверенностью сказать, что замерзнуть, моя девочка, я тебе не дам, — прошептал Северин, медленно склоняясь к таким манящим губам.

К дому его родителей они подъезжали через пару часов. Север с довольным видом сидел на пассажирском сидении — Саша так и не позволила ему снова сесть за руль, сетуя на свой эгоизм, что ему пришлось всю дорогу провести в кресле водителя.

— И ведь, что мне стоило настоять на том, чтобы я сменила тебя, Северин?! — бурчала девушка, уверенно лавируя, пусть и не плотном потоке автомобилей, и сворачивая на нужную улицу. — Тебе нужно больше отдыхать, потому что…

— Ал-ля, — со стоном протянул Север, притворно закатывая глаза, — вот только ты не начинай, пожа-алуйста! Мне хватает опеки братьев, мамы и бабули, чтобы уже через пару минут не начинать задыхаться от бесконечного квохтанья по поводу моей болезни. Кстати, — он прищурился, смотря на напрягшуюся рядом девушку, — кто проболтался тебе о моем диагнозе?

— Догадалась, — буркнула она в ответ, отводя взгляд и слегка краснея.

— Алекса, не ври, ты не умеешь, — припечатал Север, продолжая сверлить девушку взглядом. — Аля, кто?

— Никто, правда, — она остановила машину возле дома, на который указал Северин, и заглушила мотор. — Я нашла папку… случайно, — тут же пояснила она, — думала в ней документы по проекту, но там… были твои… бумаги. Прости, я не могла сдержать любопытства.

Северин молча смотрел на понурую девушку.

— Прости, знаю, мне не следовало совать свой нос в чужие дела, но… ты вел себя странно, да еще и тот приступ, когда… ну, мы… в тот вечер, — сумбурно принялась оправдываться Александра. — И сегодня, если бы я не заметила, что ты всегда кладешь в карман этот странный тубус с лекарством, то… то ты… умер там, да? — ее снова охватило то чувство паники, когда не знаешь, как помочь тому, кто тебе очень дорог. И она… она тоже не могла помочь, потому что растерялась, хорошо вовремя вспомнила про таблетки.

Север молча вышел из машины, заметив, что на крыльцо вышли родители, и уже поглядывают в их сторону. Он обошел автомобиль и открыл дверцу со стороны водителя. Прохладный вечерний воздух коснулся влажной кожи на щеках девушки, немного приводя ее в чувства. Она тоже подняла взгляд, сначала недоуменно посмотрев на Севера, стоящего рядом, а затем на его родителей.

***

Мужчина, явно бывший военный, держал под руку невысокую, миловидную шатенку в темном платье. Они о чем-то тихо переговаривались, но к нам не спешили навстречу, вероятно, ждали, когда мы, вернее, я соберусь с духом, чтобы познакомиться с ними. Вот только мне не очень хотелось это делать, потому что пережить еще одно «знакомство» с родителями я не в состоянии. Еще свежи воспоминания о словах Эльзы Каримовны, что я не пара ее сыну, и она скоро исправит это «недоразумение» в моем лице. Что, если и мама Севера подумает точно также? Ведь сейчас я никто, девушка без роду и племени, мой отец сам отказался от меня, и зачем я теперь такому мужчине, как Рин? И его первая девушка, наверняка, была из хорошей семьи, да и его мама, возможно, более благосклонна к ее персоне, чем…

— Саш, перестань думать о том, что не стоит твоего внимания, — рядом со мной присел Север и взял мои ледяные пальцы в свою теплую ладонь. Я кусала от напряжения губы, не находя в себе сил, чтобы сдвинуться с места. И пусть Север все же смог убедить меня, и мы подали в ЗАГСе заявление, но мне казалось, что все это не по-настоящему, и сейчас он скажет родителям, что просто привез меня к ним, чтобы скрыть от Бахтияра, хотя… это же правда?

— Север, — я беспомощно посмотрела на него, едва сдерживая слезы. Снова перевела взгляд на его родителей, которые уже поглядывали на нас удивленно. Точно теперь подумают, что я тут ломаюсь, набивая себе цену. Или того хуже — что я истеричка.

— Саша, — Север мягко начал массировать мои заледеневшие пальцы, осторожно дуя на них в бесплодной попытке отогреть. — Прости за вопрос, но…, — его лицо на мгновение застыло в холодной маске отчуждения, отчего я невольно поежилась, и Север тут же смягчил свои слова улыбкой. — Ты была знакома с родителями своего… бывшего жениха? Или это такая реакция именно на моих родителей? Но, поверь, они не кусаются…

Я замерла, не зная, что ему ответить. Я видела, что для него это знакомство очень важно, но, опять же, не могла пересилить себя. Осторожно выбралась из машины, понимая, что тянуть дальше нет смысла. По хмурому виду Северина было понятно, что ему совершенно не понравилась моя реакция и надо бы пояснить, но…

— Север, прости… за эту минуту страха, — я постаралась улыбнуться, но вышло откровенно скверно. — И… отвечая на твой вопрос…, — я помедлила, подбирая слова, — это не та тема, которую я бы хотела обсуждать. Тем более здесь и сейчас, но… да, знакома была, но они не испытывали радости по этому поводу, как выяснилось позже. И… твои мама и папа ждут, идем, не стоит заставлять их ждать дольше.

Я решительно потянула его за собой, мысленно настраиваясь на приветливое выражение, но Север вдруг остановил меня, развернув к себе лицом.

— Аля, больше никогда так не делай, — вдруг с серьезным видом проговорил он. — Слышишь, никогда не позволяй, даже мне, — я растерянно смотрела ему в лицо, отчего он хмурился еще больше, — управлять собой и заставлять делать то, чего ты не хочешь. Никому, поняла?! — я растерялась еще больше, даже не нашла, что возразить. — Сейчас мы здесь только потому, что тебе необходимо безопасное место, где тебя никто не станет искать. Как только я решу все проблемы с…, — он неожиданно запнулся, отводя взгляд, и я невольно заволновалась, что он имел в виду? — Мы вернемся домой, хорошо? Но, пожалуйста, помни, что ты для меня важнее всего, и все, что я делаю, все ради тебя.

— Рин, что ты задумал? — охнула я,