Сердце зимы - Максим Субботин

Дозорные сидели у большого камня, костра не разводили и переговаривались вполголоса. Завидев Арэна, притихли. Он не стал подходить к северянам, побродил немного и снова лег, пытаясь уснуть.

Напрасно. Так и провалялся до самого рассвета, пока пещера не начала просыпаться.

Принесенный из Яркии огонь Большого очага бережно хранили на поленьях глубоко внутри грота. Женщины вырыли небольшое углубление в земле, собрали весь хворост с округи и дождались, пока огонь разрастется. После подложили толстых веток, найденных в лесной гряде на утесе. Снаружи огонь не давал о себе знать ни запахом, ни дымом.

Стало гораздо уютнее. Люди немного оттаивали, хотя бы сидя у родного очага. Пожалуй, схватка с мамонтом стоила того, чтобы доставить сюда частичку Яркии.

Последнее время дасириец начал думать, что попытка вернуться в деревню – не такая уж глупость. Смущало одно – уйдя вглубь Северных земель, они лишатся возможности дать о себе знать, если вдруг из столицы придет помощь. А ждать ее следовало только морским путем.

Если придет…

Проклятое «если». Проклятая неопределенность. Проклятые людоеды.

Шараши все-таки объявились.

Сутки назад дозор, который дасириец регулярно высылал проверить окрестности, принес страшную новость: они обнаружили следы людоедов. Но что странно – следы принадлежали максимум троим существам, никак не целой ораве, из чего Арэн сделал вывод, что северян выслеживают. Шараши небольшими группами прочесывали близлежащие земли. И лишь чудо до сих пор хранило людей. Долго так продолжаться не могло. Никаких сомнений – людоедов кто-то ведет, кто-то направляет. А значит, надеяться на то, что шараши отступятся от намерения расправиться с жителями Яркии, не стоило.

Арэн вышел на воздух. Теперь снаружи люди показывались нечасто – слишком велика опасность случайно попасть на глаза разведчикам шарашей.

Со спины подошла Бьери, обняла за плечи. Арэн невольно улыбнулся. От нее едва пахло дымом и какой-то уже родной теплотой. Он обернулся…

Бьери неожиданно насторожилась, точно к чему-то прислушивалась.

– Ты слышал?

Дасириец нахмурился. Действительно – кто-то кричал. Издалека.

– Смотри! – девушка указала на верх утеса.

Оттуда, размахивая руками и чуть не падая, сломя голову несся Лумэ. Как только малец умудрился не свалиться кубарем – не знал, наверное, и он сам. Арэн подумал, что, как только мальчик окажется поблизости, он самолично даст ему затрещин за то, что ослушался и вопреки наставлениям ушел далеко от лагеря, а к тому же орал, будто его резали на ходу. Но Лумэ слишком спешил и слишком старался привлечь к себе внимание, чтобы списать это на обычную детскую безалаберность. У дасирийца невольно зародилось подозрение – не ведет ли маленький северянин за собой незваных гостей?

– Жди здесь, – уже на ходу бросил Бьери и метнулся навстречу пацаненку. Тот заговорил даже прежде, чем они встретились. От бега его грудь высоко вздымалась, слова рвались, образуя несвязный поток, из которого дасириец понял только одно – корабли.

– Какие корабли? – Арэн тряхнул пацаненка за плечи.

– Там, – Лумэ указал на север, отдышался немного, утирая набежавшие в уголки глаз слезы. – С парусами такими, большими. И белый парус на том, что идет самым важным, и орел у него на носу тоже белый.

– Много?

– Много, господин, – кивнул мальчик. – Но идут не к нам – сильно правее.

– Огонь?

– Прости, господин, – Лумэ опустил газа. – Ветер… я не сохранил…

Арэн уже бежал к лагерю. Там, на самом утесе, северяне сложили костер, который он рассчитывал запалить в случае, если подоспеет помощь. И вот она – помощь, а огонь, аккуратно хранимый в каменном мешке подле сложенных дров, мертв.

Безумным вихрем он ворвался в грот, бросился к импровизированному очагу.

– Огня! – завопил от самого входа.

Надо отдать северянам должное – они не задавали лишних вопросов, не растерялись. Одна женщина разворошила костер, выхватила из него несколько крупных алеющих углей, вторая подоспела с деревянной лоханью, зачерпнула угли.

– Из пещеры – ни шагу!

На улице встретил Лумэ. Мальчишка мялся, явно опасаясь входить.

– Всё им расскажешь! – крикнул ему Арэн.

Он отлично понимал, что крики пацаненка вполне могли привлечь не только его внимание, но и внимание шарашей. Впрочем, через минуту он собирался развести огромный костер – который станет для людоедов пригласительной вывеской доброй корчмы. А тогда время помчится взбешенным жеребцом. Кто первым доберется до жителей Яркии?

Взмыленный и задыхающийся дасириец добрался до аккуратно сложенных сухих дров. В последние пару дней погода стояла сухая – и морской бриз достаточно высушил топливо, чтобы оно занялось споро и охотно. Пламя родилось из углей, вздрогнуло, перепрыгнув на предложенное кушанье, окрепло, поползло в стороны. Вскоре костер пылал. Арэн позволил огню набрать силу, а затем сверху бросил несколько охапок сырых водорослей. Столб густого дыма поднялся в небо.

Вот и все – прятки закончились. Началась игра на опережение. В то, что далекие корабли могли оказаться просто случайностью и вовсе не намеревались помогать жителям Яркии, Арэн запретил себе думать.

Время, когда он до рези в глазах всматривался в водную даль, следя за неповоротливыми драккарами, показалось дасирийцу вечностью. Если не увидят сигнал, если не последуют к нему…

Наконец корабли развернулись. Арэн простоял еще, чтобы окончательно убедиться, – их увидели. К ним идут!

Он насчитал несколько десятков драккаров, но были и еще. Когда первый из кораблей стал достаточно близко, дасириец разглядел налегающих на весла гребцов и щуплую девчушку в самом носу драккара. Отчего-то она показалась ему смутно знакомой.

Ветер приносил обрывки дружной песни на северном наречии, рваном и грубом, но сейчас оно, как никогда раньше, ласкало слух дасирийца.

Арэн поддался радостному порыву и замахал руками. Когда он вернулся на берег, там уже царил хаос. Слова Лумэ выгнали всех выживших из грота. Жители Яркии до слез радовались приближению сородичей. Надежда, совсем опустившая голову, воспрянула с новой силой.

Вскоре из-за выступа скалы появился нос первого драккара. Даже та малая ватага выживших так неудержимо ликовала, что их крики разнеслись далеко окрест. Арэн и сам впервые за долгое время почувствовал облегчение, радуясь, что скоро увидит Раша и его неизменную кислую физиономию.

Когда к берегу пристал головной корабль, северяне от мала до велика вышли встречать Белого сьера.

Арэн не сразу поверил своим глазам, когда увидел, кем была та щуплая и смутно знакомая девчонка. Он молча дождался, когда она спустится с трапа, вся в кружении хмурых и здоровых, как вековые глыбы, северных воинов. По правую руку от нее шел одетый в меховую длинную юбку северянин, весь украшенный руническими шрамами, а слева… Раш.