Отпрыск рода Орловых - D. Wismurt

на спящую, безобидную девушку. Хотя, это она только с виду безобидная, но ведь не убийца, не маньячка. Подумаешь, пошалить любит и энергии немного своровать у озабоченных попутчиков. Не такое это уж и преступление.

А то, что бессмертная — это как побочный продукт. Особенность, приобретенная мутация.

— Что-то ты засиделся у меня в гостях. Пора бы и честь знать, — ворвался в мои мысли голос Смерти.

— Уже прогоняешь?

Брови женщины взлетели вверх.

— Почему прогоняю? Нет, конечно, но разве тебе самому не хочется поскорее выбраться отсюда? Неужели нравится моя компания?

— Нормальная компания, — усмехнулся в ответ, чувствуя, что говорю чистую правду, — Единственное что напрягает, так это... — похлопал ладонью по ножке стула, — заднице жестко и неудобно.

— Хе-х, какой неженка.

Смерть в очередной раз взмахнула рукой, и я упал в мягкое кресло, почти такое же, как у нее самой, а между нами появился словно из воздуха круглый столик с закусками и с графином, наполненным красной жидкостью.

— Оо-о, хавчик!

Я проглотил слюну, понимая, что дико голоден.

— Ты же осознаешь, что как только попадешь обратно, чувство голода вернется? Ты сейчас не совсем материален.

— Угу. А еда? — сразу же насторожился я, — Она тоже не настоящая?

— Это сложно объяснить, — Смерть потерла виски, словно мои вопросы поставили ее в тупик, и женщина не знала, как на них ответить, — Просто прими как истину, что пока ты здесь — все вокруг тебя реально и еда тоже.

— Но ты сама мне сказала, что у меня нет тела.

— Нет, то есть — есть. Просто не задавай глупых вопросов, прими как данность.

Так и поступил. Пофиг размышления. Когда жрать хочется — все остальное отодвигается на задний план. Вот и я, схватил бутерброд с ломтиком подкопчённого мяса и недолго думая, отхватил почти половину, довольно жуя и жмурясь от радости. Только после того, как проглотил, внимательно посмотрел на довольно потягивающую вино из бокала Смерть и с подозрением прищурился.

— Эм-м, а что это было?

— Выражайся яснее, — ухмыльнулась моя собеседница, прекрасно зная о чем я спрашиваю.

— Мясо...

— Ты всегда такой торопливый, или действительно голод замучил?

— Последнее. Я, знаешь ли, после стресса всегда жрать хочу, а уж после того, который ты мне в гробу устроила и подавно. Все калории растерял вместе с нервными клетками, а они — как известно, не восстанавливаются.

— Так нечего было упрямиться. Грохнул бы девицу и жил спокойно без всяких этих твоих стрессов. А насчет мяса, я так скажу, нечего тянуть в рот все что не приколочено. Если уж сомневался, сначала стоило спросить, а потом кушать.

— Кх-м, — подавился я, уже представив, что за мерзость я только что сожрал, — Нафига тогда было эту гадость выставлять на стол? Спасибо за угощение, — крякнул язвительно, чувствуя, как тошнота начала подступать к горлу.

Да что за день-то такой сегодня?

— А-ха-ха, — рассмеялась Смерть, — Успокойся, не человечина это, конечно, и не свинина с говядиной, но могу уверить, к разумным существам это мясо не имеет никакого отношения.

И знаете... Я ей поверил, поэтому только кивнул в ответ и сцапал со стола очередной бутерброд.

— Не помню, чтобы меня в последний раз кто-то так сильно смешил. Да и не говорила я так душевно ни с кем уже несколько веков. А уж чтобы с человеком, да за одним столом сидеть... Порадовал ты меня сегодня, Максим, сначала огорчил, но потом очень порадовал.

— Все бывает в первый раз. Слушай, у тебя же, насколько я помню, жнецы есть?

— И что? — не поняла меня женщина.

— С ними разговаривать не пробовала?

— Ты серьезно? Как только я оказываюсь в их поле зрения, у бедолаг поджилки трястись начинают. Они либо кланяются мне в ноги, чуть ли сапоги не лижут, либо молят о снисхождении. Боятся, что где-то опростоволосились, и я их в отместку... — Смерть прищелкнула пальцами, — Примерно, как тебя, под землю законопачу. Только вот они вряд ли смогут снова воскреснуть.

— Жестоко.

— Справедливо, — не согласилась со мной Смерть.

Спорить не стал. У каждого своя правда.

— Пусть так, — пробормотал в ответ, закинув в рот виноградину, — У меня вопрос, который мы должны решить полюбовно.

Смерть хитро прищурилась.

— Слово «полюбовно» из уст инкуба звучит очень подозрительно и навевает на определенные мысли.

— Ой-е-е-е, ну все-все, — замахал руками, — Теперь до конца века станешь припоминать?

— Естественно, — усмехнулась моя собеседница, — А если серьезно, то здесь разговаривать не о чем. Вернешься, будь добр выполнить свою работу. Я, видите ли, ему помогаю, свожу концы с концами, завязываю узелки судьбы, а ты... Думаешь деда своего просто так встретил? Чистая случайность? Или считаешь, что Ивлеевы тебе по пути по чистой случайности повстречались? Да и «бессмертную» эту я сама к тебе привела. Думала как раз то — что нужно для первого раза. Справиться с ней несложно. Отсек бы голову и первая жертва была зачтена.

— Эм-м, — только и смог произнести в ответ, — Это что выходит, все было подстроено?

— Не все, конечно, но многое. Скажи спасибо, что я за тобой приглядываю. Иначе уже давно бы гнил в застенках или оказался заперт в одной из лабораторий ЧДР.

— Спасибо? — произнес полувопросительно.

С одной стороны — был благодарен Смерти за своевременно оказанную помощь. С другой — жутко бесился от того, что она вмешалась в мою жизнь.

Плыть по течению, не имея права выбора, то еще дерьмо. МОИ решения, МОЯ жизнь, и только МОЯ — даже Смерти я не собирался позволять указывать что мне делать в том или ином случае, и направлять своей рукой мою судьбу в то или иное русло.

Хочет помочь — пожалуйста, но в пределах разумного, не переходя грань дозволенного.

Смерть, услышав мои мысли, поморщилась.

— Неблагодарный.

— Неправда. Очень даже благодарен: и за новую жизнь, и за все остальное, но давай договоримся так. Если хочешь вмешаться, то хоть сначала предупреди. Обсудим все как цивилизованные люди и вместе примем оптимальное решение.

— Люди? — Смерть склонила голову набок, — Развоплотить бы тебя за наглость... Только кто еще меня так смешить будет? Нашел человека. Даже не пойму, оскорбиться мне сейчас или рассмеяться.

— Это