Детский сад. Книга 11 - Ульяна Каршева

спрятаться.

Трое странных существ, на первый взгляд — люди, но одетые в меховые одежды, с меховыми же и рогатыми колпаками на головах, медленно обходили «гиблое» место — всегда рядом друг с другом, словно боясь потеряться, если отойдут подальше. Бернар, помнивший состояние Ивара, отравленного иглами ками, помнивший, по чьей вине мальчик был отравлен, затаив дыхание, проследил, как один из них поднял голову и протянул руку, а с ближайшего дерева к нему на ладонь прыгнула белка, которая сразу перебралась на его плечо… Долго здесь эти трое не оставались. Они рассыпали вокруг большинства деревьев что-то мелкое, принесённое с собой в кожаных мешочках или в туесках из древесной коры. А затем один ссадил белку со своего плеча на припавшую к земле ветвь, прошагал от своих сотоварищей несколько шагов и закружил на месте.

Бернар вышел из-за крепчуга и долго смотрел, как уносятся по берегу заводи три лиственно-травяных вихря… Позже он попробует найти то мелкое, что рассыпали друиды в «гиблом» месте. И вздохнёт с облегчением: мощный наговор на лесное здоровье «гиблому» месту пригодится.

… Выспавшийся Эден лениво открыл глаза. И резко закрыл их, испуганный. То, что он увидел во сне… Нет, не последнее, когда обратившийся Хельми снова осторожно берёт его своими каменными лапами и взмывает в высокое небо. Нет, совсем другое… Маленький некромаг, зажмурившись, снова просмотрел «тот» сон, потом снова открыл глаза и уверился, что сон не забыт…

Ребята из братства ещё спали. За окнами пока ещё темновато. Эден мягко сел на кровати и, немного склонившись к стулу, забрал свою одежду. Оделся он уже в коридоре. Сандалии надевать предусмотрительно не стал. Босиком пробежал лестницы вниз и толкнул дверь в тамбур, а затем и во двор. Здесь, у порога, усевшись на каменную плиту вместо крыльца, он быстро обулся. Встал, лихорадочно облизывая губы и часто дыша. Медленно обошёл дом и взглянул на двухэтажный домик на улице напротив.

А если там ещё спят?

«Я подожду!» — сам себе пообещал маленький некромаг, не в силах стоять на месте.

Он добежал до дома, где жили его родители, его младшая сестра и бабушка. Немного посомневавшись, очутился во дворе. Огляделся и увидел скамейку — почти такую, какая стояла и напротив входной двери в Тёплую Нору. Подошёл и сел. Посмотрел на краешек скамьи. Улыбнулся. Эту игрушку он знал — она из гостиной для младших. Наверное, Фритрика вчера играла в Тёплой Норе, и ясельники уговорили её взять домой мягкую игрушку — котёнка, сшитого старшими девочками… Он посидел немного, болтая ногами (скамейка высокая) и разглядывая окна, выходящие во двор. С чего начнётся его новая жизнь? Как он скажет своим родителям, что вспомнил их? «Они большие, они сами придумают», — наконец решил он. И снова принялся ждать, когда в доме проснутся.

То ли задремал, то ли задумался… Негромкий скрип заставил вскинуться. В открытом дверном проёме стояла женщина, которую пока ещё трудно разглядеть — из-за темноты, в которой она поневоле пряталась. Эден вскочил со скамьи и, приглядываясь, начал медленно подходить к крыльцу. Женщина неуверенно шагнула навстречу.

— Эден?

— Мама!

Сколько раз он представлял, пока жил в пригороде, как это будет происходить, и всегда видел только одно: он бежит к смутно видимой (потому что не помнил её!) женской фигуре, а она как протянет к нему руки и как подхватит!.. Но эта… быстро упала на колени — и он добежал до неё и обнял её за шею сам, трясясь от сильного необъяснимого чувства и прижимаясь к той, которую только что видел во сне! И сейчас она, не та, что во сне, а сегодняшняя, настоящая, плакала, целовала его и обнимала! А за её спиной, в той же пока темноте, послышались приближающиеся шаги — и маленький некромаг узнал эти твёрдые шаги — когда-то из сна, но теперь въяве! Настоящие! И он одной рукой вцепился в плечо матери (а вдруг снова пропадёт?!), а другую умоляюще поднял к идущему на странные звуки:

— Папа! Я вернулся! Папа!

И отец обнял их обоих, и они, все трое, сквозь слёзы пытались что-то сказать друг другу, а чуть в стороне, всё в той же утренней тени, стояла ещё одна женщина, старая, и плакала навзрыд, что бесконечные и безнадёжные поиски и ожидания наконец-то закончены и что семья объединилась…

Мика добился своего. Но из нового похода к речному порту, на чёрный рынок, ничего не получилось. Книг не нашли, из металлолома больше никаких сокровищ, например, ценных станков, не выудили. Сплошное разочарование как для хапуги Мики, так и для книжников-мечтателей Мирта и Колина. А когда доехали до штаба Чистильщиков, Микино возмущение выразилось в вопле:

— И даже Коннору подраться не удалось!

Вопль был абсолютно серьёзный, но Чистильщики нахохотались в своё удовольствие, а потом Рамон потыкал пальцем в свежую газету и заметил:

— А ведь девочку Морион искали в пригороде. Ещё несколько лет тому назад.

— Что? — изумилась Селена, машинально собравшись вытащить из его пальцев газету с уже известной ей статьёй, чтобы посмотреть на неё, но вовремя удержавшись от этого жеста: статью Карксли она чуть не наизусть выучила.

— Да, её уже искали. Кто же знал, что хозяева её переименуют в Топаз?

— Так что?.. — растерялся Мирт, вопросительно глядя на Селену. — Первыми ждём в деревню родственников Топаз?

Но первыми приехали в Тёплую Нору за Синарой.

Через день после этого разговора в штабе Чистильщиков, незадолго до обеда, в деревне запели хрустальные драконы Пригородной ограды. Так они пели, если в деревню пытался прорваться тот, кто заранее не предупреждал о своём приезде.

Джарри доехал на своей машине и после недолгих переговоров открыл ворота. Роскошная машина, в каких обычно ездили достаточно богатые эльфы, поплыла по деревне, пока не остановилась у Тёплой Норы. Вышли из неё трое: моложавый седоволосый мужчина, в котором признаки эльфа едва угадывались, и почтенная пара. Думали — отец (хотя Синара утверждала, что родители погибли) и дедушка с бабушкой. Нет, оказалось, дед — с материнской стороны. И прадед с прабабушкой — с отцовской.

В доказательство, что Синара — их малолетняя родственница, Селене были представлены портреты девочки. Воспитанницу вызвали. Синара оглядела родственников, которые явно не собирались проявлять родственные чувства прилюдно, и согласилась, что они ей знакомы. От приглашения зайти в дом родственники отказались, объявив, что хотят сразу увезти девочку домой.

— Хорошо, — мысленно пожав плечами, согласилась Селена и сказала Синаре: — Собери свои вещи и выходи.

Синара мало говорила с момента, как её позвали