Птица в клетке - Илья Демеш

глазам, но спустя пару секунд он перестал. Глаза начало щипать, а зрение, казалось, слегка потеряло в остроте. Если он продолжит так издеваться над организмом, то просто потеряет Бьякуган навсегда. Его зрительные каналы были слишком узкими, для активации требовался тонкий контроль, которого этой чакрой не достичь. Единственный результат — сожжённые каналы.

Хьюга постарался выпустить немного чакры через тенкецу, словно выполнял удар Джукена (хотя в этом смысла не было, так как Бьякуган не активировать), воздух рассекла мощная, плотная и осязаемая волна из чакры. И после всю правую руку накрыла боль. Все тенкецу горели, рука онемела и перестала отзываться, повиснув вдоль тела плетью. Оставшейся не повреждённой рукой сложил печать. Ток чакры постепенно замедлялся, а после и остановился вовсе.

Обессиленный Неджи упал и начал ползти к своим вещам. Все тело болело, в особенности правая рука. И с каждой секундой боль лишь усиливалась до невозможности. Миг облегчения подарил чей-то назойливый голос, раздавшийся прямо над ухом, но, попытавшись сфокусировать на нем, Неджи провалился во тьму.

Глава 19: Перепутье

Неджи осознал себя лежащим на жестковатой поверхности, кругом была темнота. Правую руку от кистей до локтя приятно холодил и сжимал компресс из бинтов. Хьюга попытался ей пошевелить, но, испытав покалывающую дрожь только при попытке, решил руку не беспокоить. Свет так и не возвращался, и целой рукой он прислонился к глазам. Повязка перекрывала обзор. Только хотел её сорвать, как командный женский голос нарушил тишину.

— Не трогай ничего руками, — на слух было сложно определять голос, но казалось, что ей было за тридцать. Неджи приподнялся на локте целой руки. — И не дёргайся. Ляг обратно! — губы Хьюги скривились в недовольной гримасе. Он покорно упал на твёрдую подушку. — И лицо попроще.

— Как я сюда попал? — Неджи покоя не давал тот смутно-знакомый голос, который он слышал прежде, чем отрубиться. Говорить с человеком, не видя его лица, было сложно. А если попытка шевеления рукой приводила к дискомфорту, то, что бы стало, попытайся активировать Бьякуган? Лучше не рисковать.

— Еле живого притащил мальчишка в оранжевом костюме, — ответила женщина. Хьюга хмыкнул. Узумаки. Выходило, что за ним теперь должок. — Я не знаю, какие нагрузки испытали твои чакроканалы, но, продлись они чуть дольше или доставь тебя в Госпиталь не так расторопно — случилась бы беда. Мог лишиться зрения.

— И Бьякугана?

— Да, — скрипнул стул и раздались шаги. — Завтра уже можно попробовать снимать повязки с глаз и выписывать, если пообещаешь ещё неделю не нагружать чакроканалы.

— Хорошо, — ответил Неджи. Вот так вот отведённый месяц на подготовку сменился тремя неделями. Хотя, кто знает, его кости в детстве зажили значительно быстрее срока.

— Я бы рекомендовала тебя не беспокоить, но… Тебя хотели навестить. Хочешь ли ты их принимать в таком состоянии?

— В одиночестве я вообще с ума сойду, так что да. Очень хочу, — ответил Неджи, не спросив, кто же его собирался посещать. Ему предстояло как минимум сутки ещё валяться в палате, и даже к чтению притронуться нельзя. — Медитировать же можно? — попытался ухватиться за последнюю соломинку Хьюга. Хоть так сокращать своё время пребывания в Госпитале.

— Можно, — вроде как кивнула, по крайней мере Неджи так посчитал. Вскоре она вышла, скрипнув дверью, оставив Хьюгу в неведении.

Ожидание было недолгим. Шаг вошедшего был тяжелым и решительным.

— Как наставник я плох, — голос Гая Неджи мог отличить от любого другого. — Я должен был быть рядом, но не был. И теперь три моих ученика на больничной койке.

— Да всё в порядке, Гай-сенсей. Вы же не могли знать особенностей влияния чакры Врат на Бьякуган. Тут некого винить, кроме себя.

— Я мог это предположить, — ответил Гай. — Даже элитный ниндзя Какаши не мог использовать чакру Третьих Врат для создания своих сокрушительных и сложных техник, — выдохнул мужчина. — Но я надеялся, что у тебя получится. И, вообще, я должен был быть рядом и подстраховать в случае чего, как было с открытием Каймона, — тут наставник был чертовски прав. Неджи ощутил на собственной шкуре опасность от тренировок одному. Некому помочь в случае чего непредвиденного. — Это чудо, что тебя нашёл Наруто. Что он вообще забыл на полигоне нашей команды?

— Я ему показал пару водных техник. Он сказал, что у него тоже вода — основная стихия. Возможно, — задумался Неджи. — Он пришёл похвастать успехами или спросить совета. Мне повезло. Да и обошлось всё легко. Завтра уже обещают выписать. Гай-сенсей, не накручивайте себя. Позанимайтесь с Тентен после выписки. Ей полезно будет протрястись, чтобы не думала лишнего. И вообще, — Неджи поспешил перевести тему. — Как там Ли?

— Его скоро можно будет навестить, — он выдохнул и поднялся. — Живчик, и сдаваться не намерен. В общем, Неджи, я понимаю, что меня можно назвать учителем Ли, для тебя и Тентен я просто наставник, но, если нужна будет моя помощь, я буду на нашем полигоне. А если меня там не найдёшь, — уши резанул звук рвущейся бумаги шелест карандаша. — На тумбочке лист с адресами, где меня можно будет найти. После выписки заберёшь.

— Не волнуйтесь, Гай-сенсей, — его тренировки, без сомнений, полезны, но они не помогут одолеть защиту рыжего. Гай мастер Железного, а не Мягкого Кулака. — Если моя тренировка завершиться успешно, то Гаара для меня будет просто мальчиком для битья. Если нет — то будет битва на истощение, где я тоже выйду победителем. Ли без утяжелителей смог обогнать песок рыжего — смогу и я.

— Вот это я понимаю настрой, — Гай приободрился. Голос начал казаться более живым, и он наверняка сейчас стоял в своей нелепой позе с вытянутым большим пальцем вверх. — Свет твоей Силы Юности не позволяет потухнуть моей, — после серьёзного разговора можно вернуться к прежнему себе. — Поправляйся, Неджи.

— Хиаши-сан, — из коридора донёсся голос Гая, он не успел уйти.

— Гай-сан, — холодный и размеренный тон Хиаши было ни с чем не спутать. — У меня к вам есть разговор, — и дверь закрылась, лишая Неджи возможности подслушать, ибо, если судить по шагам, они отдалялись подальше от палаты. Вот в такие моменты можно по-настоящему понять, насколько Неджи зависел от своих глаз.

Ожидание тянулось мучительно долго,